Барабаны зомби - Батчер Джим - Страница 84

• Предыдущая
• 84/104
• Следующая

Она в досаде стиснула зубы.

– Но я не желаю тебе никакого вреда.

– Возможно, – кивнул я. – Но у меня нет возможности проверить это.

Она изогнула темную бровь.

А потом, не успел я моргнуть, как дом оказался охвачен огнем. Словно взорвавшись, языки огня поглотили голые стены и расползлись по полу. Свирепый жар набросился на меня со спины, не оставив иного выбора, как податься вперед. Огонь за спиной разгорался все жарче, и я в панике огляделся по сторонам. Единственная часть комнаты, не поглощенная еще пламенем, вела к разбитому окну. Я бросился к нему, увидел за ним стальные стержни пожарной лестницы, и пригнулся, чтобы выбраться на нее прежде, чем меня изжарят до состояния золы.

И тут пламя исчезло, воздух снова сделался свежим и прохладным, а вместо рева пламени в уши ударил шум дождя. Я стоял у окна, задрав одну ногу на подоконник, а дождь заливал меня через разбитое стекло.

И никакой пожарной лестницы за окном не было в помине.

Ничего – только девять этажей пустоты и мокрый тротуар внизу.

Я поперхнулся и, дрожа, отпрянул от окна. Все произошло так чертовски быстро. Моей реакцией на огонь был примитивный, безраздельный ужас, и даже теперь мою руку продолжало сводить болью от воображаемых ожогов. Со времен того пожара меня терзали кошмары – видения новых. Иллюзия пожара пробилась напрямую к рецепторам боли и страха, начисто минуя мозг.

Именно так, как рассчитывала Ласкиэль.

– Гарри? – напряженным голосом окликнул меня Баттерс. Я его не видел. Он стоял во мраке заброшенного здания, а я в мгновения бездумной паники позволил свету материнской пентаграммы погаснуть.

– Я в порядке, – заверил я его. – Стойте на месте. Я иду.

Я снова засветил пентаграмму и увидел, что Ласкиэль стоит рядом со мной, все так же приподняв бровь.

– Ты не знал, как проверить? – сказала она. – Вот так. Если бы я желала убить тебя, твоя кровь уже смешивалась бы с дождевой водой на тротуаре.

Я не нашелся, как ответить.

– Позволь мне помочь тебе, – настаивала она. – Я могу помочь тебе защититься от учеников Кеммлера. Я могу научить тебя такой магии, какая тебе не снилась. Я могу показать тебе, как стать сильнее, быстрее. Я могу показать тебе, как исцелить твою искалеченную руку, если у тебя хватит выдержки. Даже шрама не останется.

Я повернулся к ней спиной. Сердце отчаянно колотилось у меня в груди, когда я возвращался к двери, к Баттерсу.

Она лгала мне. Собственно, ей и положено было лгать. Динарианцы только так и могут. Они лгут и обманом закрадываются в доверие к смертным, постепенно давая им все больше силы, а на деле все больше подчиняя их своему демоническому влиянию.

Но одно она говорила верно, это да: она могла сделать меня сильнее. Даже самый слабый динарианец из тех, кого я видел, Квинт Кассий, Человек-Змея, был по человеческим меркам тем еще кошмаром. Имея в распоряжении подпитанную Адским Огнем магию и обладающее чудовищной мощью существо в качестве наставника и консультанта, я мог расширить свои способности до… до… страшно подумать, до каких размеров.

Обладай я такой силой, я смог бы защитить своих друзей – Мёрфи, Билли и других. Я мог бы обратить эту мощь против Красной Коллегии и тем спасти жизни Стражей и Совета. Я мог бы сделать уйму полезного.

И ее поцелуй… Абсолютная иллюзия, существовавшая исключительно у меня в голове, и все же он казался таким настоящим. До мельчайших подробностей. Да и вся Шила была настолько подлинной, что я ни за что не заподозрил бы в ней иллюзии. Нет, правда, такая она, какой я ее видел, практически не отличалась от настоящей. Все, вплоть до запаха, который я продолжал еще ощущать.

Впрочем, тогда, в горячей ванне, когда она являлась мне белокурой богиней, она тоже производила впечатление на редкость настоящей. Что-что, а по части иллюзий она преуспела. Она могла явиться мне в любом обличии.

Абсолютно любом.

Какая-то темная, примитивная часть меня секунду-другую забавлялась с этой мыслью. Но только секунду-другую. Мало ли что мелькает у меня в голове. Ее прикосновение казалось таким мягким, таким нежным, таким теплым. Таким славным. Я не общался с женщинами – в смысле, близко не общался – уже несколько лет, и еще толика этого тепла, этого восхитительного контакта, была бы слишком большим искушением, чтобы я позволил себе положиться на него.

Я медленно повернулся лицом к Ласкиэли.

Она приподняла брови и чуть подалась вперед в ожидании ответа.

Я умею контролировать свои мысли – а этот образ Ласкиэлевой тени был всего лишь сном наяву.

– Это мой разум, – негромко сказал я ей. – И он останется моим.

Я сосредоточился и вызвал в мозгу собственные иллюзии – те, что нужны были сейчас. Из ниоткуда возникли серебряные наручники, сотканные моей волей, моим сознанием, и сомкнулись на запястьях и лодыжках Ласкиэли. Я сделал резкий взмах рукой и представил себе, как эти цепи подвешивают ее в воздухе. Потом я растопырил пальцы, повернул руку ладонью к полу, и она упала в возникшую посередине комнаты клетку. Дверь захлопнулась, и засовы с лязгом задвинулись, запирая падшего ангела.

– Идиот, – негромко произнесла она. – Мы погибнем.

Я зажмурился и последним усилием вызывал в воображении тяжелое покрывало, упавшее на клетку и отрезавшее Ласкиэль от света и звуков.

– Может, и так, – буркнул я уже сам себе. – Но я проделаю это сам.

Я повернулся и увидел, что Баттерс, позеленев от страха, смотрит на меня. Рядом с ним сидел, склонив башку набок и глядя на меня, Мыш. Он тоже каким-то образом ухитрился придать морде встревоженное выражение.

– Гарри? – спросил Баттерс.

– Все в порядке, – успокоил я его.

– Гм… Что случилось?

– Демон, – объяснил я. – Некоторое время назад я заполучил себе в голову демона. Он заставлял меня испытывать… скажем так, галлюцинации. Мне казалось, я разговариваю с людьми. Но это был демон, который ими притворялся.

Он медленно кивнул.

– А… а теперь он исчез? То есть, вы проделали что-то вроде самоэкзорсизма, да?

– Никуда он не делся, – тихо сказал я. – Но теперь он взят под контроль. Как только я понял, что он делает, я сумел запереть его.

Он вгляделся в мое лицо.

– Вы что, плачете?

Я отвернулся, делая вид, что выглядываю в окно, а сам украдкой провел рукой по глазам.

– Нет.

– Гарри… Вы уверены, что вы в порядке? Что вы… ну… типа, не сошли с ума?

Я посмотрел на Баттерса и вдруг рассмеялся.

– И кто это говорит, мастер польки?

Он зажмурился, потом тоже улыбнулся в ответ.

– Просто у меня вкус получше, чем у некоторых.

Я подошел к нему и положил руку ему на плечо.

– Я в порядке. Ну, по крайней мере, не больше псих, чем обычно.

Он внимательно посмотрел на меня и кивнул.

– О’кей.

– Это просто здорово, – сказал я ему, – что вы поднялись сюда. Вы спутали демону все планы. Уж вас-то он никак не мог включить в свою иллюзию.

– То есть, я помог? – удивился он.

– Не то слово, – заверил я его. – Мне кажется, я слишком привык, что разбираюсь в магии лучше других. Демон использовал против меня мои же собственные ожидания. Он очень хорошо знал, как прятать кое-что от чародея.

Я произнес эти слова, и они зацепили какое-то колесико у меня в мозгу. Я вдруг застыл, разинув рот.

– Блин-тарарам! – рявкнул я. – Вот оно!

– Оно? – не понял Баттерс. – Э… что – «оно»?

Мыш склонил голову набок, подозрительно навострив уши.

– Как прятать вещи от чародея, – повторил я, и рот мой против воли расплылся в широкой, почти безумной ухмылке. Я порылся в памяти и откопал в ней цепочку цифр. – Ха! – произнес я и торжествующе воздел руку. – Ха! Ха-ха! Эврика!

У Баттерса снова сделался несчастный вид.

– Идем, – сказал я ему, и возбуждение пронзило мое усталое тело тысячей иголок, придав рукам-ногам новые силы. Я устремился к лестнице, не в силах сдерживать его. – Идем, быстрее.

– А что? – спросил совершенно уже сбитый с толка Баттерс.

• Предыдущая
• 84/104
• Следующая