Дочь монстров (СИ) - Анна "SkolopendrA" - Страница 44
- Предыдущая
- 44/71
- Следующая
Но директор, похоже, был слишком занят своими думами и не обратил внимание на говорливую дамочку, или искусно сделал вид, что не обратил. И, держась за руки, пара молча покинула кафе, заставив женщину замолчать и задуматься о поспешности своих выводов. Лера была уверена, что в следующий час закусочная узнает много нового о падении нравов среди современной молодежи.
На улице было по-прежнему душно и жарко. После хорошо вентилируемого помещения проспект показался адом. Директор шел, заложив руки в карманы и уставившись под ноги. Эта походка школьника-двоечника заставила Леру против воли улыбнуться и задуматься о том, что в её отказе мог усмотреть сам мужчина.
- Мне просто не хочется висеть у тебя на шее, как хомут, – с грустью произнесла она после пары минут тяжелого вязкого молчания.
Мимо, урча, проезжали автомобили, звенел на поворотах трамвай, поэтому девушка не была уверена в том, что Вениамин её услышал.
Но он услышал и, остановившись в теньке, бережно развернул Леру к себе лицом.
- Считай меня эгоистом, но я наконец нашел своё счастье и не собираюсь на нём экономить. Ты – единственное, что у меня есть. Так было последние годы, так есть и так будет. Я, кажется, это уже говорил.
Лера медленно покачала головой и прижалась щекой к пропыленной рубашке мужчины. Сложно было объяснить свои чувства, но не менее сложно понять взгляд на жизнь другого человека, но она непременно постарается. Пусть люди вокруг злословят, показывают пальцем, тычут в спину, она сделает Вениамина счастливым, хотя бы на двадцать-тридцать лет, пока он не превратится в старика, а Лера не останется при нем любящей и заботящейся дочерью.
В воздухе кружил летний снег – тополиный пух. Он ковром стелился по земле, чтобы снова быть подброшенным проезжающей машиной и взмыть вверх. В этом белом, залитом солнцем вихре, трогательно приподнявшись на цыпочки, как в каком-то дурацком кино, девушка целовала взрослого, седеющего мужчину, спрятав его лицо от посторонних взглядов в своих ладошках.
========== Бесконечность ==========
Лере было немного стыдно вспоминать, как в порыве внезапно нахлынувшего сумасшествия они покинули проспект, бегом добрались до здания приюта, из которого час назад так же спешно ретировались, и закрылись в кабинете, наплевав на вытянувшиеся лица Виталика и вахтера. Жаркая, липнущая к телу одежда разлеталась в разные стороны, а сильные мужские руки уже несли в душ, примостившийся в кабинете-спальне.
Тогда ей даже на секунду стало противно оттого что все происходит в кабинете, где, по всей видимости, побывало огромное количество директорских любовниц. Но под прохладными струями душа, смывающими с тела пот и городскую пыль, девушка расслабилась и откинула глупые мысли. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ревность, и без того сложна до безумия, чтобы наводить какие-то лишние конструкции.
Все это было неправильно. По крайней мере, не так поступали герои романтических книг после долгого и нежного поцелуя. Но, вероятно, древние философы, описывающие многочасовые прогулки под луной, были ангелами, лишенными страсти и вожделения.
Время текло размеренно, пронзая пространство своими завораживающими сюрреалистичными коридорами. Его можно было подцепить пальцами, смотать в клубок под мерное тиканье настенных часов, но оно осталось бы бесконечным.
Бесконечность в душной комнате, в легких клубах сигаретного дыма, на измятой постели, рядом с пряным от пота обнаженным мужчиной. Бесконечность клубочком на мерно вздымающейся расчерченной шрамами загорелой груди. Бесконечность в любимых руках.
Только когда волшебство разбивается, спугнутое несвоевременным звонком, топотом в коридоре, стуком в дверь, начинаешь понимать, что бесконечность – несбыточная мечта, просто мгновенье, по чьей-то доброй воле показавшееся вечным. И это, наверное, даже к лучшему.
Теперь, в сгущающихся сумерках, когда девушка смотрела на Вениамина, задумчиво постукивающего пальцами по рулю на очередном светофоре, её щеки заливал застенчивый румянец. Сегодняшний день оказался богат на события и впечатления - как приятные, так и не очень, но три сумасбродных, нереальных часа, проведенных в жаркой спальне, с легкостью вытеснили всё остальное.
Мимо проносились фонарные столбы и притулившиеся прямо рядом с магистралью старенькие избушки. Пережиток придорожных деревенек. Трудолюбиво подсвеченные рекламные щиты один за другим вырастали из темноты, чтобы тут же исчезнуть из поля зрения, мелькнув напоследок в зеркале заднего вида.
Когда машина подъехала к высоким воротам коттеджа, луна уже полностью завладела небом, вытеснив последние робкие закатные лучи.
Влекомые электронным механизмом створки распахнулись перед гостями, пропуская автомобиль на участок. Лера беспокойно ерзала в кресле и крутила головой, силясь разглядеть пейзаж за окном. Весь день она была слишком занята собой, чтобы задуматься над тем, насколько плохо Олегу после её ухода и каково в его компании Алине.
Всю дорогу до дома девушка гнала гнетущие мысли, пытаясь заместить их приятными воспоминаниями. От сердца отлегло только после того, как сработал механизм ворот. Девушка знала, что он открывается не автоматически, а при помощи ручной команды.
Вениамин выбрался из машины и открыл дверь с Лериной стороны. Раньше она спешила выпрыгнуть сама, чтобы избежать неуместной заботы, но сейчас медлила, стараясь оттянуть неизбежную встречу.
Даже если в шкатулке окажется лекарство, для них уже ничего не изменится, но отчего-то Лера ощущала себя подлой дезертиршей.
Дверь открыла Алина. Бодрая, довольная и, похоже, только-только принявшая душ.
- Неужели я удостоилась чести быть изъятой из сего гостеприимного дома таким высокопоставленным караулом? – с нескрываемым сарказмом спросила она, недружелюбно посмотрев на директора.
- Лина, не паясничай, тебе это не идет, – мужчина мягко отстранил девушку с порога и вошел в дом. – Мне нужно поговорить с Олегом.
- Он спит. – Очаровательно растягивая слова, Алина неопределенно повела плечами и, удостоив Леру лишь скользящим взглядом, не оборачиваясь, ушла в гостиную.
- Значит, проснется. - Вениамина поведение воспитанницы, похоже, ничуть не удивило. Не снимая ботинок, он прошел через гостиную и начал подниматься вверх по лестнице.
- Что тут творится? – спросила Лера, наконец стряхнув оцепенение, и поспешила за подругой.
Шатенка с комфортом устроилась на высоком барном стуле на кухне. Подперев кулачком подбородок, она задумчиво смотрела на темное, выходящее в сад окно. Слабый свет, исходящий от маленькой лампочки, расположенной над конфорками, озарял царящий в помещении хаос. Сломанный стул, глиняные черепки, разметавшиеся по всему полу, чаинки, прилипшие к кафелю. Желтоглазая Алина с мокрыми и взъерошенными волосами, облаченная в несоразмерно огромный черный халат, смотрелась тут очень гармонично. Не хватало только котла с булькающим варевом, помела и смольной кошки, ластящейся о хозяйские руки.
- Злишься? – присаживаясь на уцелевший низенький стул, спросила Лера. – Очень он бушевал?
В душе зародились ужасные подозрения. Вдруг Олег, не контролируя себя, сделал что-то с Алиной?
- Бушевал, - коротко ответила девушка, а потом, подумав, добавила. – Не злюсь. Ты глупая и маленькая еще. Что на тебя злиться.
Лера смотрела на подругу снизу вверх и действительно чувствовала себя глупой и маленькой. Под красивыми, выразительными глазами Алины залегли болезненные тени, на губах периодически появлялась странная, пугающая улыбка, а тонкие пальчики то и дело вцеплялись в спутанные влажные волосы. Сейчас она выглядела лет на десять старше.
- Прости, мне не следовало тебя оставлять. – Задавать вопросы не поворачивался язык, молчать не позволяла совесть.
- Нет, тебе не следовало уезжать, - тихо возразила Алина. – Олег любит тебя, а Аргос не любит никого.
- Снова ты за своё? – потихоньку закипая, спросила Лера. Она была готова разрыдаться от несправедливой обиды. Когда только-только все начало налаживаться, кому-то обязательно понадобилось встревать с умными советами. – Лучше бы рассказала, что у вас с ним было!
- Предыдущая
- 44/71
- Следующая
