Выбери любимый жанр

Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга II - Штерн Борис Гедальевич - Страница 24


Изменить размер шрифта:

24

— Вам опять поплохело? — тревожно спросил майор. — Может быть, еще на горшок сходите?

— Нет, спасибо, благодарю.

— Пожалуйста. Мое дело — предложить… На что же он клюет, интересно?… Может быть, он не на вас лично клюет, а на какой-нибудь предмет в ваших карманах? — засомневался майор. — Извините, ради Бога, командир, не подумайте ничего такого плохого, но не могли бы вы показать, что у вас в карманах?

«Обыск, — меланхолично отметил Гайдамака. — А после обыска — ордер на арест. А после ордера — сразу в морду. А ты как думал?»

— Зря, зря вы так думаете, — продолжал читать мысли майор Нуразбеков. — У меня никаких ордеров нет, типография бланки не напечатала. Хотите, я перед вами свои карманы выверну?…

— Хочу, — вякнул Гайдамака.

— Вот, пожалуйста… — Майор с готовностью вывернул пустые карманы своих белых брюк и объяснил: — Я в карманах ничего не ношу, а только в сумке. Так что берите с меня пример — никакой это не обыск, а дружеская просьба: сделайте мне одолжение — выверните карманы. Как в песне поется: «А что у вас, ребята, в рюкзаках?»

Против личного примера и дружеской просьбы возразить было нечего. Гайдамака выложил на стол перед майором все добро, что было в карманах штанов. Вот что там было (даже самому интересно взглянуть — ну-с, что мы таскаем в карманах, идя на собеседование в КГБ?): желтая примятая пачка папирос «Сальве», коробок спичек с красным петухом, задрипанный носовой платок, пробитый трамвайный талон, груда липкой мелочи, труха какая-то…

— А сказали, что не курите. — Майор Нуразбеков укоризненно указал па пачку «Сальве».

— С утра бросил.

— А в заднем кармане что?

Достал из заднего кармана видавший виды паспорт «Гражданина СССР» с билетом на футбол «Черноморец» — «Динамо».

— А здесь что у вас?

Из нагрудного кармана рубашки появились записная книжка, пластмассовая расческа и американская шариковая ручка с механически обнажающейся купальщицей. Стыдоба… И носовой платок, и паспорт в разводах, и авторучка-дешевка.

— Так… Давайте вместе подумаем: на что же он здесь клюет? На обнаженную натуру, что ли?… — с сомнением проговорил майор Нуразбеков, поднял неприличную авторучку над головой, перевернул ее вверх ногами, черный купальник с девицы сполз и обнажил эту самую натуру.

Майор ждал.

Но никто не собирался клевать на эту дешевку.

— Не клюет он на голых баб, — окончательно решил майор, отложил авторучку (девица тут же оделась) и продолжил изучение барахла на столе. Ненароком открыл, проверил паспорт, обнаружил в паспорте билет на футбол. — Что, на футбол собрались? Кто сегодня играет?

— «Черноморец» с Киевом.

— А, матч сезона… Можно не ходить. Будет ничья, «три-три», опять сговорились… А где ваши деньги? Денег вы с собой не взяли? — наблюдательно заметил майор. — Как же так: в Одессу на футбол и без денег?

— Взял… Но все утром с Трясогузом на коньяк потратил, — вывернулся Гайдамака.

— То есть, пропили. Как же обратно в Гуляй-град уедете? Вы ведь не на машине? Или вы уже домой не собираетесь, решили здесь у нас в КГБ заночевать? Может, некуда уже и ехать, может, Гуляй-града уже и нету…

«Все ему шуточки-смехуечки, — подумал Гайдамака. — На шуточки пытается взять майор».

— Нет, спасибо, мне сегодня надо домой. Придумаю что-нибудь. Одолжу у кого-нибудь на обратный путь.

— У кого? У вас в Одессе друзья есть? Родственники? Никого вроде нет — мы выясняли. Надо было на своем служебном самосвале приехать. У вас какой самосвал? «ОГУ 23–63»?… Водителя отпустили бы на пляж, сами — к нам в гости, потом — на футбол, а вечером на самосвале — в Гуляй-град. Домой ведь хочется? Кому не хочется… А может быть, вы решили, что негоже государственный транспорт по личным делам гонять? — опять снасмешничал майор Нуразбеков, продолжая разгребать указательным пальцем липкую мелочь.

