Золушки на грани. Без купюр - Лукас Ольга - Страница 20

• Предыдущая
• 20/40
• Следующая

Так и метался Вася от одного нужного человека к другому, и смотрели все нужные люди сквозь него и вдаль. Не видели нужные люди Васю-невидимку. А у соседки все ломалось и ломалось личное имущество.

Расстроился Вася и решил на этой соседке жениться. Приходит к ней – руки просить и сердца, а соседка его не видит.

Тут-то он соль у нее и украл!

Сухонькая аккуратная старушка входит в вагон полупустой пригородной электрички и привычно раскладывает на скамейках свой немудрёный товар: чтобы граждане пассажиры смогли с ним ознакомиться поближе и, может быть, купили что-нибудь, хотя бы из вежливости.

– Что это, пепельница? – придирчиво осматривает товар толстая ленивая дачница, везущая в город целый рюкзак огурцов. – Мелковата. И разобьётся быстро. Мой кот как шуранёт лапой – так и не будет её. У вас нет такой же, но из титанового сплава?

Старушка беспомощно разводит руками: чем богаты.

– Какая маленькая миленькая вазочка! – кричит девочка в бантиках. – Маленькая вазочка для маленьких конфет! Купи, папа!

– И вазочку не куплю, и конфет не получишь – у тебя на них аллергия, – флегматично откликается пузатый пивной папа.

– А у вас есть разрешение на торговлю в поезде? – дёргает старушку за подол будущий яппи, уже успевший обзавестись деловым костюмом, но по-прежнему катающийся на электричках. Вместе с будущим яппи едет его девушка. На неё нужно произвести впечатление любой ценой.

– Да какая тебе разница? – улыбается девушка. – Что ты прям как у себя на работе! Прям деловой такой весь. Купи мне эту штучку, а?

– Нет, ты не подумай, что мне жалко, – отвечает будущий яппи. – Мне и не жалко вовсе, у меня денег много, в офисе всё же работаю! Просто если у неё нет разрешения на торговлю в поезде, то получается, что она не платит налогов. А если она не платит налогов – то значит она обманывает государство! А если она обманывает государство…

– Что вы понимаете, молодёжь! – кричит со своего места глуховатая столетняя бабка. – Много она с этого государства имеет! Небось, не для собственного удовольствия торгует!

– Почему же не для собственного? – удивляется старушка. – И не торгую я вовсе. Так, думаю, может быть, кому-то понравится.

– Так это бесплатно? – возбуждённо кричат дачница, пивной папаша и будущий яппи и, не глядя, хватают тонкие вещицы.

Подтянутый дедуля с удочкой, будто бы невозмутимо дремлющий посреди этого гама, немедленно открывает глаза, осторожно берёт в руки то, что поставила рядом с ним удивительная старушка, внимательно разглядывает и удивлённо произносит:

– Так это же туфелька! Вы сами-то примеряли её?

– Нет. А что, так надо? – растеряно переспрашивает старушка.

– Давайте попробуем. Надо – так надо, а нет – так нет.

Весь вагон с интересом наблюдает за двумя сумасшедшими пенсионерами: она садится на лавку, снимает удобную тряпичную тапочку, протягивает вперёд стройную ножку. Он встаёт на одно колено, бережно, как к фарфоровой, прикасается к её точёной ступне, примеряет туфельку.

– Надо же – впору! Где-то тут ведь и вторая была…

Старушка надевает вторую хрустальную туфельку и моментально преображается: нездешнее платье, тонкие духи, сдержанный макияж, да и его рыбацкая роба оборачивается фрачным костюмом, на зависть будущему яппи. «Как долго я тебя ждала.» «Ну так дождалась ведь».

Они выходят на следующей остановке, и наконец-то живут долго и счастливо.

А электричка что же? Зелёные одинаковые вагоны вновь становятся «огурчиками, своими, только что с грядки», а её пассажиры – жуками-паразитами, которых с негодованием вышвыривает в окно толстая дачница, перед тем, как начать делать заготовки на зиму.

Сказка закончилась, и у Алисы заболела голова.

– Сосуды сужаются, – сказал кто-то серый и нудный. – Надо больше спать и меньше нервничать.

