Холод, пиво, дробовик - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 57

• Предыдущая
• 57/95
• Следующая

В зале появился Хмель, сделал мне ручкой, а Беленький направился к нему, обсуждать «уазик» как раз. Поговорили они пять минут, потом Слава куда-то запропал. Ну а я, наконец, вплотную занялся едой.

Тут чарофон тренькнул на столе. Взял — Саня из магазина.

— Тут к тебе человек заехал, — сказал он. — Говорит, что ты его ждешь.

Мы вообще-то закрылись уже. Кого я могу ждать? Вроде бы никого не жду.

— Может, он представится как-то?

Саня, прикрыв микрофон ладонью, пробубнил что-то, потом кто-то еще пробубнил, затем Саня сказал:

— Марченко фамилия. Говорит, что вы недавно встречались.

— Понял. Скажи, что буду минут через пять, я тут просто с человеком разговариваю.

Твою мать. Мне дадут пожрать? Ладно, за пять минут докидаю в пасть что осталось. Марченко мне нужен, с Марченко полезно поговорить. И должок за мной, вполне неморального порядка, отдавать надо.

Дометал, чуть ли не давясь, все с тарелки, в два глотка выпил половину бокала, а вторую с сожалением оставил на столе. Схватил куртку и пошел к себе, махнув Ивану рукой.

Когда я вошел в магазин, Марченко сидел на подоконнике с газетой, а Саня с другой газетой восседал за своим прилавком.

— Добрый день, с наступающим! — поприветствовал я дознавателя. — Не ожидал сегодня, вроде на после Рождества планировали.

— Да я вижу, что вы закрылись уже, — Марченко поднялся навстречу, отложив газету. — Но вызвали неожиданно, а заодно решил Рождество в Форте встретить. Табличку про «закрыто» видел, но решил наудачу постучаться.

— Да все нормально, у меня просто встреча была в баре за стенкой, уже закончили.

— Я внизу буду, — сказал Саня и на всякий случай, чтобы я верх с низом не перепутал, показал пальцем под ноги.

— Понял.

Сам я подошел к двери и повесил на нее табличку «Закрыто», приписав на бумажке «до 10 января». Потом спросил:

— Чаю хотите? Или покрепче чего?

— А что покрепче есть? — эдак деликатно поинтересовался дознаватель.

— Бурбон, коньяк, водка хорошая, — я открыл шкафчик сбоку от кассы, продемонстрировав бутылки.

— Как в том анекдоте — «все такое вкусное», — засмеялся Марченко. — Давайте коньячку, если не затруднит.

Я плеснул «хеннесси» в два бокала, один протянул Марченко.

— Благодарю. Как у вас после того, без проблем?

— У нас без проблем не бывает, в Рудном в переплет попал, насилу уцелел. Но — уцелел, так что грех жаловаться.

— На кого напоролись?

— На бурю. А потом на ходоков. Машину побил и побегал потом.

Марченко удивленно вскинул брови, затем спросил:

— Машину-то спасли?

— Да, на второй день БАТом утащили, в сервисе сейчас, — я отпил немного коньяку, затем спросил сам: — Определились с предпочтениями?

— Да, с людьми посоветовался, вот они и подсказали, что у вас выпрашивать надо, — заулыбался дознаватель, при этом я обратил внимание на слово «выпрашивать». То есть следовало понимать, что Марченко твердо намерен зайти за грань разумного. Но это нормально — важно, что взамен.

— И что именно?

— Десятый калибр ведь только у вас, правильно? И револьверы под дробовой патрон?

— Да, только у меня. Но десятый я распродал, — соврал я, потому как три ружья в шкафу у меня лежало, как неприкосновенный запас. — На днях новый завоз будет. А револьверы… — я постучал по стеклу, закрывавшему витрину с револьверами, — остались только с самыми короткими стволами. И с самым длинным, притом утяжеленный, чтобы держал «четыре сорок пять». Я же не так просто рассчитывал, что вы позже заглянете. Перед Новым годом все разлетелось.

Я протянул ему два револьвера, длинный и короткий, и Марченко не слишком уклюже взял короткий «джадж» в руку, зажмурил один глаз, прицелился в стену, обхватив запястье другой рукой.

— Да мне и с коротким подойдет, — сразу обнадежил он меня. — Вроде как полицейского образца. Только скажите, он вообще как, стоит иметь?

— Вы стрелок хороший? — спросил я скорей из вежливости, потому что обращался с револьвером Марченко неумело.