Все— то он знал, майор; очень уж проницательно попадал Гайдамаке под дых.

— Вызов в КГБ — не личное дело каждого, — попробовал отшутиться Гайдамака.

— Очень точно подмечено. Вот и приехали бы в КГБ на служебном самосвале. Ладно, я вам одолжу денег на обратный проезд, а в следующий раз встретимся — отдадите.

«Значит, будет следующий раз…»

— Да, а где ваши ключи от квартиры? Как вы в собственный дом попадете?

Опять под дых!

— Ключи… Ключи я товарищу оставил. Товарищ ко мне приехал… С Дальнего Севера, — придумал себе товарища Гайдамака.

— Ага. Товарищ приехал, с Дальнего Севера. Бывает. Чего только иа свете не бывает, — согласился майор Нуразбеков. — Есть такая народная песенка — она поется медленно, тягостно и уныло… — и майор заунывно пропел:

Мы с товарищем работаем на Северной Двине.
Ничего не причитается ни ему, ни мне.

— Так примерно? — спросил он.

— Примерно так, — согласился Гайдамака. — А я вот знаю похожую…

— Тоже народную? Спойте! — потребовал майор. Гайдамака спел:

Мы с товарищем вдвоем работаем на дизеле,
он мудак, и я мудак, у нас инструмент сп…

— Браво! — захохотал майор. — Нет, с таким народом не пропадешь! Товарища-то вашего как зовут?… Фамилия у него есть?

— Это… Андрюхой его зовут.

— Андрюха. И такие имена бывают. Чего только на свете не бывает… Стоп, а это что?!

И майор Нуразбеков с алчной страстью золотоискателя выкатил указательным пальцем из груды мелочи и табачной трухи стеклоподобный прозрачно-мутно-белесый шаровидно-овальный камешек.

— Это… Как его… Реголит.

— Реголит, реголит… — забормотал майор, жадно разглядывая камешек на просвет. — Он что, еврей?

— Кто еврей? — удивился Гайдамака.

— Андрюха ваш.

— Почему?!. Андрюха?!. Щирый украинец!

— Аидрюха Реголит… Странная фамилия. Еврейская? Или немецкая?

— Да не!.. При чем тут… Лукьяненко его фамилия. Реголит — это то, что вы в руках держите.

— Да ну?! — Майор Нуразбеков внимательнейшим образом продолжил изучение барахолки на столе. — Реголит, реголит… Напомните, забыл… Это что, реголит?

— Такой строительный дорожный матерьял, вроде щебенки. Хороший, качественный, дефицитный. Даже на Луне есть, а у нас не достанешь. Случайно завалялся в кармане.

— Ну, это вы загнули — на Луне!.. О! А вот еще один реголит случайно завалялся! — Майор с азартом выкатил из барахла второй камешек и принялся сдувать с него табачную пыль. Желтоватое лицо майора то ли подсвечивалось из окна солнцем, то ли самолюминесцировало от удовольствия. — Не реголит, а целая реголитина!.. Дороги, что ли, из этого реголита строите?

— Сильно сказано — «строим»… Ремонтируем, подсыпаем потихоньку…

— Значит, это и есть тот знаменитый дефицитный доброкачественный реголит в первозданном виде? — Майор Нуразбеков бережно держал двумя пальцами прозрачный камешек на уровне глаз и, будто разрезая узким взглядом, смотрел сквозь него за спину Гайдамаки. — Значит, вы утверждаете, что этот реголит даже на Луне есть, а у нас не достать? Ну, насчет Луны — это вы загнули, загнули!

За спиной Гайдамаки затрещал стул — Гайдамака спиной увидел, как Малюта Скуратов в больничном халате тяжело поднимался со стула.

«Вот сейчас…» — спинным мозгом подумал Гайдамака, ожидая первого страшного удара сзади.

— Точно… Это… реголит… — подтвердил за его спиной Малюта Скуратов.

Голос и интонация царского сатрапа показались Гайдамаке знакомыми.

Опять затрещал стул, опять человек сел.

— Что, голос знакомый? — тут же прицепился к Гайдамаке майор Нуразбеков. — Да вы оглянитесь, оглянитесь — может быть, узнаете!

Гайдамака опять послушно оглянулся. Голос был знакомый, но Гайдамаку сбивали с толку этот стираный-перестираный больничный халат, эти шлепанцы, просящие каши, и это лицо мертвенно-серого цвета…

24
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело