Белая акула - Бенчли Питер Бредфорд - Страница 52

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая

Из рубки вернулся Длинный.

– Не могу пробиться по радио, – объявил он, – но это не имеет значения, Ролли сейчас уже должен быть в курсе. Мы опоздали.

– Ты о чем? – спросил Чейс.

– Радио искрится, как идиотский бенгальский огонь, треп непрерывный. На мысе Уинтер убит какой-то мальчишка. Его приятель клянется, что убийца – йети.

– Йети? – не понял Франк.

– Омерзительный снежный человек. – Чейс повернулся к Длинному: – Пошли. – Он направился к двери. – На «Мако» мы доберемся до города за...

– Саймон... Эта тварь может быть не в городе.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Чейс.

– Мальчишка, который остался в живых, говорит, что видел, как оно нырнуло в воду и поплыло на восток.

– На восток? А что к востоку от мыса Уинтер? Там нет никакой суши, кроме... О господи!

Единственной сушей к востоку от мыса Уинтер был остров Оспри.

– Свяжись по двадцать седьмому с Амандой, пусть возьмет детей и...

– Я пытался, – проговорил Длинный. – Она не отвечает.

– Классно, – сказала Элизабет.

– С ума сойти, – подтвердил Макс.

Дети стояли на скале, выходившей к воде рядом с бассейном для морских львов. Они наблюдали, как госпожа Бикслер выбирается из бухты на своей старинной лодке и разворачивается на хорошей скорости. Когда лодка устремилась на вираже к берегу, предзакатное солнце заблестело на полированном красном дереве корпуса и нержавеющей стали механизмов; судно выглядело как фантастический космический корабль.

Макс обожал эту лодку и умолял госпожу Бикслер позволить ему одному покататься на ней.

– Не раньше, чем достигнешь моих лет, – улыбаясь, отвечала госпожа Бикслер. – Только такие старые дуры, как я, ходят на таких старых лодках.

Аманда стояла рядом с детьми, а чуть дальше раскачивались на ластах и лаяли, требуя ужина, морские львы.

Во времянке в десяти ярдах за бассейном из динамика коротковолновой рации звучали слова:

– Оспри-база, Оспри-база... Оспри-"Мако" вызывает Оспри-базу... Прием.

Никем не услышанный, голос эхом отражался от бетонных стен.

На госпоже Бикслер был надет оранжевый спасательный жилет, глаза защищали темные очки, а бейсбольная кепка смотрела козырьком назад, оберегая от ветра прическу. Приближаясь к скалам, она сбросила скорость, и рев мощного двигателя понизился до ворчания. Госпожа Бикслер взяла с сиденья древний мегафон и прокричала в него:

– Я поиграю в городе в бинго. Может быть, заночую у Сары. Когда доберусь до города, свяжусь с полицией, чтобы знать, что Саймон объявился. Они, наверное, уже послали лодку. Будут новости – позвоню.

Аманда и дети помахали ей. Госпожа Бикслер передвинула рычаг газа, лодка, как получившая волю скаковая лошадь, прыгнула вперед, обогнула мыс и устремилась на запад, к материку.

Снова ожил голос во времянке:

– Оспри-база, Оспри-база... Прием...

– Пора кормить девочек, – заметила Аманда и шагнула к бассейну. – Потом поднимемся в дом и я что-нибудь приготовлю на ужин. – Она взяла за руку Элизабет и, глядя ей в глаза, добавила: – Я рада, что мама разрешила тебе остаться у нас на ночь.

– Я тоже, – кивнула Элизабет.

Макс стоял на скале и глядел на море.

– Интересно, – сказал он, – где па. Уже поздно.

– На пути к дому. – Аманда надеялась, что в голосе у нее больше уверенности, чем ее осталось в действительности. – Мы накроем стол и для него с Длинным.

Они накормили морских львов, убрали остатки рыбы в холодильник, сложили под навесом пластмассовые мячи, кольца, треугольники и прочий инвентарь для упражнений. Последней уходила Элизабет. Закрывая дверь, она ощутила едва уловимые колебания воздуха, похожие на чей-то голос. Она оглянулась, но не смогла обнаружить источник колебаний и захлопнула дверь. Заглушенный теперь звук был еле слышен:

– Оспри-база, говорит Оспри-"Мако"... Прием.

