Испанская роза - Басби Ширли - Страница 58

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая

Первой нарушила молчание миссис Сэттерли.

— Ты, наверно, проголодалась после долгой дороги, дорогая? Садись сюда, я покормлю тебя.

— Если это не доставит вам хлопот, — вежливо сказала Мария и, вспомнив, как миссис Сэттерли отчитала Габриэля за яблоки, добавила:

— И не нарушит ваши планы.

— Не обращай внимания на то, что я тут наговорила хозяину, — засмеялась миссис Сэттерли, — я хотела, чтобы он оставил нас одних — когда рядом нет мужчин, разговаривать гораздо удобнее, не правда ли?

Миссис Сэттерли, несомненно, была права — без Габриэля Мария чувствовала себя гораздо свободнее. После стольких дней, проведенных на “Черном ангеле”, тарелка каши, горбушка свежеиспеченного хлеба и кусок ароматного сыра показались Марии необыкновенно вкусными. Сидя за столом, она, не торопясь, осматривалась. Пучки трав и кореньев свисали с балок потолка, и их пряный аромат, смешиваясь с запахами приготавливаемой пищи, наполнял кухню; в горшке булькал соус, который миссис Сэттерли готовила к ужину, а на окне стоял свежий торт. Кухня понравилась Марии — здесь было очень уютно. Железная и оловянная посуда была надраена до блеска, каждая сковородка и каждый горшок имели свое место, и даже на каменном полу не было ни соринки.

— Благодарю вас, сеньора Сэттерли, — сказала Мария, кончив трапезу, — вы очень добры ко мне.

— А почему мне не быть доброй к такой прелестной девушке, как ты? Ну, теперь, когда ты поела, тебе необходимо немного отдохнуть перед ужином. Ты ведь устала с дороги.

Мария с удивлением слушала ее: домоправительница относилась к ней не как к прислуге, а как к желанной гостье. Это, как казалось Марии, совсем не входило в планы Габриэля. Не желая причинять беспокойство миссис Сэттерли, Мария сказала:

— Сеньор Ланкастер хотел, чтобы я была прислугой в доме, а вовсе не гостьей. Я думаю, мне надо помогать вам, и вы должны следить, чтобы я не сидела без работы. Еще вы должны показать мне, где я буду спать по ночам.

— Я еще не впала в старческое слабоумие, чтобы быть не в состоянии вести хозяйство мистера Габриэля и управлять теми слугами, что есть в доме, — нахохлившись, как воробей, сказала миссис Сэттерли. — А то, что тебе ведено стать прислугой… Более нелепой вещи я в своей жизни не слышала! Каждому ясно, что он влюблен в тебя, как мальчишка!

Ошеломленная заявлением миссис Сэттерли, Мария долго не могла вымолвить ни слова. Наконец, глубоко вздохнув, она произнесла:

— Вы ошибаетесь, сеньора. Он.., он ненавидит меня и весь мой род!

Миссис Сэттерли фыркнула, удивленно вскинув брови.

— Оказывается, господин Габриэль не единственный глупец в этом доме. — И, не позволив Марии даже вставить слова, она добавила:

— Оставим этот разговор. Лучше пойдем, я покажу тебе дом и комнату, где ты будешь жить.

Мария безропотно последовала за домоправительницей. Они вошли в парадный зал.

— Милое дитя, если бы ты только знала, что мы увидели здесь, когда впервые приехали на остров вместе с господином Габриэлем и сэром Уильямом. На месте дома были настоящие джунгли и ни одной живой души вокруг, а сейчас — посмотри! — Ее лицо расплылось в довольной улыбке, и она указала в сторону портрета, висевшего над камином в парадном зале. — Это сэр Уильям и леди Марта. — Нелли грустно вздохнула. — Другой такой любящей пары, наверно, никогда не было. Я думала, сэр Уильям не переживет смерть жены. Она скоропостижно скончалась во Франции, в изгнании. Мы все очень переживали ее смерть, а сэр Уильям.., тот просто сходил с ума. Он был безутешен. Думаю, он никогда не переставал оплакивать ее.

Мария остановилась перед портретом. Ярко-синие глаза сэра Уильяма, так похожие на ее собственные, холодно смотрели на нее. Насмешка, скрытая в глубине этих глаз, напомнила ей Габриэля, и хотя сын не унаследовал золотистых волос и синих глаз отца, черты лица обоих были удивительно схожи. Мария испытывала странное чувство, глядя на портрет человека, которого убил ее отец. Этот элегантный аристократ, одетый в шелка и кружева, был ближайшим предком дерзкого, отчаянного пирата. Рука сэра Уильяма лежала на белоснежном плече женщины, сидевшей рядом. Высоко зачесанные блестящие черные волосы открывали изящную тонкую шею. Леди Марта была удивительно красива. От нее веяло спокойствием, зеленые глаза искрились добротой, и чувствовалось, что в уголках рта притаилась улыбка — еще мгновение, и она широко улыбнется.

— Он так похож на них обоих, не правда ли? — тихо произнесла Мария. Ей не надо было уточнять, о ком она говорит.

Миссис Сэттерли сразу ответила:

— Да, очень. Он копия сэра Уильяма, только волосы и глаза унаследовал от матери.., да еще ее темперамент.

Затем они перешли в просторную столовую.

— Этой комнатой, несмотря на все мои усилия, почти никогда не пользуются — господин Габриэль предпочитает есть вместе с нами на кухне. Он и раньше очень редко принимал здесь гостей.

Мария с интересом оглядела столовую. Здесь, как и в парадном зале, в дальнем углу красовался камин. Несмотря на влажный тропический климат, в горах иногда бывало довольно прохладно, и камин в такие дни был весьма кстати. Увидев замысловатый испанский орнамент на большом столе и массивных стульях, она подумала о том, что, скорее всего, это мебель с какого-нибудь испанского галеона, и неприятный холодок пробежал у нее по спине. Она быстро перевела взгляд на золотисто-зеленый гобелен, украшавший одну из стен. Несмотря на размеры комнаты, мебели здесь было немного: кроме стола и стульев у окна стоял небольшой шкаф красного дерева да несколько дубовых кресел старинной английской работы, каменный пол не был покрыт коврами, и это придавало комнате сиротливый вид. Вспомнив теплую и уютную кухню, Мария поняла, почему Габриэль предпочитает ее столовой.

На первом этаже комнат было немного, и большинство из них пока пустовало. Мария с удивлением посмотрела на миссис Сэттерли.

— Хозяин редко бывает дома, а большинство вещей, которые везли сюда из Англии, пропали на “Вороне”. Господин Ланкастер долго не мог возместить потерянное. К счастью, кое-что мы привезли сюда еще в самом начале — например, портрет сэра Уильяма и леди Марты. Так что не все попало в руки этих проклятых испанцев. — Спохватившись, миссис Сэттерли покраснела. — Прости меня, дорогая! Я не хотела тебя обидеть!

— Пожалуйста, не расстраивайтесь. Боюсь, мне надо привыкать к тому, что мое присутствие будет здесь не всем по душе, — сказала Мария с грустью. Миссис Сэттерли не стала возражать.

— Может быть, но ты должна знать, что Сэттерли твои верные друзья, — сказала она добродушно. — Ну а теперь пойдем дальше.

По широкой лестнице сандалового дерева они поднялись наверх.

— Здесь несколько комнат, но кроме спальни господина Габриэля и той, которая приготовлена для мисс Каролины, все остальные тоже пустуют. Я не раз говорила хозяину, — голос Нелли дрогнул, — что он зря надеется на возвращение мисс Каролины. Я уверена — мы никогда больше не увидим бедняжку, и в душе уже похоронила ее. Но господин Габриэль и слушать ничего не желает. Больше всего я боюсь, что если у него появится хоть слабая надежда на то, что она жива, то, невзирая на опасности, он бросится на поиски, даже если это будет стоить ему жизни.

Мария задумалась. Они с Габриэлем никогда не говорили о судьбе Каролины, и слова миссис Сэттерли вызвали у нее сложное чувство вины, смешанное со страхом.

Стоило ей сказать Габриэлю, что Каролина жива, но все еще в руках Рамона Чавеса, и он ринулся бы навстречу верной гибели. Конечно, когда-нибудь он непременно узнает, что сестра жива, и тогда… Мария с трудом сглотнула, стараясь не пропустить ни слова из того, о чем говорила миссис Сэттерли.

— ..Почему бы тебе не занять розовую комнату?

Это единственная подходящая спальня.

— Мне кажется, сеньор Ланкастер будет недоволен. Он приказал мне помогать вам по хозяйству, а прислуге не пристало жить в таких роскошных покоях, — нерешительно сказала Мария.

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая