Барабаны зомби - Батчер Джим - Страница 58

• Предыдущая
• 58/104
• Следующая

Он закрыл аптечку.

– Вы хотите сказать, все позади?

– Для вас – да, – заверил я его. – Гривейн знает, то у вас нет того, что ему нужно. Ему нет больше смысла искать вас. Черт, если уж на то пошло, мне кажется, вы просто оказались в неудачном месте в неудачное время, когда он пришел туда с поисками. Гривейну сошел бы любой, обладающий доступом к трупам и способностью найти, куда Костлявый Тони спрятал флэшку. Вы свою роль в этом спектакле сыграли.

Баттерс даже зажмурился на мгновение.

– Ох, слава Богу, – он виновато покосился на меня. – Простите. Я хочу сказать, я вовсе не против быть рядом с вами, но…

Я вяло улыбнулся.

– Я понимаю. Я рад, что с вами все в порядке, – я опустил взгляд на ногу. – На вид славно и аккуратно. Спасибо, Баттерс. Вы хороший друг.

Он хмуро посмотрел на меня.

– Правда?

– Правда.

Мне показалось, плечи его чуть расправились.

– Хорошо.

В дверях кухни снова появился Томас.

– Газовая плита. Горячая еда, чай. Сахару?

– Пару тонн, – сказал я.

– Мне не надо, – сказал Баттерс.

Томас кивнул и скользнул обратно.

– Послушайте, – произнес Баттерс. – Как так вышло, что я ваш друг, а вы мне важной вещи не сказали?

– Какой это? – не понял я.

Баттерс сделал неопределенный жест в направлении кухни.

– Ну, что вы, типа… ну, гей.

Я потрясенно уставился на него.

– То есть, не поймите меня неверно. Сейчас двадцать первый век. Вы можете жить так, как считаете нужным, и не станете от этого хуже.

– Баттерс… – начал я.

– И потом, посмотрите на этого парня. То есть, я хочу сказать, вот я – я даже не гей. И то от его внешности балдею. Как вас винить?

Из кухни донеслось сдавленное хрюканье.

– Ох, заткнись! – рявкнул я Томасу.

Хрюканье сделалось чуть тише.

– Но вы бы хоть предупредить могли, – продолжал Баттерс. – Мне кажется, вы могли бы и не скрывать, Гарри. Я вам не судья. Я вам слишком многим обязан.

– Я не гей, – запротестовал я.

Баттерс сочувственно кивнул мне.

– Ну да, конечно.

– Да нет же!

Баттерс поднял руки.

– Не мое дело вмешиваться, – сказал он. – Потом, как-нибудь. И вообще, не мое это дело.

– Ох, чтоб вас, – пробормотал я.

Из кухни вышел Томас с тарелками, полными дымящейся подогретой пиццы, бутербродов с жареной говядиной и крекеров, на которых запеклись аппетитные ломтики сыра. Он поставил все это на столик, вышел и вернулся с несколькими бутылками холодного пива. В третий заход он принес горячий чай. Он налил мне чашку чая, наклонился и нежно чмокнул в волосы.

– Кушай на здоровье.

Баттерс сделал вид, что ничего не замечает.

Я двинул Томаса локтем в ребра.

– Дай мне эту чертову пиццу, покая я тебя не убил.

Томас вздохнул.

– У него случается такое настроение, – доверительно сообщил он Баттерсу.

Я забрал у Томаса пиццу и наклонился к столу, чтобы взять пиво. Мыш, все это время лежавший у окон и вглядывавшийся в темноту, встал и повел носом в сторону еды.

– Ах, да, – спохватился Томас. – Твои антибиотики, – он положил мне на тарелку пару таблеток.

Я зарычал на него, проглотил таблетки, запил их пивом и принялся за пиццу, бутерброды и крекеры с сыром. При этом я не забывал делиться с Мышом – пока Томас не взял со стола последний бутерброд и не положил его на пол перед Мышом.

Я допил пиво и устроился поудобнее с чашкой чая. Я даже не осознавал, насколько проголодался, пока не начал есть. Чай был сладкий и горячий, но не слишком. Чтобы его можно было пить, не боясь обжечься. Возбуждение боя и бегства постепенно спадало, и я начинал ощущать себя более-менее человеком. Боль в ноге стихла, и под конец сделалась едва заметной.

Я вдруг подозрительно покосился на забинтованную ногу.

– Эй!

– Ммммм? – спросил меня Томас.

– Сукин сын. Ты дал мне не антибиотики.

