Совершенная женщина - Бартлетт Дженис - Страница 19

• Предыдущая
• 19/32
• Следующая

– И ваша жена сама была такая же – броская, яркая?

– Да, – вздохнул Джон. – Но не внешне. Сьюзен была… хорошенькая, но не эффектная. – Не как ты, подумал он, но имел достаточно здравого смысла, чтобы не сказать это вслух. – Она была живой, энергичной. Понимаешь, что я имею в виду? У нее был заводной характер, она любила все делать быстро, решительно. Сьюзен всегда водила машину слишком быстро… – Внезапно у Джона перехватило горло, и он даже не смог закончить. И никогда не надевала ремень безопасности, черт возьми, подумал он с горечью.

Захваченный воспоминаниями, Мак-Рей резко отвернулся к окну и стал смотреть на горы. В груди что-то жгло, глаза увлажнились. Что заставило его так живо перенестись назад? Он и Сьюзен были женаты всего пять лет, и почти три года назад она умерла. Еще через пять ему, возможно, понадобится фотография, чтобы представить ее лицо. И у Эммы память о матери уже потускнела, превратилась в нечто призрачное, тем более что дочка еще очень мала. Острого горя теперь уже не было, просто… печаль. Мягкая, неутихающая.

Так почему же он так расстроился? Потому что Мэриан заставила его снова ощутить ту прежнюю боль? Или потому, что может причинить новую, такую же сильную?

– Извините, пожалуйста, – услышал он голос женщины. – Я не хотела…

Мэриан коснулась его руки так мимолетно, что Джон бы и не заметил этого, если бы не чувствовал так остро любое ее прикосновение.

Он попытался улыбнуться.

– Да нет, все в порядке. Это было давно. Сьюзен погибла, потому что игнорировала ремень безопасности. Может, это несправедливо, но я во всем винил ее. Мне хотелось наорать на Сьюзен, даже когда… – Он пожал плечами, ненавидя себя за беспомощность. – Но это ничему бы уже не помогло.

– Вам хотелось бы, чтобы она была здесь, и тогда вы могли бы накричать на нее?

– Да, наверное… Во всяком случае, я должен был рассказать о ней. Ведь Эмма может заговорить о своей матери. Она иногда это делает.

– Я рада, что она помнит мать. – Бездонные темные глаза Мэриан задержались на собеседнике мгновением дольше, чем обычно, и в первый раз он заметил крошечные пятнышки веснушек на носу – трогательный контраст с изысканностью ее матовой кожи. – Хотите попробовать печенье?

– Через минуту, – сказал Джон хрипловатым голосом. – После того, как я поцелую…

– После того, как вы…

Он не дал ей времени на раздумья. Отвел с ее лба прядь темных волос и, глядя в глаза, медленно наклонил голову. Джон коснулся ее губ так же, как только что дотронулась до него Мэриан, словно цветочный лепесток. И так же медленно поднял голову, глядя на темный веер трепещущих ресниц, на немного дрожащую нижнюю губу, на растерянность в черных как ночь глазах…

Не в силах сдержать себя, Джон провел кончиками пальцев по ее губам, по точеной, бархатисто-нежной шее. Мэриан, не двигаясь, безмолвно смотрела на Мак-Рея, и он снова подался вперед в неожиданно жгучем мучительном желании.

И тут за спиной раздался детский голос:

– Мама!..

– О Господи! – Мужчина с усилием сделал шаг назад. Он видел краску, залившую щеки Мэриан, смятение в глазах.

– Джесси?..

Малыш, который временами казался тенью своей более решительной сестренки, бросился к матери через кухню. Одна лямка комбинезона была незастегнута, ножки босые.

– Можно мне печенья!

– Анна все еще спит? – С непринужденной легкостью Мэриан подхватила сына на руки и ласково поцеловала в лоб. Но щеки ее пламенели румянцем.

– Схожу-ка я лучше на конюшню, – пробормотал Джон все тем же непослушным хрипловатым голосом и повернулся к двери.

– Вы зайдете проверить Эмму? – спросила Мэриан.

– Да, – хрипло сказал Джон. Черт! Ему бы следовало получше владеть собой. – И загоню обратно эту козу.

Внезапная улыбка дрогнула на губах женщины, и что-то еще, кроме смущения, промелькнуло в глазах.

– Желаю удачи, – сказала Мэриан, и вдруг он понял, что и ее голос тоже слегка хрипловат. Но отчего? От иронии или от страсти?

