Фиг ли нам, красивым дамам! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 31
- Предыдущая
- 31/36
- Следующая
– Знаю! И обещаю тебе – если вся эта история станет предметом обсуждения, тогда я возьму у нее интервью. Но участвовать в погоне за этой сенсацией не желаю.
Глеб Витальевич озадаченно посмотрел на жену.
– Знаешь, когда я только пришла на канал, мне сказали, что я слишком порядочная для телевидения. И я хочу такой остаться.
– Черт-те что и сбоку бантик! – улыбнулся Кузьмин.
Кондрат подвез Ариадну к дому Кардонасов.
– Погоди, посидим еще немного, – взмолился он. – Не хочу с тобой расставаться.
– Юрка, – нежно улыбнулась она и погладила его по руке.
– Скажи, Аришка, а ты за эти годы… Я, конечно, понимаю, у такой потрясающей женщины были мужчины…
– Юра, я же не спрашиваю…
– Подожди, я только хотел спросить, была ли у тебя… Нет, не так. Ты кого-нибудь из них любила?
– А тебе зачем это знать, Юра?
– Я-то никого не любил…
– А жену?
– Нет, там было другое. Она была чудесным человеком, любила меня, стала мне опорой, когда я буквально потерял себя… Мы так хотели ребенка… И вдруг… Собственно, ничего не предвещало. Врачи что-то проворонили, отказали почки. Короче, я вдруг осознал, что потерял очень любимого, родного человека, но не любимую женщину. Понимаешь? А когда увидел тебя, понял очень отчетливо – я люблю именно эту женщину. Не знаю, что это – возвращение той, давней любви или это новая любовь, только сейчас возникшая… Честно, не знаю! Хотя… пожалуй, это все-таки новая любовь.
– Почему ты так решил?
– Понимаешь, когда я приехал, Алиска стала мне рассказывать про какую-то удивительную художницу по имени Ариадна, я даже не дрогнул, даже на долю секунды не подумал, а вдруг это моя Аришка…
– Знаешь, меня никто кроме тебя никогда не звал Аришкой.
– И это прекрасно! Я буду считать, что моя Аришка никому не досталась. – И он начал покрывать поцелуями ее обнаженные плечи. – Аришка, моя Аришка, поедем!
– Куда?
– В пустой дом!
– Ни за что! У меня уже нет сил. Думаю, и у тебя тоже.
– Обижаешь!
– Нет, Юра, нет!
Она открыла дверцу и выскочила из машины.
– До завтра!
И бегом бросилась к калитке.
А он вдруг обессилел. Откинул голову на подголовник, закрыл глаза и прошептал:
– Аришка, я люблю тебя. И как теперь быть?
– Господи, Адка, что с тобой? – встретила ее Маша. – Неужто и впрямь любовь? Бедный Данила!
– Ах, при чем тут Данила? Я его предупреждала… Машенька, я совершенно не понимаю, что же теперь будет?
– Что будет? Я тебе скажу – дурдом будет! Кондрат твой начнет метаться между тобой и дочкой, между новой жизнью и прежней. Чего доброго, запьет и как-нибудь спьяну тебя поколотит.
– Машка, да он никогда меня и пальцем не тронул.
– Значит, тронет! Ты гордо бросишь его, а потом начнешь биться головой об стенку, рыдать от тоски по нему, он и вправду роскошный самец. Вот такую я вижу безрадостную перспективу.
– Ну, ты пессимистка!
– Я реалистка! Вроде тебя. Скажи, а Данила…
– При чем тут Данила?
– Он тебя сексуально устраивал?
– Вполне, – пожала плечами Ариадна. – Но это был просто хороший секс. А с Кондратом… С Юрой… это чудо, счастье, это… Пойми, Машенька, это… Все совсем не так, как было тогда… Совсем! Просто я вдруг поняла, как это должно быть… – лихорадочно шептала Ариадна.
– Ууу, тяжелый случай. И бедному Даниле тут ничего не светит.
– Абсолютно! Абсолютно ничего не светит! – залилась пьяным смехом Ариадна.
– Папа, ты вчера поздно вернулся!
– И что? Я, между прочим, взрослый, мне можно.
– Ты был с Ариадной, да?
– Вопрос, как минимум, бестактный.
– Знаю.
– Если знаешь, зачем задаешь?
– Папочка, я просто хочу сказать…
– Я тебя слушаю, – напрягся Кондрат.
– Я тут подумала… Ты хочешь замолить грех или…
– Или!
– Тогда ладно.
– Что ладно?
