Право на рождение. Дилогия (ЛП) - Зевин Габриэль - Страница 9

• Предыдущая
• 9/124
• Следующая

Лео отрицательно затряс головой. Еще через полминуты плача Лео смог рассказать мне о причине своих слез. Он не мог смотреть мне в глаза, но в конце концов сообщил, что потерял работу в ветеринарной клинике.

— Не беспокойся, Лео. — Я погладила его по спине так, как ему всегда нравилось. Когда он немного успокоился, я попросила его рассказать, что случилось. Оказалось, что ветеринарную клинику закрыли. После того как Лео вернулся с обеда, некто из Управления по вопросам здравоохранения города Нью-Йорка провел внеплановую инспекцию. Клинику уличили в пятидесяти одном нарушении (большинство из них имело отношение к поддержанию чистоты) и приказали немедленно прекратить работу.

— Но там все было чисто, — сказал Лео. — Я знаю, что все было чисто. Моя работа в том, чтобы наводить чистоту, и я хорошо работаю. Все говорят, что я хороший работник, Анни.

— Это не твоя вина, — уверила я своего брата. Такие вещи происходили каждый день. Очевидно, что клиника не платила нужному человеку в Управлении по вопросам здравоохранения. — Слушай мое предсказание. Я могу поспорить на что угодно, что клиника откроется через пару недель, и ты немедленно вернешься к работе.

Лео кивнул, но выглядел не до конца убежденным:

— Они увезли животных, Анни. Ты же не думаешь, что им причинят вред, правда?

— Все будет в порядке.

Несколько лет назад началось было движение за то, чтобы запретить держать в городе домашних животных, но оно вызвало волну протестов. Однако некоторые люди думали, что животные, не приносящие пользу, были напрасной тратой ограниченных ресурсов. Если честно, я не была уверена, что с животными будет все в порядке, но говорить об этом Лео не стоило. Я отметила про себя, что надо позвонить начальнице Лео, доктору Пикарски, и спросить, не могу ли я чем-нибудь помочь.

Лео сказал, что очень устал, так что я уложила его в кровать и накрыла одеялом, предупредив, что разбужу его к ужину.

— Я не плакал при них, — сказал он. — Когда все это случилось, мне захотелось плакать, но я не заплакал.

— Ты молодец, — сказала я.

Я выключила свет и закрыла за собой дверь.

В моей комнате Нетти и Скарлет расположились на кровати, заняв ее целиком, но я была не в том настроении, чтобы воевать с младшей сестрой, так что просто села на полу.

— Все в порядке? — спросила Скарлет.

— Как обычно. Семейные проблемы, — ответила я.

— Ну а мы с Нетти зря время не теряли. Составили список мест, куда можно пригласить Вина вечером в пятницу.

— Мне это кажется несколько преждевременным, учитывая, что он еще не согласился, — заметила я.

Но Скарлет не обратила внимания на мои слова. Она протянула мне исчерканную руку со списком, который гласил:

Маленький Египет

Логово льва

Умножение

Какое-нибудь представление или концерт

Ко…

Часть слова под пунктом пять стерлась.

— И что последнее?

Скарлет искоса глянула на список.

— Комедия. Ну, это все равно была дурацкая идея.

— Маленький Египет, — сказала я.

— Ты выбрала его, потому что он ближе всего к твоему дому, — упрекнула Скарлет.

— Ну и что? Если он никогда не был там, ему будет интересно. Кроме того, ты же хотела, чтобы я ушла в подходящий момент?

— Верно, — ответила она. — Если все пойдет хорошо.

Когда Скарлет ушла, было уже почти пять часов, и мне, как и Нетти, пора было делать домашнее задание.

— Дуй отсюда, — скомандовала я.

Нетти встала.

— Тебе стоит сказать ей правду, — сказала она.

— Иди делай домашнее задание, — сказала я, села за стол и положила перед собой доску. — Что сказать и кому?

— Скарлет. Тебе надо сказать Скарлет, что тебе нравится Вин.

Я затрясла головой:

— Мне не нравится Вин.

— Ну, тогда тебе надо сказать ей, что ты нравишься ему.

— С чего ты взяла?

— Я была там вчера. Я все видела, — сказала Нетти.

Я повернулась и пристально взглянула на сестру:

— Скарлет его первая увидела.

— Это глупо.

— И я только что порвала с одним…

— Пффф… — Нетти закатила глаза. — Если ты ей не скажешь, будут неприятности.

— Что ты можешь знать о таких вещах? Ты же еще маленький ребенок.

Честно говоря, я не понимала, почему я так долго говорю на эту тему.

— Кое-что я знаю, Анни. Не каждый день на пути попадается суперский симпатичный парень, которому плевать, что у нас за семья. Обычно ты общаешься с придурками вроде Гейбла. И ты нравишься Вину, что почти чудо. Ты ведь не самый приятный в общении человек, знаешь ли.

— Немедленно иди заниматься, — приказала я. — И закрой за собой дверь!

Нетти поспешно двинулась к двери, но перед тем, как закрыть ее, прошептала в щель:

— Ты ведь знаешь, что я права.

Главная разница между мной и Нетти (кроме волос) заключалась в том, что Нетти была романтиком, а я — реалистом. Я не могла позволить себе быть романтичной — с девяти лет мне нужно было заботиться о ней, и о бабуле, и о Лео. Нет, я не была слепой. Я видела, что я, похоже, нравлюсь Вину, и если честно, мне было не все равно. Но он едва знал меня; возможно, ему просто нравились брюнетки, или грудь третьего размера, или он запал на мои феромоны, или… что там еще делает одного человека привлекательным для другого. Любовь — это напрасная трата времени. Моя мать влюбилась в моего отца, и посмотрите, что сделала с ней любовь — убила на тридцать девятом году жизни.

Но нельзя сказать, чтобы воображение не рисовало мне возможные положительные стороны влюбленности.

Я уже было принялась за домашнюю работу, когда вспомнила, что нужно позвонить доктору Пикарски насчет Лео.

Я взяла телефон (мы нечасто делали звонки, принимая во внимание, насколько велика была плата, да и наша семья традиционно подозревала, что линии прослушивают) и набрала домашний номер Пикарски. Мне она нравилась. Я общалась с ней пару раз в процессе приема Лео на работу, и она всегда была откровенна со мной. И что гораздо важнее, всегда добра к Лео. У меня было чувство, что я ей обязана.

Она ответила, и голос ее звучал расстроенно.

— Ох, Аня, — сказала она, — я думаю, что ты уже слышала. Человек из управления такое нам устроил!

Я спросила доктора Пикарски, как звали чиновника.

— Вендель Йорич, — ответила она, и я попросила ее повторить имя по буквам. У моей семьи все еще остались кое-какие знакомства в правительственных кругах, и я надеялась, что мне удастся немного ускорить процесс.

После звонка Пикарски я поговорила с мистером Киплингом, нашим семейным юристом. (Целых два звонка за день!) Киплинг был нашим адвокатом с моего рождения. Отец говорил мне, что я могу всегда положиться на него, а такого отец не говорил почти ни о ком.

— Значит, ты хочешь, чтобы я выписал этому мистеру Йоричу чек? — спросил Киплинг, выслушав всю историю.

— Да. Или, ну, вы знаете, конвертик с деньгами.

— Конечно, Аня. Ты же знаешь, «чек» — просто технический термин. Я и не собирался выписывать кому-то из Управления здравоохранением чек. Впрочем, все равно может потребоваться пара недель, чтобы уладить вопрос. Так что держись, Аня, и скажи Лео, чтобы тоже держался.

— Спасибо, — ответила я.

— Как начало учебного года? — спросил Киплинг.

Я тяжело вздохнула в трубку.

— Настолько плохо?

— Даже не спрашивайте. Я ввязалась в драку в первый же день, но не по моей вине.

— Звучит очень похоже на Лео. На Лео-старшего, я имею в виду. — Киплинг ходил в школу вместе с папой. — А как Галина?

— Как обычно: бывают дни хорошие, бывают плохие, — ответила я. — Выживаем как можем.

— Твой отец гордился бы тобой, Аня.

Я уже собиралась было попрощаться с Киплингом, но решила спросить, что он знает о Якове Пирожкове.

— Парень на побегушках, который хочет стать крупной шишкой. Думаю, что этого не случится. Никто в организации не воспринимает его всерьез, особенно его собственный отец. А так как его мать не была, ну, ты знаешь, женой Юрия, Джекс чертовски озабочен вопросом, настоящий ли он Баланчин. Честно говоря, мне жаль парня.

• Предыдущая
• 9/124
• Следующая