Дипломат особого назначения - Щеглов Сергей Игоревич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/93
• Следующая

— Как именно изучить? — уточнил Олег.

— Я просил не ругаться, — напомнил комп. — Изучить в тесном контакте с Молчаливыми, агентурном или дипломатическом, не принципиально. И единственный человек, способный это сделать…

— Дю Марте, — произнес Олег, уже догадавшийся, что его ждет. — Хорошо. Я обещал не ругаться. Я обещал…

Олег никак не мог знать, сколько лет потребуется, чтобы изучить телепатическое искусство Молчаливых.

И потому — не ругался.

Олег смотрел вниз.

Горьковатый запах копоти щекотал нос; руки были черны от маслянистой сажи, осевшей на древний камень сторожевой башни. Внизу, как и прежде, до самого горизонта расстилался бескрайний ковер пушистого серого пепла. И нигде не было движения; даже ветер не гудел в ушах. Ни звука — а как шумел здесь лес, Могучий лес, как называют его тритяне!

Называли.

Олег посмотрел на руки и вытер их об штаны. Ничего на десятки километров вокруг; даже башня не помогла ему.

Он в последний раз оглядел устланные пеплом унылые холмы. Нет, никакого Расщепленного Дрота тут не осталось, пусть даже был он, как клялись и божились странники в придорожных кабаках, в восемь обхватов.

Пепелище.

И место, и время встречи отодвигались теперь в далекое и весьма туманное будущее. Вот так назначать свидания под деревом.

Олег повернулся и стал осторожно спускаться по узкой винтовой лестнице, перила которой превратились в головешки.

Рюкзак лежал все там же, на большой куче углей — видимо, от сгоревших ворот. Олег вскинул его на плечи. Куда же теперь? Замок, выгоревший дотла, был пуст. Обитатели его, похоже, успели уйти; а если нет, то их жизненный путь оборвался здесь. Олег знал, что такое пожары на Офелии. Ох уж это поэтичное земное название; сами-то тритяне называют свою планету Крэпп. Маленькая планетка на окраине Галактики, традиционное общество — таких тысячи. И вот пожалуйста.

Совпадение? А если нет? Несчастный случай с выделением энергии? Скажем, применил прямую транспортировку и не рассчитал эффект появления? Ведь и я, усмехнулся Олег, при посадке чуть-чуть лесной пожар не устроил. Правда, километрах в двухстах отсюда, в местах безлюдных и болотистых.

А может быть, просто началась очередная война; или религиозная распря; или просто кто-то неудачно развел костер. Это Офелия.

Кажется, я поторопился слезать с башни. Через несколько часов — срок; и посланник столкнется с той же проблемой — отсутствия места встречи. Что, если он бродит где-то поблизости? Черт его знает; но лезть обратно Олег не стал. Лучше двинуться туда, где за мрачными холмами должен был находиться Расщепленный Дрот.

Перемалывая ногами пепел, Олег размышлял о превратностях судьбы. Еще неделю назад он знать ничего не знал о загадочном посланнике, с головой уйдя в хитросплетение интриг Пхасского монастыря. Там, на Саффе — третьей своей планете — он впервые за все годы в Корпусе ощутил упоение этой на первый взгляд немудреной работой — подготовкой к вступлению в Содружество, связыванием судеб народов, разделенных световыми и обычными годами. Уже каждое утро приносило неожиданные известия, уже появились друзья и враги, и ночные прогулки по диким скалам больше не способствовали снятию напряжения. Сигнал вызова разбудил его в глухой предрассветный час, Час Мертвой Тишины, как говорили йцахцы, и, разбираясь в едва уловимом покалывании в запястье, где скрывался коннектор, он вдруг услышал звон мечей, доносящийся со стороны Башни Вечного Возвращения… Олег скрипнул зубами. Он многое бы отдал, чтобы узнать, что случилось той ночью на Саффе, но вызов Земли не оставил времени даже на это. «Препаратор Соловьев! Явиться в Координационный Совет к девятнадцати ноль-ноль!» Опаздывать по таким вызовам не было принято в Корпусе.

