Дорога на яйлу (СИ) - Журавлев Владимир Борисович - Страница 45

• Предыдущая
• 45/67
• Следующая

Он стоял у крыльца родной-милой школы и думал, думал…

А потом около него остановился какой-то мелкий хлыщ. По виду подросток, но лощеный какой-то, в костюме с претензией на моду, в штиблетах, которыми камушек не пнешь – и даже со стильной прической! И со взглядом прожженного дельца.

– Это ты здесь дела решаешь? – покровительственно осведомился хлыщ.

Ну кто же отвечает на вопросы, заданные таким тоном? На такие вопросы жизнь ответы дает. Ясные. Так что Володя подумал да и кивнул на Типуна. Хлыщ посмотрел и кивнул тоже. Типун больше подходил под определение хозяина жизни. Здоровый, самоуверенный, рожа наглая. Самое то хозяин. Вон их сколько на улицах, только возрастом отличаются.

– Это ты правильно отказался, – покровительственно похлопал Володю по плечу хлыщ. – Врать нехорошо.

Вообще мальчику жутко повезло. Если б не рухнувшее мировоззрение, Володя ему руки бы повыдергивал. А так…

– Знаешь, чем лев отличается от шакала? – закрепил успех хлыщ. – Лев себя по плечу хлопать не позволяет.

И усмехнулся презрительно, мол, живи пока, пригодишься. Типун от изумления чуть с крыльца не упал.

– Мне Нинка сказала с тобой дела порешать, – сообщил хлыщ Типуну.

И кивнул лакированной головой на дорогу. Сквозь редкий сосновый лес было хорошо видно, как Идеальная Учительница легко и свободно садится в нехилую такую машинку. На водительское, между прочим, сиденье. И мини-юбка ей нисколько не помеха.

– Нинка, мамка моя, – пояснил хлыщ. –А что? Ее все Нинкой зовут.

И кое-что стало проясняться. Сыночек от леди Совершенство. Вот ты какой, младая генерация…

Типун поглядел на машину, оценил – и преисполнился готовности к общению.

– Летом учитесь? – сразу ткнул в больное хлыщ. – А что так позорно? Заяву от уставших учеников нет ума накатать?

Типун осторожно покосился на Володю.

– Ум есть, – туманно ответил здоровяк. – Пальчиков лишних нет…

А Володя стоял рядом и невольно слушал. И рассеянно улыбался. Вообще идея сокращенных летних каникул пошла от директрисы. То ли выслужиться планировала, то ли статус школы повысить… но защитил ее Володя! С Нинель Сергеевной. На стенах туалета такая дискуссия развернулась о пользе непрерывного обучения – закрашивать не успевали! И не успели. Старшаков убедили. А остальным… и нечего Типуну обижаться, не так уж много ему пальчиков выломали.

– Дискотечки есть? – поинтересовался как бы невзначай хлыщ.

Дискотечки были.

– А с чем? – последовал непонятный вопрос.

– С девками! – подумав, блеснул остроумием Типун.

– Ваши девки – коровы…

Как раз девки мимо и шли. Шли и поглядывали на ухоженного мальчика. Заинтересованно поглядывали. Себя рядом представляли. Девачки. Володя насчитал таковых пятнадцать пар. Вот почему девачки парами ходят, кто бы сказал? Ведь и не подружки даже, так… компаньонки.

Потом подошла Эвелина. Одна. И очень тепло заговорила с хлыщом. У них уже были общие знакомые!

А еще Олька прошла одна. Но та всегда одна ходит, ее в этой жизни ничем уже не испугать и не удивить.

– Пиво на дискотечках есть? – вернулся к интересной теме хлыщ. – А травка? А что еще?

Типун краснел, пыхтел и мялся. Присутствие Володи на заднем плане его смущало жутко. Может, кому-то и хотелось, чтоб на детских дискотеках была травка и еще кое-что. Да кто позволит? Был Акбарс, интересовался вопросом. Так нет уже его, и даже забывать стали. Еще вольнисты были, и даже еще есть. Недавно битые морды у колонки отмывали.

Хлыщ спрашивал. Типун, как мог, просвещал.

– Ничего у вас нет! – немного раздраженно подвел итог хлыщ. – Провинция!