— Да, хороший, — уверенно ответил он.

— Ну да, — решил я не вылезать с другими идеями, — тогда и с коротким подойдет. А если с ружьем горит, то смотрите, что в зале осталось, — я кивнул на висящие на стене ружья и винтовки.

— А завоз когда ожидается?

— Несколько дней.

— А как-то заказик можно оформить?

Заказики вообще-то с денежками оформляются, но ладно, мы как-нибудь этот моментик пропустим.

— Можно и заказик, — кивнул я, вытаскивая из-под кассы журнал. — Кстати, все спросить хотел: вы в Лисьих Выселках давно служите?

— Лет семь уже, как в дознаватели повысили, так с тех пор там все время.

— И как?

— Нормально. Дураков хватает, конечно, так где их не хватает? — как бы сам себя спросил и сам себе ответил Марченко. — Всякое случалось. Но дом неплохой, воздух свежий, сам себе генерал по большому счету — неплохо.

— У вас же там всегда что-то вроде биржи кондукторов было, так?

— Точно. В «Сугробе» они собирались, это у нас бар такой, не на главной улице. Да и сейчас собираются иногда. Но редко, и заказы не напрямик, а через бармена собирают.

— А такого мужика, как Валентиныч, не приходилось встречать? Не знаю полного имени. За тридцать немного, волосы редкие, тут на руке, — я показал на тыльную сторону левой ладони, — защитная татуировка, руны. Глаза голубые, уши оттопыренные, нос картошкой малость. Балагурный такой.

— Вроде бы помню такого, — чуть подумав, ответил Марченко. — Именно кондуктор. Пропал с год назад, наверное, или даже раньше.

— А с кем он обычно работал? Или под кем?

— Хм… — собеседник задумался куда глубже и надолго.

Марченко успел почти весь бокал допить, пока ответил наконец:

— А вот есть у меня такое впечатление, что тогда несколько кондукторов решили сами по себе работать. Это у каких были окна далеко от Северореченска, потому что тамошних всех под себя один хозяин подмял. А эти вроде как профсоюз организовали.

— И где теперь тот профсоюз?

— А где он? В Караганде он, хи-хи, хи-хи, ха-ха! Как в оперетте пели, — засмеялся Марченко. — Игорь Фомин за главного у них считался — так в Форт он сдернул, по слухам, вроде даже на какую-то работу пошел. Шелеп Аркаша в Северореченск уехал. Говорят, что ему сделали предложение, на которое не следует отвечать отказом. Витек Маломер с ними был — он и до сих пор там, работает под высельскими. У него окно где-то неподалеку оттуда, быстро оборачивается. Ничего так, жирует, — задумчиво добавил Марченко.

— А товар кто у профсоюза брал? Или на разных работали?

— Высельские же и брали все. Кажется. Но в доле в любом случае были.

— Высельские, — повторил я за ним. — Но высельские сидят в своих Выселках, а по территории Форта их жилинские представляют, так?

— Более или менее.

— А который в Форт уехал, как его… Фомин?

— Да, Игорь Фомин. Он к нам из Северореченска подтянулся, с него и профсоюз пошел. А потом сюда двинул. По слухам, косяк за ним был какой-то, искали всякие люди. Где он, что и как теперь — понятия не имею, не моя это епархия. Так что с заказом?

— А принят заказ, — я потыкал пальцем в открытый журнал.

— Тогда бы мне патрончиков к револьверу, да и оформляться можно, — объявил Марченко. — Праздновать здесь будете? Не к нам?

— Здесь.

— Ну как-нибудь и к нам заезжайте, найдем куда сходить. Там здорово весело бывает… ну вы в курсе, — засмеялся он, явно вспомнив обстоятельства нашего знакомства.

В общем, Марченко надолго не задержался. Стряс с меня сколько мог и ушел по своим делам. Точнее — уехал на белой «ниве». Но при этом оставил меня с ощущением того, что он за все расплатился. Хотя бы тем, что на вопросы ответил, а зачем оно мне надо — не спросил. И готов дальше сотрудничать.

Я взялся за телефон, дозвонился в паб. Трубку взял Иван, сказал, что Хмель отъехал, будет позже. Ну да, у него опять праздник, опять суета. Позже поговорим. А завтра с утра еще и Платон притопает, надо будет и его расспросить с подробностями.

• Предыдущая
• 57/95
• Следующая