– Спасибо, – буркнул он и вышел, хлопнув дверью.

Мэриан со вздохом оглядела кухню. Что это она так старается? Хочет победить на конкурсе домашних хозяек? Сегодня печенье, вчера пудинг и пирожки с черникой, да еще огромная кастрюля тушеного перца. Этого хватит на целую неделю. К тому же перечинила корзину рубашек Джона и платьев Эммы. Размахрившиеся петли, оторванные пуговицы… Все теперь аккуратно висит в шкафах, а аромат свежевыпеченных пирожков и печенья витает по дому. Кем чувствовала она себя здесь?.. Да кем же еще? Матерью, конечно.

Мать, жена и любовница. Воспоминание о вчерашнем поцелуе возникло внезапно, точно чертик, выскочивший из шкатулки, и опять вызвало полусмущенную, полунасмешливую улыбку. Чего Джон хотел? Ее тело или душу? И готова ли она отдать и то, и другое?

Так и не ответив на этот вопрос, Мэриан вытащила из духовки последний противень печенья. По крайней мере, Джон не сразу забудет ее, печально подумала она. В течение недели будет доставать из холодильника аккуратные свертки из алюминиевой фольги и обедать тем, что Мэриан наготовила.

После обеда Мак-Рей отправился в Сиэтл.

– Придется поработать всю ночь, чтобы завтра хоть что-нибудь новенькое рассказать об игроках и тренерах.: – Он усмехнулся. – Как будто кто-то из нас в состоянии выжать из этой темы что-то новое.

– И ты тоже? – спросила Мэриан, желая узнать, как Джон сам себя оценивает.

– Ну конечно! Неделю за неделей, месяц за месяцем я болтаю перед телекамерой что в голову придет. За это мне и платят.

– Ложная скромность, – недоверчиво сказала Мэриан.

– Нет. Просто смирение.

Ей показалось, что Джон хочет поцеловать ее на прощание, но тут Эмма слетела вниз по ступенькам, а за ней Анна и Джесси. Момент, если он и в самом деле собирался это сделать, был упущен, и Мэриан оставалось лишь помахать рукой вместе с детьми с широкого крыльца, пока Джон отъезжал. Мельком взглянув на Эмму, она увидела во взгляде девочки такую грусть и одиночество, что защемило сердце.

А что удивительного? Как давно Эмма знала ее? От силы месяц, не больше. И вот отец уезжает каждый выходной, а дочь и дом оставляет на попечение почти чужой женщины. Неужели работа так важна для Мак-Рея?

От Эммы Мэриан узнала, что Исайя частенько ужинает с ними, и после отъезда Джона, набравшись храбрости, отправилась в конюшню. Могучий негр бесстрастно принял приглашение пообедать и лишь коротко кивнул.

Беседу за столом придется поддерживать самой, грустно подумала Мэриан, угощая Снежка морковкой. Впрочем, Эмма способна заполнить любую паузу.

Все обернулось совсем не так плохо, как Мэриан опасалась. Исайя появился точно в назначенное время, одетый во все те же джинсы и ковбойские сапоги, но чисто вымытый.

– Привет, – радостно встретила его Эмма. – Ты, наверное, хотел бы посмотреть футбол?

Великан пожал плечами и прошел в кухню, где Мэриан уже накрыла стол. Столовая, на ее взгляд, не слишком подходила для данной компании, учитывая вероятность пролитого молока и капающего соуса. Она вспомнила свою кухню с поцарапанным линолеумом, с разнокалиберными стульями и табуретками, с кошками, сидящими на подоконнике, и собаками, с надеждой ждущими под столом, и накатила такая волна тоски по прежнему дому, что хоть плачь. Ведь здесь, что ни говори, чужой дом.

– Попробуйте, – предложила она Исайе тарелку с тушеным перцем. – Он не очень пряный, конечно, но так больше нравится Анне и Джесси, и я обычно готовлю его…

– Пахнет вкусно, – пробормотал гость.

– Ну… спасибо.

Больше от гиганта на первых порах ничего не удавалось добиться. Неудивительно, что в бизнесе ему требуется компаньон. Сам он и двух слов не сказал бы с клиентом – удивительный все-таки молчун.

– А вы часто показываете своих лошадей? – полюбопытствовала Мэриан. Эту тему они и с Джоном еще не затрагивали.

– Папа говорит, что когда я вырасту, то смогу ездить в костюме для верховой езды, – заявила Эмма. – Я хочу пурпурный с серебром.

• Предыдущая
• 19/32
• Следующая