Они поднялись на холм. Макс посмотрел вниз и увидел цаплю, стоявшую в своем приливном бассейне.

– Пойду покормлю Вождя Джозефа, – заявил он.

– Длинный покормит, – откликнулась Аманда.

– А вдруг он вернется очень поздно? Я могу...

– Нет, – резко оборвала Аманда и поняла, что нервничает. Не боится, потому что бояться нечего, но тревожится, волнуется... А почему? Она не знала. Аманда улыбнулась Максу и смягчила тон: – Длинный любит его кормить, у них это ритуал.

И они пошли дальше, к домику, где жила Аманда.

Госпожа Бикслер сидела на спинке переднего сиденья и управляла лодкой, придерживая штурвал голыми ступнями. Море было гладким как стекло, судно шло на редане, оставляя в неподвижной воде тонкий, словно лезвие бритвы, кильватерный след. Госпожа Бикслер ощущала молодость, свободу и счастье. Теперь пришел черед ее любимого развлечения, наступило ее любимое время дня, когда она шла на заходящее солнце. Водонапорная башня и белые дома городка уже начали розоветь, скоро они станут серо-голубыми; когда лодка достигнет берега, цвет их будет совершенно серым, предвещающим ночь.

Взгляд госпожи Бикслер зацепился за что-то в воде перед судном. Она сбросила ноги со штурвала, встала на сиденье и положила на штурвал руку.

Воду резал зигзагами высокий спинной плавник в форме правильного треугольника, позади него ходил из стороны в сторону серповидный хвост.

Акула? Что здесь делать акуле в такое время дня? К тому же крупная – видимо, футов пятнадцать длиной.

Она повернула лодку вслед за плавником. Акула, казалось, двигалась без определенного направления. Госпожа Бикслер, конечно, не была специалистом, но достаточно знала из разговоров Саймона и Длинного и из видеофильмов, чтобы понять: акула не просто прогуливалась – она вышла на кормежку или собиралась это сделать, Акула охотилась.

Подойдя ближе, госпожа Бикслер заметила за спинным плавником металлический блеск – метку. Одна из меток института. Это была большая белая акула, за которой следил Саймон.

Когда лодка приблизилась, акула ушла под воду и исчезла. Госпожа Бикслер выждала минуту, но акула больше не всплывала. Пожилая дама снова повернула к берегу.

Она спешила связаться с Саймоном. Он будет изумлен – даже восхищен и потрясен, – когда узнает, что его акула снова объявилась. Он уже нашел свою систему с приемником, а теперь может снова выследить акулу и...

Строго впереди по курсу госпожа Бикслер заметила в воде что-то еще. Человека. Плывущего человека. По крайней мере, он походил на человека, хотя выглядел крупнее любого мужчины, которого она видела за свою жизнь. И он плыл как дельфин, выгибая над поверхностью широкую спину и одновременно ударяя обеими ногами.

«Вот идиот, – подумала она. – Плавает здесь в одиночестве, в сумерках».

Госпожа Бикслер поняла, что именно за этим человеком охотится акула.

Она прибавила скорости, догоняя его, молясь о том, чтобы догнать его раньше, чем это сделает акула, чтобы хватило сил вытащить его на борт, молясь, чтобы...

Вдруг человек тоже исчез. Погрузился, как и акула. Госпожа Бикслер остановила лодку и огляделась, ожидая, что он где-то покажется. Он должен был всплыть, он не мог этого не сделать. Ему необходимо дышать.

Если только акула его уже не достала. Или он уже не утонул. И что тогда делать?

Человек не появился, и госпожу Бикслер охватил страх, неясный, но глубокий ужас перед чем-то, чего она не могла определить.

Она включила передачу, до упора выжала газ и положила лодку курсом на материк.

Существо наполнило легкие воздухом и нырнуло. Когда шум мотора затих, оно повернулось и вгляделось в мрак, ища акулу.

Клетки мозга восстанавливались, словно вспыхивая искрами, и с каждой вспышкой существо все больше и больше узнавало о себе.

Поэтому оно не боялось – оно было возбуждено. Существо ощущало не угрозу, но вызов. Для этого его создали и запрограммировали: драться и убивать.

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая