Словенская литература ХХ века - Коллектив авторов - Страница 13

Главными задачами, которые ставило перед собой правительство, было обуздание инфляции, сокращение безработицы и выход на мировой рынок. В 1996 г. Словения вступила в Центрально-европейскую ассоциацию свободной торговли, за ключила ряд двусторонних договоров о свободной торговле с Латвией, Македонией, Литвой, Болгарией и Эстонией.

В декабре 1992 г. был принят закон о денационализации, его реализация началась в июне 1992 г. В процессе денационализации предусматривался возврат физическим лицам имущества, национализированного в годы существования социалистической Югославии. Кроме денационализации, в стране были проведены приватизация и банковская реформа. В соответствии с Законом о преобразовании формы собственности предприятий от 11 ноября 1992 г. в целях бесплатного распределения общественного капитала предприятий среди граждан Словении выдавались приватизационные чеки. Чек мог быть использован владельцем для получения акций либо пая на предприятии, где он работает, для приобретения акций предприятий, которые преобразовывали свою форму собственности.

После провозглашения независимости Словения ввела временную денежную единицу, на которую обменивали в банках югославские деньги по курсу 1:1[85]. Уже в октябре 1991 г. Банк Словении ввел государственную постоянную валюту – толар и провозгласил его единственной действующей денежной единицей на территории Словении.

В конце 1990-х гг. правительство Словении начинает активную работу по присоединению страны к основным европейским экономическим структурам и структурам, обеспечивающим безопасность. Летом 1996 г. она стала ассоциированным членом Европейского союза. Этому предшествовал некоторый перелом экономической ситуации, произошедший в 1994 г. Внутренний валовой продукт вырос более чем на 5 %, инфляция была несколько снижена, экспорт товаров увеличился. Объем торговли со странами ЕС достиг 14 млрд долларов, в 19 95 г. он составил 69 % от всей торговли Словении. Серьезными торговыми партнерами Словении стали Италия, Греция, Франция и Австрия[86].

После обретения суверенитета Словения стремилась стать полноправным членом мирового сообщества, добиться признания со стороны других стран. В 1992 г. ее независимость признали Россия, США и Евросоюз. В ООН республика вступила в мае 1992 г., членом Совета Европы стала в мае 1993 г. В марте 2004 г. Всемирный банк признал Словению первой развитой страной на бывшем постсоциалистическом пространстве Восточной Европы. В этом же году Словения первой из республик бывшей Югославии вступила в НАТО. Всегда ощущая себя частью Европы, Словения стремилась также как можно быстрее вступить в Европейский Союз. В марте 2003 г. состоялся референдум по вопросу о присоединении к ЕС, в котором приняло участие более 60 % населения, 89 % из которых проголосовало за вступление. 1 мая 2004 г. Словения стала членом ЕС, в 2007 г. присоединилась к Европейскому монетарному союзу. 21 декабря 2008 г. она вошла в Шенгенскую зону свободного передвижения, в первой половине 2008 г. возглавила совет Евросоюза.

В целом можно смело утверждать, что по сравнению с другими европейскими странами, изменившими в конце ХХ в. свое государственное, политическое и экономическое устройство, Словения прошла переходный период относительно благополучно.

Литература межвоенного периода (1918–1941)[87]

Конец Первой мировой войны стал для Словении очередным периодом испытаний и невзгод. Австро-Венгерская империя, в составе которой Словения участвовала в войне, исчерпала себя как государственное формирование, словенцы потеряли множество людей на фронтах (особенно кровопролитными стали для них бои в долине реки Сочи), и без того неэффективная экономика окончательно пришла в упадок. Общая подавленность, овладевшая европейской интеллигенцией после Ипра и Вердена, коснулась и словенцев. Старый мировой порядок рухнул; иллюзий относительно того, что какой-то новый окажется лучше, оставалось немного. На фоне этого духовного кризиса Словению охватила невиданная доселе волна эмиграции. Сотнями и тысячами уезжали крестьяне и рабочие в Западную Европу, США, Аргентину. Над словенцами нависла угроза утраты национальной самостоятельности. Оказавшись после войны осколком побежденной развалившейся Австро-Венгрии, Словения, не имевшая своей государственности вошла в состав Королевства сербов, хорватов и словенцев (впоследствии Королевство Югославия). Это вызвало положительный отклик у большей части населения (объединительные устремления во всех югославянских землях были на том этапе довольно сильны), однако новое государство, несмотря на декларируемый интернационализм, на деле оказалось моноцентричным. Идеология «интегрального югославянства», насаждаемая сербскими властями, ставила словенцев в положение «племени», а не полноправной нации, заставляла бороться за национальные институты и поддержание на достойном уровне собственной культуры. Впрочем, основное напряжение наблюдалось в сербско-хорватских отношениях; Словения, благодаря своей относительной языковой изолированности и периферийному географическому положению, до известной степени оставалась в стороне от самых ожесточенных национальных конфликтов.

На протяжении всей своей истории, а перед Первой мировой войной – особенно, словенцы остро осознавали свою политическую и культурную несвободу и стремились к суверенитету. Новый мировой порядок отчасти осуществил эти мечты, но действительность оказалась далеко не такой радужной, как ожидалось. В первую очередь рухнула надежда на объединение всех словенцев в границах одного государства. В состав Югославии вошла Прекмурская область – часть Паннонской долины, ранее принадлежавшая Венгрии; но за пределами нового государства осталось Приморье, отошедшее к Италии. Значительная часть словенских земель в бассейне реки Дравы и Караванских гор (Каринтия) оказалась спорной территорией, на которую претендовала как Австрия, так и новое югославское государство. В начале 1919 г. при содействии третьих стран была проведена демаркационная линия и определены зоны А и Б спорной территории, из которых зона А временно отходила под мандат Югославии, а зона Б – Австрии. В течение первой половины 1920 г. в Париже шли консультации о судьбе северо-западной Каринтии. В результате при содействии США и Франции в зоне А был назначен плебисцит; в случае победы проюгославских сил плебисцит должен был пройти и в зоне Б, в противном случае обе зоны автоматически отходили к Австрии. По итогам голосования 10 октября 1920 года в зоне А за присоединение к Австрии было подано 22 тысячи голосов, за присоединение к Югославии – 15,3 тысячи. Югославия потеряла обе зоны. В Каринтии и в ряде словенских городов вспыхнули волнения, югославская армия 14 октября даже вошла на плебисцитную территорию, но уже 17 октября отступила по приказу Белграда.

В результате этих событий треть словенского населения оказалась за пределами нового государственного образования. Это привело к частичному национальному растождествлению приморских и каринтийских словенцев. Для Австрии политика национальной ассимиляции была привычным делом; для Италии она оказалась новшеством, однако зарождающийся фашизм ей в полной мере способствовал.

С экономической точки зрения в межвоенный период Словения все еще оставалась аграрной областью. Статистические данные за 1931 г. показывают, что в сельском хозяйстве было занято около 61 %, а в промышленности и ремесленничестве – не более 21 % населения. Кроме того, вследствие мирового экономического кризиса в 1930-е гг. количество рабочих не увеличивалось, напротив – росла безработица, все более многочисленным становился сельский пролетариат (батраки и пр.).

Идейная растерянность в первые послевоенные годы была ничуть не меньшей, чем экономический и политический кризис. Прежний мир, несовершенный, но, по крайней мере, казавшийся стабильным, разрушился. Надежды левых сил на мировую революцию тоже не оправдались – социальная и революционная активность масс, достигнув пика на рубеже 1910–1920-х гг., постепенно пошла на убыль. Набирали силу национальные и националистические течения. В конце 20-х гг. весь мир охватил затяжной экономический кризис, добравшийся даже до Америки и впервые доказавший существование общемировых экономических законов. 1930-е гг., в свою очередь, прошли в Европе под знаком набирающего силы фашизма, и практически любой мыслящий человек, а также любое государство были поставлены перед вопросом – как к нему относиться.