– Нет, не их, – без тени стыда признал Томас. – Болеутоляющее. Ты же идиот. Тебе надо отдохнуть, пока ты не угробился.

– Сукин сын, – повторил я. Диван у Мёрфи и впрямь был чертовски удобный. Я допил чай и вздохнул. – Может, ты и прав.

– Еще бы, – ухмыльнулся Томас. – Да, кстати, вот антибиотик, – он протянул мне капсулу, и я запил ее последним глотком чая. Томас взял у меня чашку, а потом помог подняться на ноги. – Пошли. Отдохнешь часа три-четыре. Потом решишь, что делать дальше.

Я буркнул что-то нечленораздельное. Томас помог мне доковылять до одной из темных спален, и я рухнул на мягкую кровать, слишком усталый, чтобы злиться. Слишком усталый, чтобы не спать. Я смутно помню, как стащил с себя рубашку, башмаки и накрылся мягким, тяжелым одеялом. А потом не осталось ничего, кроме блаженных темноты, тепла и тишины.

Последнее, о чем я подумал, прежде чем уснуть, это что одеяло слегка пахло мылом, и солнцем, и земляникой.

От него пахло Мёрфи.

Мне приснился сон. Странный сон: в нем я принимал горячую ванну.

Я блаженствовал в воде, бившей в меня с разных сторон из дюжины форсунок. И температура была в самый раз: достаточно горячая, чтобы прогревать до костей, но не обжигающая, и она смывала боль и зуд.

Нет, правда, странный сон: я ни разу в жизни не принимал горячую ванну.

Я открыл глаза и медленно огляделся по сторонам. Ванна была вмонтирована в пол того, что более всего напоминало естественный грот. Неяркий, красноватый свет исходил от подобия лишайника, который рос на свисавших с потолка сталактитах.

Опять-таки странно: в пещерах вроде этой я тоже никогда не бывал.

– Ау? – крикнул я в пространство, и голос мой пошел гулять эхом по пустой пещере.

Я услышал какое-то движение, и из-за выступа скалы вышла женщина. Немного выше среднего роста, с шелковистыми волосами, золотым водопадом падавшими ей на плечи. Одежду ее составляла белоснежная шелковая туника, подхваченная на талии белым же шнуром. Удачный наряд: он не выставлял напоказ ничего вызывающего, но и не позволял не обратить внимания на красоту тела, которое прикрывал. Глаза ее голубизной напоминали октябрьское небо в солнечный день, кожа… в общем, впечатление она производила оглушительное.

– Привет. Я думаю, самое время нам поговорить, – произнесла она. – У вас выдался утомительный день. Мне показалось, комфортное окружение придется вам по вкусу.

Несколько секунд я молча смотрел на нее. Я лежал в воде голый – уже хорошо. Вода в ванне бурлила, что делало поверхность ее непрозрачной, что тоже было хорошо. Это давало возможность не стесняться реакции на ее присутствие.

– Кто вы?

Золотые брови ее изогнулись в легкой улыбке. Она села на каменный пол рядом с ванной и охватила руками колени.

– А сам ты еще не догадался?

Я еще раз внимательно посмотрел на нее.

– Ласкиэль, – произнес я вполголоса.

Женщина с улыбкой кивнула.

– Разумеется.

– Тебя здесь не может быть, – сказал я. – Я замуровал тебя под полом моей лаборатории. Ты у меня в плену.

– Конечно, – согласилась она. – То, что ты видишь – не настоящая я. Можешь считать меня отражением настоящей Ласкиэли, обитающим у тебя в сознании.

– Чем-чем?

– Эта форма моего сознания поселилась в тебе, когда ты принял решение коснуться монеты, – объяснила Ласкиэль. – Я отпечаток. Копия.

Я поперхнулся.

– Значит, ты живешь у меня в голове. И можешь со мной разговаривать?

– Теперь могу, – кивнула Ласкиэль. – Теперь, когда ты принял решение применить то, что я тебе предлагала.

Я сделал глубокий вдох.

– Адский Огонь. Я использовал Адский Огонь для усиления собственной магии.

– Ты поступил так осознанно, – подтвердила она. – И в результате этого я могу теперь являться тебе в твоем сознании, – она улыбнулась. – Если честно, я давно мечтала с тобой познакомиться. Ты на порядок интереснее большинства тех, кому меня передавали.

– Ты… гм… – пробормотал я. – Ты не слишком похожа на демона.

• Предыдущая
• 58/104
• Следующая