Черная моль (Черный мотылек) др.перевод - Хейер Джорджетт - Страница 36
- Предыдущая
- 36/71
- Следующая
— Черт побери, Джим, заткнешься ты наконец или нет?!
Солтер сдался.
— Хорошо, сэр, слушаюсь, сэр, — сказал он и извлек красный костюм. — Тогда багаж я отправлю каретой и оседлаю кобылу и Питера.
— Никаких Питеров! Поедешь в карете.
— Нет, сэр.
— Что значит «нет»?
Милорд гневно смотрел на Солтера. В голосе звучали ледяные нотки.
— Ты забываешься, Солтер.
— Прошу прощения, сэр.
— Ты поедешь с вещами, как обычно.
Джим, поджав губы, сердито запихнул одну туфлю в свободный уголок саквояжа.
— Понял?
— Очень даже хорошо понял, сэр.
— Тогда, значит решено.
— Нет, сэр.
— Да что за дьявол в тебя вселился?!
— Прошу прощения, сэр, но я не позволю… просто не могу позволить ехать вам верхом одному да еще с незажившей раной… — в тихом голосе, каким он произнес эти слова, не было и намека на дерзость или неподчинение, однако звучал он достаточно твердо.
— Ах, вот как? Ты что же, вообразил, что я ребенок?
— Никак нет, сэр.
— Или не могу о себе позаботиться?
— Я думаю, вы слабее, чем вам кажется, сэр.
— Вот оно что!.. Он, видите ли, думает!
Джим подошел к хозяину.
— Позвольте ехать с вами, сэр… Честное слово, я вам ни чуточки не помешаю. Буду ехать сзади и все такое… Но одного вас ни за что не отпущу. Вы можете… свалиться… в обморок, сэр.
— Должен предупредить, что компаньон из меня получится малоприятный! — заметил Карстерс с коротким злобным смешком.
— Понимаю, сэр, вы чем-то расстроены. Так вы позволите ехать с вами?
Милорд, хмурясь, взирал на него какое-то время, потом вдруг сдался.
— Как хочешь.
— Спасибо, сэр, — и Солтер снова занялся багажом, перевязал веревкой один из саквояжей и поставил его у двери, быстро заполнил второй. Кипа белья таяла на глазах, пока все рубашки не оказались уложены, и тогда он нырнул в гардероб, откуда вскоре появился с целой охапкой плащей и сюртуков.
Довольно долго сидел милорд совершенно неподвижно, уставившись в одну точку. Затем подошел к окну, выглянул, постоял немного, снова вернулся к креслу. Искоса наблюдавший за ним Джим заметил, что гневный блеск в глазах угас и что хозяин его выглядит еще более измученным, чем прежде.
Какое-то время Карстерс изучал свои ногти. Потом вдруг заговорил:
— Джим…
— Да, сэр?
— Знаешь, я вскоре… снова поеду за границу.
Если бы вместо этого Карстерс заметил, что день сегодня выдался славный, это вызвало бы больше удивления у слуги.
— Вы хотите сказать, мы, сэр?
Джек покосился на него и на губах возникло подобие улыбки.
— А ты поедешь со мной, Джим?
— С вами — куда угодно, сэр.
— А как же маленькая девушка из Фиттеринга?
Солтер отчаянно покраснел и забормотал нечто нечленораздельное.
— Ты что, считаешь, я совсем ослеп, мой дорогой друг? Думаешь, я не знаю?
— Гм, сэр… э-э… ну, в общем, да, сэр…
— Ну разумеется, знал! И ты готов бросить ее, чтоб ехать со мной?
— Я вас ни на кого не променяю, сэр.
— Ты уверен? Мне не хотелось бы лишать тебя маленьких радостей, Джим.
— Женщины — это еще не все, сэр.
— Вот как? А я-то думал, что все… или почти все, — задумчиво и печально заметил милорд.
— Нет, я очень люблю Мэри и все такое. Но и она знает, что я все равно поеду с вами.
— Знает? И ты полагаешь, это вполне честно по отношению к ней? Нет, сдается мне, все же не стоит таскать тебя за собой через весь континент.
— Только не оставляйте меня, сэр! Вы не оставите, правда? Вы же не… поедете один? Я… я… я вам просто не позволю!
— Боюсь, что пока мне без тебя не обойтись. Но если передумаешь, скажи. Обещаешь?
— Ах, сэр, это я-то передумаю!.. — В ухмылке Джима сквозила ирония.
— Я достаточно эгоистичен, чтоб надеяться, что не передумаешь, никто другой не сможет выносить мой жуткий характер. Будь добр, помоги мне это снять, и скорее!
— Я никогда не передумаю, сэр. А что касается характера… то я не возражаю.