Алиса отмахнулась от него и вернулась в зеркало. На знакомом столике стоял пузырек «Выпей меня». Алиса выпила, обжигаясь вкусом, и голова у нее почему-то перестала болеть. Алиса выпила еще. Теперь она даже как будто повеселела, и жидкость в пузырьке уже не казалась ей такой огненной, как в первый раз.

Когда перед глазами у Алисы поплыли красные круги, на столике появилась пачка сигарет с надписью «Выкури меня». От курения сосуды немного сузились, красные круги убрались восвояси, и Алиса снова смогла почувствовать абсолютное счастье.

До самого вечера она сидела за столиком и по очереди пробовала новые игрушки, а к вечеру завалилась спать – довольная и совершенно просветленная.

Под утро на туалетном столике обнаружился стакан с шипучим содержимым.

«Выпей меня» – с трудом разлепляя глаза, прочитала Алиса. «Хуже уже не будет», – подумала она свободным от похмелья уголком мозга и выпила. Разумеется, ей немедленно стало легче.

«Дети! Это только в сказках аспирин появляется у изголовья сам по себе! В этом жестоком, жестоком, жестоком реальном мире надо заранее позаботиться об устранении похмельного синдрома!»

Ваша Алиса

«Слушай, она конечно, офигенно красивая. Но не идеальная. Ну, типа, как человек не совершенная. Говорит очень много. Рот просто не закрывается. Она как бы рассказывает мне всё, что происходит у неё в голове, типа поделиться чувствами хочет. И ещё любит настоять на своём. Не потому, что ей это важно. Просто, чтобы было не по-моему.

И подруги у неё, ну, как бы сказать. Не очень умные, короче. Она с ними каждую неделю как по расписанию в кино ходит, потом возвращается и рассказывает, что смотрели, кто на какой минуте засмеялся, кого парень бросил, кого в должности повысили. Потом ещё родители её. Мамаша звонит раз шесть на дню. Типа, проверяет, наверное, не съел ли я дочуру. А папаша интересуется – когда на свадьбу пригласим. Но это ладно, это же родители, да, как бы надо терпеть. Только она сама всё чаще и чаще разговор заводит на эту тему – о свадьбе, то есть. Типа, как бы ей это совсем не надо, что за предрассудки. А вдруг надо? Вдруг проверяет? Запутался совсем. А она помолчать просто физически не может. Не понимает, что иногда человека надо как бы оставить в покое. Нет, правда, она классная очень. Но не идеальная, нет».

Богине любви надоел этот бесконечный внутренний монолог. Она сжалилась над бедным юношей и превратила его возлюбленную в идеальную и молчаливую мраморную статую. По другой версии, впрочем, возлюбленная сбежала сама, а статую в гостиной оставила на память.

В одном симпатичном Старом городе, в мрачном домике с готическими башенками, признанном Всемирным культурным наследием ЮНЕСКО, поселилось Злое Зло. Вид оно имело человеческий, и при этом – вполне привлекательный. Ну, хорошо – не уродливый. В целом, нормальный вид, в Старом городе вечно толпами шатались туристы, местные жители разные лица видели, привыкли ко всему.

Слегка попортив для разминки культурное наследие ЮНЕСКО, Злое Зло отправилось бродить по Старому городу в поисках развлечений. А развлечения у него известно какие – злые-презлые!

И тут, надо же случиться такому – из ворот академии Добра выпорхнула на кривую, камнем мощеную улочку, Любящая Доброта. Она плохо училась в академии, теории не знала совсем, вечно путала основные и второстепенные признаки зла, но её не прогоняли, потому что не было во всём городе доброты более любящей, чем эта.

Увидев Злое Зло, Любящая Доброта не стала долго думать (хотя в академии с самых первых дней пытались пристрастить её к этому полезному и увлекательному занятию) и по-доброму полюбила его. Но Зло было такое Злое, что ничего не почувствовало и пошло себе дальше: творить Чёрные Дела.

Первым Чёрным Делом было отравление источника. Злое Зло долго скиталось по большим городам, где все источники и так были отравлены самими жителями, поэтому оно мечтало добавить в свой злодейский арсенал этот милый фокус.

• Предыдущая
• 20/40
• Следующая