Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник) - Купер Джеймс Фенимор - Страница 66

• Предыдущая
• 66/198
• Следующая

– А вождь? – спросил Виннету.

– Он остался совсем один, никому не нужный. Он был предателем, и белые не стали его убивать. Они пообещали ему еще больше «огненной воды», если он проведет их по своим землям. И он повел их. Вигвамы его племени стояли там, где сейчас высятся извергающие воду горы. Тогда долина реки Огненной Дыры была лучшим пастбищем этих мест. Стебли травы высились над всадниками, а по бизоньим тропам бродили бесчисленные стада. Туда и привел Кун-па бледнолицых. Они набрасывались на красных людей и убивали их, не щадя ни женщин, ни детей, а вождь все пил «огненную воду», пока не запылали его уста. Тут он громко взвыл от боли и не знал, куда деться от ужасных мук. Его вой пронесся над прериями и лесами, достигнув горных вершин на другой стороне озера Желтого Камня. Там жил Великий Дух всех красных людей. Услышав крик, Великий Дух пришел сюда и увидел все, что произошло. Он пришел в дикую ярость. Одним ударом своего томагавка он прорубил в земле расщелину глубиной в несметное число дневных переходов, а потом бросил Кун-па туда. Там, в самом низу, этот предатель лежит до сих пор, спустя много сотен солнц. Если он в своих нескончаемых муках пытается сменить положение, то при этом издает страшный рев, дрожат все окрестности озера Желтого Камня вплоть до самой Змеиной реки, а из расщелин и дыр его жалобный вой слышен и здесь, на поверхности. «Огненная вода» кипящим потоком брызжет из его рта, она заполняет все щели и трещины, она кипит и выбрасывает пар ввысь, она бурлит и бьет ключом отовсюду, она дымит и смердит! А если вдруг какой-нибудь одинокий всадник проезжает мимо, он видит и чувствует, как дрожит и трескается под копытами его лошади земля и кипящие струи бьют до самых облаков, он слышит рев, раздающийся будто из-под земли из тысяч глоток, и мчится прочь от этого места, ибо знает, что это плачет прoклятый Великим Духом Кун-па.

Шошон ожидал, что Виннету сделает какое-нибудь замечание по поводу его живоописания, но ошибся. Апач невозмутимо продолжал смотреть прямо перед собой. На его устах, правда, мелькнула едва заметная улыбка. Токви-Тей не выдержал и задал вопрос:

– Что скажет об этом мой брат?

– Что никогда такая большая группа белых воинов еще не появлялась у реки Огненной Дыры.

– Мой брат уверен в этом?

– Уверен.

– Но ведь все это произошло много солнц назад, тогда моего краснокожего брата еще не было на свете.

– Токви-Тей, вождь шошонов, тоже еще не родился в то время. Откуда же он может знать, что произошло тогда?

– Он слышал об этом. Старики рассказывали ему, а они узнали от праотцов их отцов.

– Когда жили праотцы, еще не было никаких бледнолицых. Я слышал это от того, кто знает очень многое – от моего белого брата Разящей Руки. Когда я был с ним первый раз на реке Огненной Дыры, он объяснил мне, как образуются те дыры, из которых бьет ключом холодная и горячая вода. Он рассказал мне, как зарождаются леса и горы, каньоны и пропасти.

– Разве он знает об этом?

– Да, и очень хорошо.

– Неужели он сам все это видел?! – усмехнулся Токви-Тей.

– Это ни к чему ученому человеку. Когда воин видит след ноги, он знает, что прошел человек, хотя и не присутствовал при этом. Подобные следы оставляет и Великий Дух, а Разящая Рука может читать их.

– Уфф! – вырвалось у удивленного шошона.

– Послушай внимательно сам, когда он говорит, и ты еще многому удивишься! Тихими ночами я сидел рядом с ним и вслушивался в каждое его слово – это были слова Великого Духа! С тех пор, как я их услышал, я всегда поступаю точно так же, как Разящая Рука: не убиваю людей, если есть другой выход, потому что все люди – дети Великого Духа, который хочет счастья всем своим сыновьям и дочерям.

– Значит, белые люди тоже его дети?

– Да.

– Уфф! Почему тогда они преследуют своих красных братьев? Почему грабят их земли? Почему они кочуют с места на место? Почему полны хитрости, коварства и лжи?

– Чтобы ответить вождю шошонов на эти вопросы, мне придется говорить много часов. Но я лишь спрошу его: а все ли краснокожие люди хорошие?

– Нет. Среди них есть и хорошие, и плохие.

– Так вот, то же самое и с бледнолицыми: среди них тоже есть хорошие и плохие. Разящая Рука принадлежит к хорошим.