— Нет, ты просто замечательный парень, Джим. Теперь подай бриджи. Спасибо.
Джек уже надел шелковые панталоны в обтяжку и стал влезать в сапоги.
— Нет, не эти, Джим, другую пару! — он привалился к столу и забарабанил пальцами по спинке кресла.
Тут в дверь постучали. Карстерс нахмурился и вздохнул.
Джим подошел и приоткрыл дверь.
— Хозяин тут? — раздался такой знакомый голос.
При звуке его лицо милорда сразу просветлело, а Солтер отступил в сторону, пропуская посетителя.
— Входи, Майлз!
Огромный ирландец вошел и окинул взглядом комнату, заваленную вещами. Слегка приподнял брови при виде самого Джека и устремил на него вопросительный взгляд.
Милорд подтолкнул ногой кресло.
— Садись, друг мой! А я думал, ты в Лондоне.
— Был в Лондоне. Но вчера привез домой Молли, мою ласточку, тут и узнал, что ты собираешься уезжать.
— Ну и?
— Ну и не собираюсь снова дать тебе ускользнуть сквозь пальцы, как когда-то, а потому сразу примчался. Ты ведь все время так и норовишь удрать куда-то, Джек.
— Что бы ни случилось дальше, непременно навещу тебя.
— Да. А потому едем прямо сейчас… У нас и останешься.
— О, нет!
О’Хара бросил шляпу и хлыст на стол и со вздохом вытянул ноги.
— Поедешь, куда денешься! Джим, там на улице ждет карета, так что можешь выносить вещи.
— Оставь все где есть, Джим. Это конечно страшно любезно с твоей стороны, Майлз, но…
— Оставь свои «но» при себе, Джек. Я все решил.
— Но я тоже решил! И действительно не могу…
— Мальчик мой дорогой, ты останешься с нами до тех пор, пока полностью не поправишься, иначе я немедленно собью тебя с ног и потащу силой.
В глазах Джека мелькнула улыбка.
— Звучит устрашающе! Однако, умоляю, не стоит поднимать столько шума из-за какой-то жалкой царапины! Поправлюсь, надо же!
— Да ты выглядишь совсем больным. И знаешь, Джек, нечего хмуриться и строить недовольные гримасы. Все решено!
Дверь за Джимом тихо затворилась. Карстерс покачал головой.
— Я не могу, Майлз. Ты должен понимать, это совершенно невозможно.
— Ерунда! Ни один из приехавших в Турз-хаус о тебе не услышит и не узнает. Будешь сидеть тихо, как мышка. Но ехать ты должен!
— Но, Майлз!..
— Джек, не дури! Я хочу видеть тебя в своем доме, и Молли тоже. Это не ловушка, и нечего смотреть так испуганно.
— Я и не боюсь. И действительно, очень благодарен, но… не могу. Должен ехать за границу, и немедленно.
— Что?!
— Да, я еду.
О’Хара выпрямился.
— Вот оно, началось! Так я и знал!..
— Что знал?
— Мы обнаружили, что вы влюблены в мисс Диану.
— Глупости!
— А она — в вас.
Джек молча смотрел на него.
— Ах, ладно! Бестактный осел! Но эти мои манеры и поведение оправдываются желанием разрушить ту стену, которой ты себя окружил, Джек. И знаешь, Джек, как это обидно, когда тебя держат на расстоянии, словно какого прокаженного! Не хочу вмешиваться в твои личные дела, но только, ради Бога, не обращайся со мной, как с каким-то посторонним!
— Прости, Майлз. После шести лет отчуждения не так-то просто довериться кому-то, — с этими словами Карстерс влез в сюртук и поправил галстук. — Если хочешь знать правду, так… Да, я уезжаю из-за Дианы.
— Ну, конечно! Ты в нее влюблен!
— Похоже, что так.
— Тогда какого дьявола не попросишь стать твоей женой?
— Почему не прошу? Но как и что я могу предложить ей? Обесчещенное имя? Ведь я люблю ее так сильно… — он с горечью рассмеялся. — И ты тоже хорош, задаешь такие дурацкие вопросы! Чудную партию я из себя представляю! Nom d’un nom[21]. За кого ты меня принимаешь?
О’Хара поднял глаза на его искаженное мукой лицо.
— За молодого идиота, строящего из себя рыцаря! — ответил он.
Снова короткий сердитый смешок.
— Хорош я буду, делая, к примеру, такое предложение: «Мадемуазель, прошу вашей руки. Вы видите перед собой дурака и неудачника. Я начал свою жизнь с мошенничества за картами, а затем…» О, мне кажется, я повторял эти слова сотни раз многим людям! И полностью готов к презрению, которым… — тут он умолк, вспомнив о своем недавнем разговоре с мистером Болей.
- Предыдущая
- 36/71
- Следующая