Практическая психология. Конт - Успенская Ирина - Страница 13

• Предыдущая
• 13/98
• Следующая

Тут девочка, которая до сих пор едва сдерживала всхлипы, не выдержала и разрыдалась в голос, захлебываясь слезами и воздухом, подвывая и зажимая рот ладошками.

– Ее мать была одержима духами Вадия. Искореняющие ее забрали, – буркнул Ольт, прижимая девочку к себе. – Сожгли ее. За то, что читать умела, – совсем тихо прошептал он, гладя подругу по голове.

И что сказать этим детям? Кто вернет маленькой рабыне мать? Кто вернет им веру в людей? Как они могут поверить конту Валлиду, олицетворяющему в их глазах все худшее, что есть в людях? Это будет сложнее всего – завоевать доверие детей. Взрослые могут приспособиться, схитрить, соврать, притвориться, но дети чисты изначально, они чувствуют фальшь. И если они поверят, их нельзя будет подвести. Дети никогда не простят и не поймут. Конт Валлид протянул руки.

– Иди ко мне, малышка. Иди, не бойся.

Девочка вцепилась в Ольта и замотала головой. И тогда Тур, до сих пор внимательно, без тени улыбки наблюдавший за контом, сделал то, чего от него никто не ожидал. Он подошел к девочке, взял ее за руку и подвел к сидящему мужчине. Твердо посмотрел в глаза конту. Викторию словно молнией пронзило, настолько недетским был этот строгий взгляд. Паренек долго вглядывался в серые глаза, а потом чуть-чуть улыбнулся и вложил маленькую ручку заплаканной девочки в большую ладонь хмурого мужчины. Конт кивнул ему, Тур тихонько отошел и вновь встал в сторонке от остальных детей.

– Малышка, смотри на меня, – тихонько произнесла Виктория, поглаживая девочку по голове. – Все то, что с тобой случилось, было в прошлом. Я не могу вернуть твою маму, но сейчас она смотрит на тебя с небес и гордится своей девочкой. Помни ее, и она, где бы ни была, будет помнить тебя. – Девчушка всхлипнула, затихла, уткнулась взглядом в землю, лишь изредка вздрагивали худенькие плечики. Совсем малышка, лет семь, не старше.

– Крамольные речи говорите, кир Алан, – раздался тихий голос, и один из братьев Искореняющих вышел из-за угла сарая. – Одержимая гниет в нижнем мире и никак не может смотреть с небес. Черви пожирают ее плоть, злобные птицы выклевывают глаза, и мука сия на радость Вадию длится вечно.

– Не слушай его, – шепнул на ухо девочке конт, – он все перепутал. Я клянусь, – возвысил он голос, – что никто в замке Кровь больше не будет продан, если он сам этого не захочет. Вы принадлежите мне – конту Алану Валлиду, а я своих не бросаю. А вы подумайте над моим предложением, завтра мы вновь соберемся, и вы расскажете, что решили. А теперь – кыш!

Дети исчезли моментально, только Тур на секунду задержался и бросил на конта странный взгляд. Виктории показалось, что в нем мелькнула надежда, мелькнула и погасла.

А кто говорил, что будет просто? Никто.

– Когда вы были на исповеди, кир Алан? – мягко произнес приезжий ксен.

– Не помню, брат Искореняющий. После удара по голове у меня сплошные провалы в памяти.

– Откуда вам известно, куда попадают после смерти души?

– А разве это тайна? Мне отец рассказывал! – прости, старый конт, но ты умер, а нам еще пожить охота.

– А он откуда об этом узнал?

– А что, это секрет?

– Для служителей Ирия – нет, но дворяне обычно не интересуются такими вопросами.

– Как же вам удается держать людей в повиновении?

– Храм должен нести в массы веру, а не запугивать прихожан.

– Ой, не рассказывайте мне сказки, брат Искореняющий, – усмехнулся конт Валлид, опираясь спиной о камень. Солнце как раз появилось из-за гор и теперь отражалось от красной скалы, наполняя двор бликами рубинового цвета, казалось, что замок залит кровью. Вот о чем говорил Рэй. Красиво. – Если народ не пугать муками мира Вадия и не обещать блага мира Ирия, то чем его можно удержать в рамках заповедей божиих?

– А в уважение и любовь к богу вы уже не верите? – Ксену было явно любопытно общаться с контом.