– Зато девки…

– Девки без травки в машину не садятся, – со знанием дела отметил хлыщ. – Сами – нет. Можно, конечно, затащить, тоже свой интерес…

– Не советую, – сказал Типун убежденно. – И, это… пойдем отсюда, а? Как-то стремно у школы такие вопросы решать… У нас много чего есть! Только от школы отойдем. Там пацаны должны стоять…

Володя вздохнул. Знал он этих пацанов. Вольнисты теперь на соседней улице паслись. Но все равно рядом со школой, уроды! А Типуна не исправить. Сколько по коленке ни пинай, в бандиты так и тянет! И хлыщ с ним. Этот, пожалуй, пострашнее будет. Опять сбиваются в стаю. И вот эти тоже считаются детьми!

Накатила усталость. Сколько можно? Бьешь и бьешься, и вроде даже что-то меняется. Вон как Типуна перекосило, что в школе бандитствовать нельзя! Но выматывает тягучее, злобное сопротивление. Соорудить бы курган из голов, сил нет. Сил нет, и нет поддержки…

Он поднял лицо к небу. Творец! Да ответь же! Правильно ли иду?! Или обманываюсь иллюзиями, и люди – просто разумные звери? Нет ответа… Есть ли высшие законы мироздания? Или нет их? Воздается ли преступившим? Дай знак, Творец! Урод ты, и больше никто…

Вообще-то вольнистов должны были встретить. Старшеклассники наконец созрели до осознания, что школа – их территория, что они здесь живут. И надо бы им помочь. Но сил не было. Так что Володя побрел, нога за ногу, рассеянно глядя по сторонам в пустой надежде увидеть Знак. Знак того, что справедливость – есть. И, конечно, не видел. Да и откуда бы? Бог Сибирь не жалует. Да его, может, и вовсе нет…

На соседней улице под кустиком валялся Типун. Рядом кашлял хлыщ. Значит, успели снюхаться с вольнистами. И огребли за компанию. Ну, бывает. Что характерно: прохожие глазели, но спроси – ничего не видели!

Он равнодушно переступил Типуна и побрел вниз, к реке. Утопиться, что ли? Так было уже…

В газетном киоске с обложки глянцевого журнала ему сияла телесами обнаженная красотка. Чем-то она походила на Эвелину. Такая же холеная, пышущая здоровьем. Только постройнее. Он равнодушно почитал. Дочь одного очень высоко стоящего товарища. Великосветская проститутка. А вот еще одна. Тоже голая. Тоже дочь. То-то папенькам неуютно в гробах от такой славы фамилии. А вот уже сын. Но этот из окна выпал. Наркотики. И еще один – тоже наркотики… Вспомнилось определение Берен-йот-гали: «Не знаю, чем их навернет. Но по моему мнению – это будут наркотики.» И вот наркотики есть.

Он вспомнил сумасшедшего философа, его выкладки. Посчитал на пальцах. Тридцать лет. И положить еще столько же на угасание. Эпоха. И расы не станет. Это если Берен не ошибся. Все-таки официально считался сумасшедшим.

А Знака все не было.

Он прошел весь город. Вот так же когда-то они шли ночью с Олесей. И видели примерно то же самое.

А потом он набрел на музыкальную школу. Внутри играл ансамбль. Ансамбль был неумелый. А вот музыка – великой.

Он сел прямо на асфальт, прислонился к стене и закрыл глаза. Ему никогда не сыграть даже так. Никогда. Вся жизнь – тренировки, подготовки к боям. И бои, конечно. На остальное времени нет.

– Мальчик! Ты кого-то ждешь?

Он открыл глаза. Женщина. Конечно, женщина! В этой реинкарнации ему выпадают только женщины. Очень молодая. Очень своеобразная. Ух какие строгие глаза.

– Очевидно, вас, – пробормотал он. – Мне же нужен композитор. Я… завтра приду, ладно?

И снова прикрыл глаза. Он очень устал.

Музыка подхватила его на своих крыльях и понесла… и он так и не понял, что знаки – были. Были повсюду.

– Э, робя, ну куда все поползли?! – вопросил растерянно морской пехотинец. – А военный совет?

Ему нравилось у мятежников. Простые отношения, ясные задачи. Кто был никем – пожалуйста, можешь стать всем. Но иногда, вот как сейчас, соратники его страшно раздражали. Потому что держали себя так, словно знали что-то, но ему сообщать не спешили! Переглянулись – и пошли… а куда пошли?! А ему куда… и что?! Дать бы по башке! Вот хоть эльфам, чтоб не лыбились…

Он безнадежно подождал ответа, попробовал поймать за руку Асиа… и как-то до того неловко это сделал, что женщина оказалась у него в руках. Вся.

– Ну вот она я, – нетерпеливо сказала она. – Ты меня хочешь…

• Предыдущая
• 45/67
• Следующая