Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих - Страница 41

внимание на то, что, хотя эти два момента выступают как различные

друг от друга, все же ни один из них не может отсутствовать, и они

находятся друг с другом в неразрывной связи. — Так, например, знание

о боге, как и вообще о всем сверхчувственном, представляет собою по

80

существу своему возвышение над чувственным ощущением или

созерцанием; оно представляет собою поэтому отрицательное отношение

к этому своему исходному пункту, но в этом же отрицательном

отношении заключается и опосредствование. Ибо опосредствование

есть некое начало и переход к некоему второму, так что это второе

имеется лишь постольку, поскольку к нему пришли от другого по

отношению к нему. Но знание о боге от этого не становится менее

самостоятельным в отношении эмпирической стороны, и, даже больше

того: именно посредством этого отрицания и восхождения оно и

сообщает себе свою самостоятельность. — Если опосредствование

превращать в обусловленность и односторонне подчеркивать ее, то

можно сказать, что философия обязана своим первым возникновением

опыту (апостериорному), но этим, собственно говоря, не много

сказано, ибо на самом деле мышление есть по существу своему

отрицание непосредственно данного. Точно так же можно сказать, что

процесс еды обязан своим возникновением пищевым продуктам, ибо

без них мы не могли бы есть. Еда, разумеется, в этом отношении

оказывается неблагодарной, ибо она есть поглощение того, чему она

обязана своим собственным существованием. В этом смысле

мышление не в меньшей степени неблагодарно.

Но подлинная, рефлектированная внутрь себя и поэтому

опосредствованная внутри себя непосредственность мышления

(априорное) есть всеобщность, его у–себя–бытие вообще; в ней мышление

удовлетворено внутри себя и постольку ему присуще равнодушие

к обособлению, а вместе с тем также и равнодушие к своему

развитию. Подобно этому и религия, все равно, будет ли она более

или менее развита, достигает ли она высоты научного сознания

или остается на ступени наивной веры и сердца, обладает

одинаково интенсивным характером, доставляет одинаковое

удовлетворение и блаженство. Если мышление останавливается на всеобщности

идей, как это необходимо происходит в первых философских

учениях (например, в бытии элеатской школы, в гераклитовском

становлении и т. п.), то его справедливо упрекают в формализме.

Может случиться, что и в более развитом философском учении

формулируются лишь абстрактные учения и определения, например,

что в абсолюте все едино, тожество субъективного и объективного,

и при рассмотрении особенного лишь повторяются эти положения.

Относительно первой абстрактной всеобщности мышления правильно

и основательно сказать, что философия обязана своим развитием

опыту. Эмпирические науки, с одной стороны, не останавливаются на

восприятии единичных явлений, а, идя навстречу философии, при

помощи мысли обрабатывают материал: отыскивая всеобщие определения,

роды и законы, они подготовляют, таким образом, содержание

особенного к возможности включения его в философию. С другой стороны,

они понуждают само мышление перейти к этим конкретным

определениям. Воспринимая их содержание и снимая еще свойственную

ему форму непосредственности и данного, мышление есть, вместе с тем,

развитие мышления из самого себя. Будучи, таким образом,

обязанной своим развитием эмпирическим наукам, философия сообщает их

содержанию существеннейшую форму свободы мышления (априорную

форму) и достоверности, основанной на знании необходимости,

которую она ставит на место убедительности цреднаходимого и опытных

фактов, дабы факт превратился в иллюстрацию и отображение

первоначальной и совершенно самостоятельной деятельности мышления.

§ 13.

В своеобразной форме внешней истории возникновение и развитие

философии изображается как история этой науки. Эта форма

сообщает ступеням развития идеи характер случайной последовательности

философских учений и создает видимость только различия их

принципов и разработки последних. Но мастером этой работы тысячелетий

является единый живой дух, мыслящая природа которого состоит в том,

что он осознает в себе то, что он есть, и когда последнее стало,

таким образом, его предметом, он уже вместе с тем поднимается выше

его и есть высшая ступень. История философии показывает, что

кажущиеся различными философские учения представляют собою

отчасти лишь одну философию на различных ступенях развития,

отчасти же особые принципы, каждый из которых лежит в основании

одной какой–либо системы, суть лишь ответвления одного и того

же целого. Последнее по времени философское учение есть

результат всех предшествующих философских учений и должно поэтому

содержать в себе принципы всех их; поэтому, если только оно

представляет собою философское учение, оно есть самое развитое,

самое богатое и самое конкретное.

Примечание. Ввиду этой видимости наличия столь

многочисленных различных философских учений нужно различать между тем, что

представляет собою всеобщее и тем, что представляет собою особенное

32

по своему настоящему определению. Взятое формально и поставленное

па–ряду с особенным, всеобщее само также превращается в некое

особенное; несоответствие и несуразность такого отношения в

применении к предметам обиходной жизни сами собою бросились бы

в глаза, как, если бы, например, кто–либо требовал себе фруктов

и отказывался бы затем от вишен, груш, винограда, потому что

они вишни, груши, виноград, а не фрукты. Но когда речь идет

о философии, то пренебрежительное отношение к ней

оправдывается тем, что существуют различные философские учения и каждое

из них есть лишь одна из философий, а не философия вообще, как

будто бы вишни не являются тоже фруктами. Бывает также и так,

что философское учение, принципом которого является всеобщее,

ставится в один ряд с такими философскими учениями, принципом

которых является особенное, и даже с такими учениями, которые уверяют,

что совсем не существует философии, и это сопоставление делается в том

смысле, что и то и другое учение представляют собою лишь различные

философские точки зрения. Это то же самое, как если бы мы сказали,

что свет и тьма суть лишь два различных вида света.

§ 14.

То же самое развитие мышления, которое изображается в истории

философии, изображается также и в самой философии, но здесь оно

освобождено от исторических внешних обстоятельств, здесь оно дается

в стихии чистого мышления. Свободная и истинная мысль конкретна

внутри себя, и, таким образом, она есть некая идея, а во всей своей

всеобщности она есть именно идея, идея как таковая, или абсолютное.

Наука о ней есть по существу своему система, потому что истинное,

как конкретное, есть развертывающееся внутри себя единство,

остающееся во всем процессе этого развертывания таковым, т. е.

целостность, и лишь посредством различения и определения ее различий

может существовать их необходимость и свобода целого.

Примечание. Философствование без системы, не может иметь в себе

ничего научного; помимо того, что такое философствование само по себе

выражает скорее субъективное умонастроение, оно еще и случайно по

своему содержанию. Всякое содержание получает оправдание лишь

как момент целого, вне же этого целого оно есть необоснованное

предположение, или субъективная достоверность. Многие философские

произведения ограничиваются тем, что высказывают, таким образом,

33

лишь умонастроения и мнения. — Под системой ошибочно понимают