Будни прокурора - Лучинин Николай Семенович - Страница 44

• Предыдущая
• 44/54
• Следующая

Лукин переглянулся с подошедшим Руновым и снова посмотрел на Быкова.

— Верно! В сличительной ведомости все изложено довольно ясно. Ну, что ж, поедем, пожалуй, в сельпо, — обратился Лукин к Рунову.

Когда они вышли, Быков подошел к окну и долго смотрел им вслед, нервно покусывая папиросу.

В сельпо Лукин снова взялся за изучение испещренных цифрами, мелко разграфленных листков торговых документов. Это были товарные отчеты завмага Быкова и акты предыдущих инвентаризаций его магазина. Результаты изучения оказались весьма любопытными.

В акте предыдущей инвентаризации Лукин обнаружил несколько исправлений, не оговоренных инвентаризационной комиссией. Подсчет первоначальных сумм и сличение их с исправленными показал, что еще за месяц до ограбления в магазине была недостача на 24 тысячи рублей.

«Немедленно сделать у него обыск», — подумал Лукин и, распрощавшись с работниками сельпо, отправился на квартиру к Быкову.

Наутро третьего дня Лукин привез все собранные им материалы прокурору.

— Вот почитайте, Юрий Никифорович, — сказал он, вынимая из папки протокол допроса Быкова. — Тут подробно описаны обстоятельства ограбления. Сам потерпевший излагал.

«Наверное, что-нибудь интересное», — подумал Лавров, удивленный тем, что следователь, не докладывая дела, сразу предлагает ему прочесть протокол.

Пока Лавров читал, Лукин с интересом следил за выражением его лица. Потом спросил:

— Какое впечатление?

— Странно, — отозвался Лавров, задумчиво глядя в окно. — С одной стороны, чрезвычайная наглость, свойственная бывалым преступникам: ведь в магазине было трое мужчин, которые могли оказаться и не трусами! С другой стороны, полное отсутствие навыков, как у начинающих воришек. И этот «глупый» выстрел в стену в магазине, где им никто даже не пытался оказать сопротивление, — зачем он понадобился? — уже обращаясь к Лукину, спросил Лавров.

Лукин, слегка поджав губы, как обычно делал, собираясь сказать что-нибудь смешное, ответил:

— Для устрашения.

Веселая ирония в глазах следователя навела Лаврова на нужную мысль.

— Вы думаете… — медленно произнес он, догадываясь в чем дело. — Вы думаете?..

— Самая настоящая симуляция, — ответил Лукин на его мысль. — Вот, посмотрите!

Он развернул сличительную ведомость и указал Лаврову на итоговые цифры.

— Общий остаток товаров в магазине на день ограбления на 78 тысяч рублей. Недостача почти в 50 тысяч рублей. Если бы преступники все это взяли, магазин оказался бы пустым больше чем наполовину. Даже почти на две трети. А завмаг и оба свидетеля утверждают, что преступники освободили лишь три полки, в одном углу. Дальше: в магазине не было мелких ценных товаров, а в пять мешков на 50 тысяч рублей костюмов и пальто стоимостью по 600—800 рублей не набьешь. И плюс к тому, в магазине была недостача на 24 тысячи рублей еще месяц назад, но завмаг ее скрыл.

И Лукин показал Лаврову исправления в ведомости предыдущей инвентаризации и общий итог.

— Но только ли это симуляция? — усомнился Лавров. — Может быть, ограбление все-таки было, а завмаг просто хочет воспользоваться «счастливой случайностью» и списать на грабителей всю недостачу?

— Эту версию я тоже имею в виду, Юрий Никифорович, — ответил Лукин, складывая в папку просмотренные прокурором ведомости. — Она еще не опровергнута, но, откровенно говоря, я мало в нее верю. Слишком много «счастливых случайностей» для Быкова. Из них можно сколотить целое чудо, а я в чудеса не верю.

— Что же за чудеса вы там открыли? — спросил Лавров, заранее улыбаясь. Он знал, что следователь Лукин — большой мастер рассказывать всякие смешные истории.

Многочисленные «случаи из практики» и обычные ежедневные происшествия он умел изложить, как самый забавный анекдот, неизменно сохраняя при этом на лице невозмутимую серьезность и поджимая узкие губы всякий раз, когда собравшиеся в его кабинете сотрудники буквально покатывались со смеху.

Но сейчас Лукин ответил Лаврову совершенно серьезно:

— Во время последней инвентаризации, как вы сами только что убедились, Быков скрыл крупную недостачу. Два дня назад его предупредили, что в магазине будет ревизия. В день ограбления магазин не работал, завмаг вполне мог бы упаковать яйца днем. Но он дождался темноты и только тогда, при слабом керосиновом освещении, занялся этим делом. И еще пригласил сторожа и члена лавочной комиссии, чего уж вовсе не было за все три года его работы. И вдруг именно в этот вечер — ограбление, да еще с ненужным выстрелом в стену…

Немного помолчав, Лукин добавил:

— Вообще-то на свете, конечно, всякое бывает. Но это маловероятно. Во всяком случае, я проверю обе версии, Юрий Никифорович, посмотрим, что будет дальше. А сейчас пойду к Архангелову, узнаю, какие у него новости.

Лукин встал. Складывая бумаги, спросил:

— Оперативное совещание будет?

— Да, да, — ответил Лавров, взглянув на часы. — В двенадцать.

Когда следователь вышел, Лавров позвал Марию Ивановну и сказал:

— Пригласите ко мне Жабина, пожалуйста.

Жабин сидел в кабинете Лаврова с опущенной головой.

— Как могло случиться, что в колхозе вы пытались допрашивать свидетелей, находясь в нетрезвом состоянии? — спросил после долгого молчания Лавров.

— Я не был пьян. За обедом в чайной я выпил всего сто грамм.

— Вы так объясняете, будто жалеете, что не выпили больше. Но дело не в том, сколько вы выпили. Вы вообще не имели права пить при исполнении служебных обязанностей. И совершенно правильно поступили свидетели, что не стали давать вам показаний. О вашем поведении я доложил краевому прокурору и, имея в виду, что это — не первый случай, полагаю, что вы не можете остаться работать в органах прокуратуры. Есть вещи несовместимые, товарищ Жабин…

— Нет, Юрий Никифорович, я прошу вас — оставьте меня на работе! Обещаю, что это не повторится.

— Но вы уже обещали.

— Прошу вас поверить мне в последний раз.

— Нет, больше не могу. Я предупреждал вас, не раз предупреждал, а вы продолжали позорить своим поведением не только себя, но и всю нашу прокуратуру. Прошу вас сегодня же сдать дела.

Жабин еще и еще раз просил Лаврова оставить его на работе, но тот не уступил.

Поникший, ссутулившийся следователь вышел из кабинета, а Лавров, с сожалением глядя ему вслед, подумал:

«Хороший работник, толковый, а вести себя не может. И пытались же мы образумить его, говорили, выговаривали, предупреждали — все напрасно. Вот и спился человек. Скверно, черт возьми!..»

И, испытывая неприятное, тревожное чувство, он машинально потянулся за папиросами.

В течение нескольких дней Лукин и Архангелов напряженно вели следствие по делу об ограблении магазина на хуторе Зеленом. В работу включился весь состав отдела борьбы с хищениями социалистической собственности, но похищенные товары словно канули в воду. Решительно никаких следов!

За это время Лукин допросил многих свидетелей, выяснил образ жизни Быкова, установил, какие вещи приобрел он за истекший год, и пришел к твердому выводу, что завмаг жил явно не по средствам.

Исправления в ведомости не были случайностью, Быков скрывал растрату. Лукин по-прежнему был уверен в симуляции ограбления и подозревал, что завмаг информирует сообщников о ходе следствия и помогает им заметать следы.

Посоветовавшись с прокурором, он арестовал Быкова. Тот направил поток жалоб во все инстанции. Он обвинял следователя в нарушении прав честного человека, в необъективном ведении следствия, возмущался тем, что следователь, не разобравшись, поставил его в положение обвиняемого, а настоящих преступников найти либо не может, либо не желает.

Первую же его жалобу Лукин внимательно перечитал два раза. Его не беспокоили ее последствия. На арест Быкова он имел достаточно оснований, так как растрату тот совершил во всяком случае.

Но Лукин знал: сколько ни соверши, человек больших, тяжких преступлений, но достаточно обвинить его еще в одном, пусть в самом мелком и незначительном, но в котором он не виноват, как сейчас же последуют взрыв негодования, глубокая обида, возмущение несправедливостью.

• Предыдущая
• 44/54
• Следующая