– Тогда женись на ней опять. Она хорошая, красивая и тебе подходит. И мне тоже.
– Вот даже как! – счастливо рассмеялся он. – Спасибо тебе, дочь! Но как ты поняла, что она хорошая? Что красивая, это и ежу понятно. А вот что хорошая?
– Понимаешь, еще до твоего приезда мы с ней сидели в кафе, ели мороженое… Я ее спросила, может ли она поговорить со мной о любви…
– Господи помилуй. И что Аришка?
– Согласилась! И говорила со мной очень серьезно, как со взрослым человеком. Она сказала, что у меня обязательно будет любовь, хотя, конечно, есть люди, у которых любви не бывает… И о себе тоже как-то всерьез рассказывала… И еще рисунки мои хвалила. А она ведь не знала тогда, что я твоя дочь. Вот!
Кондрат задумчиво смотрел на Алису.
– Папа, ты почему молчишь?
– Да вот смотрю и радуюсь, что дочка у меня умная выросла. Скажи, а ты хотела бы поехать в Россию?
– Конечно! Очень-очень! Я хочу в Большой театр, Ариадна обещала билеты…
– Похоже, ты Аришке здорово понравилась.
– Папочка, а помнишь, я сказала, что нам с тобой никто не нужен?
– Ну? – насторожился Кондрат.
– Я подумала и пришла к выводу… Папа, почему ты смеешься?
– Прости, но это так забавно прозвучало… Не злись, Лисёнок, я страшно хочу узнать, к какому выводу ты пришла?
– Я решила, что нам с тобой очень нужна Ариадна. Нам будет хорошо втроем. Ты же не станешь меня меньше любить, правда? Это совсем разная любовь – к дочке и к жене? Да?
У него запотели очки.
– Лисёнок, я горжусь тобой!
Он снял очки и вытер повлажневшие глаза.
– Папа, а давай мы сейчас пойдем к ней и сделаем предложение?
– Руки и сердца? – рассмеялся Кондрат. – От нас обоих?
– А что? Разве так нельзя?
– По крайней мере, я впервые такое слышу. Но мне нравится твоя идея.
– Только, папа, давай сейчас смотаемся в город к Алёне.
– К какой Алёне? – удивился Кондрат.
– Ну, тут в отеле работает Алёна, продает всякие украшения, но тут она только вечером бывает, а днем в городе. Магазин называется «Дион»… Там такие красивые вещи… И Алёна поможет выбрать…
– А букет тоже будем покупать?
– Обязательно! – ликовала Алиса и уже подпрыгивала от нетерпения.
Кондрат тоже был в восторге от этой идеи – идти вместе с дочкой делать предложение. И вдруг ему стало страшно – а что, если Аришка откажет мне? Одно дело – романтические свидания, а брак… решится ли она второй раз войти в эту реку? А если нет, каково будет Алисе? Ведь девчонка буквально влюблена в Аришку, она сама выбрала ее себе в матери. Да нет, не может она отказать… Как она вдруг взяла мою руку и поцеловала… в этом жесте было столько нежности, столько любви…
– Лисёнок, едем к твоей Алёне!
– Ура, папочка! Едем!
Микис с утра заявил, что не пустит женщин на пляж, так как самое позднее завтра утром он должен отослать эскизы костюмов в Новосибирск, а значит, надо еще раз хорошенько все обсудить и кое-что, возможно, поправить. А Маше предстояло еще эти эскизы отсканировать.
– Не спорь! – шепнула она Ариадне.
– Да я и не собиралась.
Они втроем сидели на просторной террасе. Все были увлечены работой. Вдруг раздался звонок.
– Кого это принесла нелегкая? – рассердился Микис.
– Скорее всего, Кондрат, – предположила Маша.
– Гони в шею! Не до любовников сейчас! Но это был не Кондрат. У запертой калитки стоял высокий элегантно одетый мужчина лет сорока пяти. Незнакомый.
– Простите, вы к кому? – по-гречески спросила Маша.
– Мне нужна госпожа Замчевская, – ответил он по-английски.
Еще кавалер до Адки, подумала Маша. И открыла калитку.
– Заходите!
Она провела его в небольшую уютную беседку, крышей которой служила пышная крона пальмы.
– Я сейчас ее позову.
– Благодарю вас.
– Это еще кто? – раздраженно осведомился Микис.
– Это к Адке очередной мужик. Очень шикарный.
– Русский?
– Русский. Адка, ты кого-то ждешь?
- Предыдущая
- 31/36
- Следующая