Внешняя дипломатическая служба, новая сверхцивилизация, чрезвычайно странные обстоятельства контакта; их условия — встреча для переговоров на отдаленной планете, с каждой стороны — по одному представителю; точнее — Олег улыбнулся напыщенности этого слова — по одному посланнику. «Но я не ксенолог!» — конечно же отказался Олег, и тогда ему напомнили некоторые эпизоды из его послужного списка. И вот он на Офелии, чтобы вести переговоры от имени Земного Содружества, или, говоря попросту, всего человечества.

А посланника нет; более того, даже места встречи как такового нет; и, что самое печальное, по тем же самым «их условиям» Олег должен оставаться на Офелии шесть земных месяцев. «Они» явно рассчитывали на серьезный разговор.

Олег даже не знал, кто эти «они». Контакт был совершенно необычным с самого начала. Пустое место неподалеку от Системы стало излучать радиоволны; первичный анализ показал искусственное происхождение сигналов; расшифровка, над которой пришлось поломать голову целому институту криптолингвистики, привела к совершенно неожиданным результатам. Пустое место раз за разом посылало во все стороны одно и то же предложение — видимо, всем, кому это интересно, — прислать представителя своей цивилизации для встречи один на один с так называемым «посланником». Место встречи — Офелия, Трит, Расщепленный Дрот, время — вечер 20-го робаря 1472 года по местному календарю, имя посланника с их стороны — Дино Кагер.

Олег даже не знал, мужчина это или женщина.

Ему посоветовали захватить кое-что из специального снаряжения косморазведчика, но Олег отказался. Во-первых, ему не хотелось идти на контакт с оружием — все-таки это был первый в его жизни настоящий контакт, — но, главное, он хорошо знал свои собственные возможности.

Так что идти было легко. Рюкзак почти ничего не весил — немного хлеба и мяса, фляга вина, теплый дорожный плащ, кремневая зажигалка, купленная на подвернувшейся ярмарке; и только в боковом кармане — линг, единственное техническое средство, которое Олег взял с собой, покидая десантный бот.

Он до сих пор не знал «их» языка. Ответили «они» на линкосе, а вот при встрече посланник мог заговорить на чем угодно. Олег знал правила дипломатии — переговоры ведутся на языке менее вежливого партнера — и не собирался позорить человечество.

Под ногу попало что-то мягкое, Олег потерял равновесие и чуть не упал. Остановившись, он посмотрел вниз. Труп местного животного, совсем не похожего на свинью, что не мешало ему называться каменным кабаном. Каменным не из-за того, что жил в скалах, наоборот, он носу не показывал из лесов, а исключительно из-за своей бесценной шкуры, не пробиваемой даже топором. Питался каменный кабан в основном гнилой древесиной и иногда закусывал питательной зеленой землей, и потому даже живой не представлял никакой опасности. Поморщившись, Олег пошел дальше.

Интересно, думал он, как я узнаю посланника? Ну ладно, если это негуманоид, спрут там или паук; но если человек? Здесь аж четыре расы, попробуй отличи. Разве что по имени. Да и меня будет нелегко узнать — в этих портах и кожаной куртке, вылитый местный бродяга. Надо было пароль придумать.

Он притормозил, чтобы поправить рюкзак, и увидел человека.

Впереди, шагах в тридцати, прямо на грязной земле, усыпанной углями и застланной пеплом, сидел длинноволосый седой старик в лохмотьях, со спутанной бородой. Олег стал подходить к нему, никак не решаясь заговорить; было весьма сомнительно, что посланник мог выглядеть так. А впрочем… черт, как же его отличить?

— Мир тебе и покой, — нейтрально сказал Олег по-тритски. — Легок ли твой путь, почтенный? Спокойно ли сердце? Не нуждаешься ли ты в помощи?

— Благодарю тебя, странник, — прохрипел старик, подняв на Олега глаза, — мир и тебе; путь мой легок, ибо близок к концу, а сердце нашло долгожданный покой; и если бы я мог ответить, что помощь мне не нужна, я был бы счастлив — но это не так! Знаешь ли ты, странник, как найти мне место, где стоял до пожара Расщепленный Дрот?

• Предыдущая
• 27/93
• Следующая