Глаза ребёнка - Паттерсон Ричард Норт - Страница 45

• Предыдущая
• 45/162
• Следующая

— Еще один шаг, — подбодрил он Карло, — и ты научишься ходить.

— Не смешно, па, — недовольно огрызнулся Карло и с проворством легкоатлета бросился открывать дверь.

Вернулся он не один — с ним был Чарлз Монк. Следом, с диктофоном в руках, вошел Деннис Линч.

— Доброе утро, — дружелюбно поприветствовал Паже гостей. — Если бы я знал, что вы собираетесь зайти ко мне, я бы непременно вас пригласил.

Монк слегка вскинул брови. Паже про себя отметил, что в наборе его мимических средств это должно выражать удивление. Инспектор перевел взгляд с Карло на Паже.

— У нас к вам обоим есть кой-какие вопросы, — произнес он. — Я бы хотел поговорить с каждым в отдельности.

Крис мгновенно собрался и оценил ситуацию.

— Ну что вы, — холодно изрек он. — Тот факт, что мы вас не приглашали, вовсе не означает, что вы не являетесь нашими гостями. Хотите побеседовать с моим сыном — можете сделать это здесь и в моем присутствии. А потом вы поговорите со мной отдельно.

Монк молча уставился на него. Он явно сообразил, на что рассчитывает Паже — вынудить его сначала допросить сына в присутствии отца, чтобы не попасть впросак. Похоже, только оторопевший от неожиданности Карло не мог постичь внутреннего смысла этого диалога.

— Приступим, — сказал Паже, указывая на два парусиновых складных кресла. — Присаживайтесь.

Монк в нерешительности уставился на кресла, больше походившие на гамаки. Наконец два инспектора из отдела по расследованию умышленных убийств заняли свои места — вид у них был несколько растерянный и нелепый. Монк, у которого колени задрались до самого подбородка, не скрывал своего раздражения.

Карло молча наблюдал, как Чарлз возится с диктофоном, потом перевел взгляд на отца.

— Все нормально. — Стараясь ничем не выдать волнения, Паже положил ладонь на плечо сыну. Улыбнувшись, Крис кивнул Монку, давая понять, что они готовы. Карло заметно успокоился и повернулся в ожидании к инспектору.

— Постарайтесь говорить громко и внятно, — обратился тот к Карло, после чего завел свою нудную литанию[21] — что имя опрашиваемого Карло Карелли Паже, что беседа проводится в присутствии его отца, что время 10.45 и что сегодня воскресенье. Последнее обстоятельство еще несколько минут назад настраивало Паже на вполне приятный лад. Карло не отрываясь смотрел на диктофон.

— Вы готовы? — спросил его Монк.

Карло кивнул. Он держался невозмутимо, в то же время ничто не напоминало о его недавней апатичности. Инспектор по сравнению с ним казался каким-то заторможенным.

— Совершали ли вы в отношении Елены Ариас развратные действия на сексуальной почве? — спросил он.

Паже точно отвесили пощечину.

Карло весь напрягся.

— Нет, — ответил он.

Его ответ был прост и исполнен достоинства — он не протестовал, не пускался в объяснения. Паже на его месте ответил бы так же. Но это соображение не могло остановить приступа гнева. Монк по-своему, мелко, отомстил ему: он вошел в его дом, унизил его сына и заставил его самого безмолвно наблюдать за этим. Затем, почувствовав на себе взгляд Чарлза, внезапно понял его мотивы.

— Отличный ход, — словно между прочим сказал он Монку. — Это все или вы намерены расспрашивать у моего сына о тайне рождения младенца Линдберга?

Паже заметил, что по губам Карло пробежала тень улыбки. Недоуменно пожав плечами, Монк вновь обратился к Карло:

— Вы знали Рикардо Ариаса?

— Нет. — Карло покачал головой.

— Ни разу не говорили с ним?

— Нет.

— Были ли вы у него дома?

— Не имею представления, где это. — Карлоне не отводил взгляда от диктофона.

Испытующе глядя мальчику в глаза, инспектор задал следующий вопрос:

— Вы в курсе заявления, которое мистер Ариас подал в суд по делам семьи?

Карло старался держаться мужчиной.

— Что-то про меня и Елену. — Теперь он тщательно подбирал слова. — Чушь собачья!