– Не верю, брат Искореняющий. Вот такой я… неверующий… – интересно, как звучит на местном языке «скептик»? Словарного запаса не хватало катастрофически. – Люди должны заблуждаться и бояться, тогда есть шанс заставить их делать то, что вам нужно.

– У вас интересный взгляд на веру, кир Алан. Я бы с удовольствием продолжил нашу беседу в более располагающей обстановке.

– Надеюсь, не в моей пыточной? – двояко пошутил конт.

– О нет. Пока нет, – кротко улыбнулся ксен. Капюшон скрывал его лицо, и можно было увидеть лишь губы и овал выбритого подбородка.

Риторику Виктория Викторовна изучала в университете и могла часами беседовать ни о чем. Очень полезная привычка, между прочим. Не раз выручала в жизни. Так что поговорим. Языком молоть – не мешки ворочать. Да и что жители этого мира могут противопоставить знаниями землянки двадцать первого века? Неужели не отбрешется? Да запросто! Нравы здесь просты, люди незамысловаты, и вряд ли кого-то всерьез удивит поведение конта. Особенно после ранения. Какой спрос с больного на голову человека? Не сожгут же его на костре за небольшие отклонения от нормы?

Виктория про себя самодовольно усмехнулась, еще не зная, как же сильно она ошибается.

Раздался скрип и шум катящейся по склону гальки. Женщина подняла голову. Прямо на нее летел камень. Большой. Очень большой. Огромный. И кто утверждал, что здесь нет обвалов? Виктория метнулась в сторону, но не рассчитала размеров нынешнего тела, камень слегка задел плечо, и она упала, зацепившись о неровность на земле. Вздохнув с облегчением, начала подниматься, не подумав, что камень может быть не один. По пути булыжник прихватил с собой в полет несколько голышей поменьше, они с легким шорохом россыпью слетели со скалы, и один из них хорошенько ударил по многострадальной голове конта. Дьявол!

– Убили! Убили! Искореняющий убил господина! – еще услышала она вопль рыжей Эльсы. Голос девицы звучал подозрительно радостно, и Виктории захотелось треснуть эту шумную занозу чем-нибудь тяжелым, но день исчез, наступила беззвездная ночь.

– А я вам говорю, это дух Старка мстит конту, – шептала одна из кухарок, рассыпая по столу пригоршню крупы. Проворные пальцы ловко выхватывали черные зернышки, откидывая их в отдельную кучку. – Когда конт приказал его четвертовать, он его проклял! – Она смахнула чистое зерно в глиняную миску с отколотым краешком и потянулась за следующей порцией.

– Глупости. – Райка деловито шинковала овощи, изредка поглядывая на большой закопченный котел, висящий над открытым огнем. В нем закипал бульон, и стряпуха боялась прозевать момент, когда вверх пойдет серая пена. – Я была на казни. Старк не мог проклясть хозяина. Ему первым делом вырвали язык.

– А я говорю, проклял! Он когда на дыбе висел, тогда и проклял! Зверем обещал обернуться и прийти за киром Аланом! Мне Нюха говорила, а ей Леона сказала, а ей Жека рассказал, он-то врать не будет! – не унималась кухарка.

– Это безухий? – с любопытством повернулась в их сторону еще одна женщина. – А я все думаю, что это Нюха к нему на стену бегает в его дежурства, – хихикнула она. – А может, и правда, а, тетка Райка? Господина-то ведмедь подрал. А день, помните, какой был? Тарании Воительницы! В этот день все проклятия сбываются!

Старшая кухарка только хмыкнула, но говорить ничего не стала. Сняла пену с бульона, засыпала в него овощи и только после этого ответила:

– Не часто братья Искореняющие с обозами ходят. Сам Создатель их к нам направил, если это происки Вадия, они узнают. – Женщина осенила себя щепотью Ирия. – А вы болтайте меньше…

– Ой, бабоньки, что расскажу!

В кухню влетела возбужденная служанка, воинственно несущая перед собой корзину, полную маленьких красных яблок. Она поставила ее на низкий табурет и, поправив платок, из-под которого выбились рыжие пряди, заговорщицки подмигнула Райке. Девушку распирало от желания вывалить все новости сразу. Она набрала полную грудь воздуха и…

• Предыдущая
• 13/98
• Следующая