– Но зачем он пришел к краснокожим людям?

– Он хотел поближе узнать их, но он еще обязательно вернется к своим родным вигвамам.

– Может, мой краснокожий брат скажет, где он встретил его в первый раз?

– Это было на юге, далеко отсюда, там, где пасутся кони апачей. Псы-команчи[66] выползли из своих нор, чтобы облаять храбрых воинов апачей. Тогда вожди созвали большой совет, а на следующее утро собрали десять раз по десять и еще шесть воинов, чтобы добыть скальпы врагов.

Дальше Виннету рассказал, как он познакомился с Разящей Рукой, как они стали друзьями и наконец братьями.

Закончив, он тотчас дал коню шенкелей, чтобы удалиться на ту дистанцию, которая прежде отделяла его от остальных, и больше не приближался к спутникам за весь остаток пути.

Его слова о том, что лошадям будет негде пастись, оказались чистой правдой: с этого момента земля стала скалистой и бесплодной. Вокруг лежала равнина, но многочисленные впадины и воронки вынуждали всадников тратить время на их объезд. Солнце палило нещадно, и лошадей следовало беречь, поскольку было весьма вероятно, что грядущий день мог отнять у них все силы. Поэтому животных пустили шагом, и теперь отряд медленно приближался к уже упомянутым, показавшимся на западе высотам. Так прошел почти весь день. Солнце уже преодолело три четверти своего пути, когда они достигли восточных подножий гор Огненной Дыры.

Постепенно скалы сменились лугом, а когда земля начала подниматься, то тут, то там стали появляться источники, на берегах которых освежающий ветерок шерстил листву кустов.

Виннету держал путь к долине, что широким прямоугольником врезалась прямо в горы. Чем дальше продвигались всадники, тем теснее окружали их крепкие вековые деревья. Вскоре отряд подъехал к озеру, на берегу которого Виннету спрыгнул с жеребца. Он расседлал животное, снял узду и завел коня в воду, чтобы освежить его после утомительной поездки. Остальные последовали его примеру.

При этом никто не обронил ни слова. Никто не спрашивал апача, собирается ли он разбивать тут лагерь. Виннету вышел из воды и, опершись о ружье, стал неподалеку. Этого было достаточно, чтобы все поняли, что апач снова готовился ехать дальше.

Прошло совсем немного времени, и его жеребец вышел из воды, направившись к хозяину. Апач оседлал коня и вскочил на него. Оглядываться, чтобы проверить, следуют ли за ним воины, он посчитал излишним, это было ясно и так.

Долина становилась все уже. Когда-то ее создал водный поток, берущий начало где-то в горах. Оказавшись наверху, всадники снова въехали в дикий лес, в котором, казалось, никогда не ступала нога человека.

Апач точно знал дорогу. Он вел коня с потрясающей уверенностью, будто шел давно проторенным путем. Сначала он двигался круто вверх под кронами огромных деревьев, затем – прямо по равнине и в конце концов спустился вниз, в долину, по другую сторону горного хребта, петляя меж рассеянных повсюду скальных обломков.

Вдруг раздался такой оглушительный грохот, будто рядом взорвали порядочную порцию динамита. Лошади от страха тотчас понесли, а со всех сторон раздалась такая пальба, словно стреляли из крепостных орудий. Потом прокатившийся рокот распался на треск, свист и шипение. Казалось, вот-вот перед самым носом опешивших всадников взметнется гигантский фейерверк.

– Уфф! – воскликнул Токви-Тей. – Что это?

– Это Кун-туи-темба, Пасть Ада, – спокойно пояснил Виннету. – Мой брат слышит ее голос.

Они проехали еще несколько шагов, и Виннету придержал коня, развернувшись к шошонам.

– Пусть мои братья подъедут ко мне. Там, внизу, Пасть Ада.

Он указал в пропасть, и индейцы не без страха заглянули вниз. Они стояли на краю почти отвесной скальной стены, обрывающейся в бездну на многие сотни футов. В самом ее низу раскинулась долина реки Огненной Дыры. Прямо перед ними, на противоположном берегу, из-под земли вырывался фонтан воды, бивший ввысь примерно футов на пятьдесят, а диаметр этого водного столба составлял, пожалуй, добрых футов двадцать. Наверху фонтан напоминал шарообразный колпак, из которого в небо более чем на сотню футов выстреливали бесчисленные водные струи не тоньше человеческой руки. Вода была горячей, благодаря тому что гигантский, раскрывающийся зонтиком фонтан покрывала пелена полупрозрачных испарений.

• Предыдущая
• 66/198
• Следующая