Пешки в Большой игре - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" - Страница 28

• Предыдущая
• 28/71
• Следующая

Утром Пастухов побрился, причесался, надел свежую рубашку и двинул к губернатору.

Он не имел четкого плана действий. Не примет САМ, примет ЗАМ. Надо было как-то решать вопрос с Аней, но главное — установить, кто из местных замешан в этом деле. То, что посланцы из Баку прилетели на самолете администрации, говорило само за себя.

По дороге Сергей заглянул в ресторан с броским названием «У БОРИ». Не столица, но довольно красиво. Да и то сказать, были в деньги, а европейский интерьер тебе создадут в два счета.

— Скажи, любезный, а хорошо ли тут кормят? — спросил он у швейцара.

— Че? — в свою очередь спросил швейцар.

Господи, провинция есть провинция. Ты тут хоть европейский интерьер сделай, хоть инопланетный — привычек не вышибить.

— Проходите, пожалуйста. У нас сегодня раки... — заговорил, даже не успев еще подойти, метрдотель и кивком головы отогнал швейцара на положенное место.

— Ну и сотрудник у вас. Отвечает вопросом на вопрос. Скверная привычка, — посетовал Сергей.

— Не обращайте внимания. Держим исключительно в целях безопасности. Боксер. Вы надолго к нам?

— Как сложатся дела... Может быть, открою у вас филиал...

— Кушать будете?

— Вечерком. Я у друга остановился, не в гостинице. Вот и зашел поинтересоваться, можно ли будет здесь достойно организовать встречу, отметить переговоры.

— Конечно, конечно, какой разговор... Число, время, сколько персон?

— Еще не знаю. У меня сегодня переговоры с губернатором. Там и решим. А почему у ресторана название такое?

Метрдотель хитро прищурился:

— Неужто не догадались?.. А ведь вы к Борису Евгеньевичу на прием собрались.

— Вон оно что... Молодец, люблю хозяйственных. И казино тоже?

Сергей и метрдотель одобряюще переглянулись, прекрасно поняв друг друга.

— Ну, всего хорошего. Я к Борису Евгеньевичу. От него и сделаю заказ, — сказал Пастухов.

— Не беспокойтесь, его помощник известит...

Пастухов вышел на площадь и подумал, что этот Борис Евгеньевич неплохо устроился. Владелец ресторана и казино. Естественно, предприятия записаны на другое имя, но зато каково — сидишь у себя в кабинете и любуешься в окно на «У БОРИ». Душа радуется. Губернаторский дворец как раз напротив.

Сергей перешел площадь и зашел в здание. В вестибюле, как и во всех вестибюлях, отделанных мрамором, было прохладно.

— К Борису Евгеньевичу... — бросил он таким тоном, что милиционер не стал даже документы спрашивать, да и знал он всех нежелательных просителей наперечет.

Пастухов поднялся по лестнице на третий этаж. Он знал, что с незапамятных времен начальство никогда не селилось на первом. Для того чтобы проситель пре исполнился уважения, он должен попыхтеть, дабы предстать пред светлые очи начальства униженным.

Сергей зашел в приемную. Вот те раз — никого. Секретарь и два пустых стола. Дверь зама приоткрыта, и оттуда раздается грозный рык. Секретарь умоляюще приложила палец к губам.

— ...Понял, придурок, сделаешь как сказано... И губы подбери...

Спустя секунду дверь открылась и из кабинета зама в свой кабинет напротив проследовал губернатор Борис Евгеньевич Тягунок. Проходя по приемной, он мельком взглянул на Пастухова и скрылся в кабинете. Но Сергей за это короткое время успел заметить пять наколотых точек между большим и указательным пальцем руки губернатора. Четыре образовывали квадрат, а пятая располагалась по центру. Сергей знал, что это обозначает: четыре вышки, а посередине сижу я. Ну, милок, твою подноготную мне даже уточнять не надо, подумал Пастух.

Секретарь подняла на Пастухова еще полные ужаса глаза.

— Скажи своему шефу, девица, чтобы хобот подобрал и самописку чернилами заправил. Писать сам будет. Ты нам без надобности.

— А как сказать, кто вы?

— Передай слово в слово. Про хобот, про самописку и чернила. Скажи, из Москвы гонец.

Секретарь ушла докладывать. Прошло минуты три. Время, достаточное, чтобы раз пять произнести сказанное выше. Наконец она показалась в дверях:

— Войдите...

Пастух вошел в кабинет и прошел прямо к столу губернатора, но сел не на отведенное в таких случаях место, а взял стул и передвинул его к стене. Губернатор молча наблюдал за его действиями, сцепив пальцы в замок на столешнице.

Молчание длилось уже с минуту. Пастух решил нарушить его первым. В конце концов это он явился, а не к нему.

— Давайте, Борис Евгеньевич, поговорим без фени? Приехал я издалека. Сладится дело — партнерами станем. Внакладе не останется никто. Ну а не сладится... Переживем. У нас с вами, как я понял, родники не пересохнут.

— Вы кто?

— Доброжелатель.

— Ближе к делу. Мне еще... в больницу надо. Рентгеновский аппарат немцы прислали. Первый пуск.

— Был в вашем заведении напротив. Хвалю. Сразу видно делового человека. А раз вы человек деловой, то и мы к вам с деловым предложением. Что такое казино в Йошкар-Оле? Это, Борис Евгеньевич, не масштаб. Мы вам предлагаем конезавод...

Сергей сделал паузу. Пусть переварит.

— Что?

— Конезавод. Нет. Сначала это будет образцовая ферма. Завезем пару ахалтекинцев, дончака-буденновца... Словом, порода будет. Начнем по маленькой, а там и завод годика через три. Торговля напрямую с заграницей. Вы ж от центра сейчас не очень зависимы. Валюта в республике оседать будет...

Сергей подмигнул, намекая, где будет оседать валюта.

Губернатор смотрел на него слегка ошалевшими глазами, потом они зажглись азартным блеском с оттенком недоверия.

— А кого вы, собственно, представляете?

— Есть в столице группа солидных людей. Нет, о них в газетах не пишут, а если и писали когда-то, то только в хронике происшествий и из зала суда. Теперь это просто солидные люди. О вас вспомнили, можно сказать, случайно. Был здесь один человек проездом. Поведал, что в губернаторах сидит Борис Евгеньевич, человек высоких моральных принципов и незапятнанного прошлого...

Губернатор проворно убрал руки со стола. Теперь и на другой руке Сергей заметил густую голубизну татуировки.

— Что от меня будет нужно?

— Разрешение на строительство, земля, ну и хотя бы номинально... миллиона два «зеленых»... Чтобы провести завод как республиканский... Остальные деньги пойдут из Москвы и Харькова.

Почему он сказал про Харьков, Сергей потом и сам понять не мог. Но сработало. Именно из-за Харькова. Другая держава — значит, капитал международный, хотя какая для славян разница...

— Два лимона? Да вы мой бюджет знаете? — возмутился губернатор.

— Никто вас о бюджете и не спрашивает, — вдруг став жестким, сказал Пастухов. — Бюджет так, для дураков с вопросами. Посоветуйтесь с друзьями. Здесь что, ни одного коммерческого банка нет?

— Деньги найти можно, конечно. Надо только подумать. Нужно будет, депутатов подключим. Про Круглова слышали? Наш... Вы где остановились?

— Не в «Олимпе». У друзей.

— А...

— А вот моя подружка в «Олимпе».

— Подружка?

— Да. И знаете почему, потому что ваши чинуши ее из квартиры выперли. Незаконно, кстати.

— Не может быть, — слегка удивился губернатор такому быстрому переходу к другой теме.

— Мы можем, как вы понимаете, эту проблему и без вас решить, но зачем же шуметь в чужом городе... Губернатор поспешно кивнул:

— Да-да, шуметь не надо. Я разберусь.

— Отлично, она завтра придет к вам в десять утра, вы уж ее примите. И помогите.

— Хорошо-хорошо...

Сергей так ничего и не выяснил. Надо было уходить. Оставалась еще слабая надежда на телефонный звонок, о котором говорил Тягунок.

И тут ему повезло. Вообще-то Пастух верил в свою звезду.

Дверь открылась без доклада, и в кабинет стремительной походкой ворвался усатый мужик.

— Борис, время бежит. А геологи — ребята рукастые. Набурят лишних скважин — не отобьемся. Что с ними делать?! — рявкнул он. — Москва звонила?

Губернатор сделал знак вошедшему, что они не одни, но тот уже и сам заметил присутствие постороннего. Он не увидел с самого начала только потому, что Сергей сидел за спиной вошедшего.

• Предыдущая
• 28/71
• Следующая