Монк мельком взглянул на Паже, затем спросил:

— Вы с отцом обсуждали эту проблему?

— Угу, — Карло оперся на руку подбородком. — Он сказал мне, что муж Терри таким образом пытается сломить ее.

— Обсуждали ли вы план ваших действий на этот случай?

Карло задумался.

— Мы говорили только о том, что нам, возможно, придется давать показания в суде. Чтобы доказать, что все это ложь.

— Вы говорили о риске огласки?

— Да, — потупив взор, отвечал Карло. — Папа говорил, что там могут быть газетчики.

— Каково было его отношение к этому обстоятельству?

— Он был огорчен. — Карло краем глаза взглянул на отца. — И я тоже.

— Вы были готовы давать показания в суде?

Карло кивнул.

— Если бы это потребовалось. Я говорил об этом отцу.

— И что он вам на это сказал?

Карло перевел дух.

— Папа сказал, что ему жаль. И что он гордится мной.

Монк, казалось, изучал подростка с еще большим вниманием.

— Вы помните вечер накануне отъезда вашего отца в Италию?

Карло заерзал в кресле и глухо произнес:

— Угу.

— Где вы были?

Паже почувствовал, как Линч внутренне напрягся.

— С друзьями, — тихо ответил Карло.

Что бы это значило, терялся в догадках Паже: ведь не подозревают же они Карло. Лицо Монка сохраняло все то же безучастное выражение.

— С какого и до какого времени?

— Не могу вам сказать наверняка. — Карло пожал плечами. — Но обычно папа велит мне быть дома к половине первого. Возможно, часов с семи.

Паже не без удовольствия отметил, что даже в разговоре с инспектором Карло не преминул пожаловаться на «комендантский час», установленный для него отцом. Однако его размышления были прерваны очередным вопросом Монка.

— Был ли ваш отец дома, когда вы уходили? — спросил он.

— Да.

Паже обратил внимание, что Карло без конца кивает головой, словно у него нервный тик. Ему было мучительно наблюдать за сыном со стороны, точно за свидетелем на процессе, и не иметь возможности помочь ему.

— А когда вы вернулись, — спросил Монк, — ваш отец тоже был дома?

Карло снова кивнул.

— Пожалуйста, отвечайте вслух.

— Да. — Теперь его голос был, пожалуй, на полтона выше, чем нужно. — В это время он тоже был дома.

Линч устремил взор на Паже.

— А где были вы? — не отставал Монк.

Карло на мгновение замешкался.

— С друзьями. Я уже говорил.

— Их имена? — полуспросил, полуприказал Монк.

— Там была целая компания. — Карло умолк, затем с видимой неохотой продолжал: — Моя подружка Кэти, Кэти Блессинг. Дэнни Спеллман, Дарнелл Шитс, Дженни Хевилленд, Джоуи Арройо. Кажется, Рейчел Рубенстайн — точно не помню.

— Вы были с ними все время?

— В основном, — помолчав, ответил Карло.

Монк бросил взгляд на Паже.

— Вы отлучались на какое-то время? — спросил инспектор.

Снова кивок, быстрый и судорожный. Паже видел, что это тот случай, когда неопытный свидетель старается продемонстрировать свою искренность и пускается в пространные объяснения, отвечая не только на поставленный вопрос, но и на десяток других, которые никто не задавал. Поэтому, когда Карло, помедлив секунду, произнес короткое «да», это встревожило Паже.

— Когда это было? — не унимался Монк.

— Около половины девятого. — Карло начинал нервничать. Монк выдержал паузу, и мальчик добавил: — Ненадолго.

Монк не спешил, и ответ словно повис в воздухе.

— А при каких обстоятельствах? — наконец спросил он.

— Мы были у Дарнелла, а потом решили пойти в кино. Потом мы с Кэти собирались пойти в пиццерию. — Он украдкой взглянул на отца. — Только я забыл кошелек.

Паже замер.

— И что вы предприняли? — спросил Монк.

Карло сидел, глядя в пол, скрестив руки на груди.

— Я хотел занять денег.

Паже видел, что сын пытается тянуть время в надежде, что до развязки не дойдет. Но сердце подсказывало Крису, что вопрос последует, и впервые его осенило, к чему они клонят.

• Предыдущая
• 45/162
• Следующая