Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг. - Шишов Алексей Васильевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/103
• Следующая

«Ваше Величество, для успешного исполнения того громадного дела, которое Вы на меня возложили, я счел необходимым, приехав в действующую армию, прежде всего арестовать главнокомандующего и отправить его в Петербург, так как без этого условия успешное ведение войны немыслимо. Прошу Ваше Величество за мой такой дерзкий поступок приказать меня расстрелять или же, ввиду пользы родины, меня простить».

Тогда Куропаткин засмеялся, начал махать руками и сказал мне:

– Вот, Сергей Юльевич, вы всегда шутите. На что я ему ответил:

– Я, Алексей Николаевич, не шучу, ибо я убежден, что в том двоевластии, которое обнаружится со дня вашего приезда, заключается залог всех наших военных неуспехов.

Куропаткин ушел, сказав:

– А вы правы. На другой день он уехал, провожаемый как победитель японцев.

Таких проводов нигде и никогда не устраивали полководцам, «идущим на рать».

На ближних подступах к Порт-Артуру началась постановка оборонительных минных заграждений. Это обернулось для русской эскадры двумя трагедиями. Минный транспорт «Енисей», ставивший мины (при уничтожении одной из них, которая неожиданно всплыла), был снесен течением на собственное минное поле, подорвался и с большей частью команды затонул.

Посланный выяснить судьбу «Енисея» крейсер «Боярин», командир которого не знал расположения поставленных «Енисеем» минных заграждений, после двойного подрыва тоже затонул. После подрыва на первой мине крейсер, преступно оставленный командой, держался на плаву более суток.

Японцы предприняли попытку блокировать русскую эскадру во внутренней гавани Порт-Артура с помощью пароходов-брандеров (их трюмы были заполнены камнями), которые намечалось затопить на входе в нее. В случае удачи подобного перекрытия фарватера русские броненосцы и крейсера оказались бы в ловушке.

Однако ночная диверсия японцам не удалась. Со стоявшего, приткнувшегося к берегу, поврежденного броненосца «Ретвизан» противник был вовремя замечен, и по нему открыли огонь. Один из парохо-до-брандеров был потоплен, второй, сильно поврежденный, выбросился на прибрежные камни. В последующем японцы предприняли еще две подобные попытки, но каждый раз натыкались на бдительность русской дозорной службы, огонь корабельной артиллерии и береговых батарей.

На следующий день, 25 февраля, отряд из четырех японских крейсеров попытался отрезать от Порт-Артура два русских дозорных миноносца – «Бесстрашный» и «Внушительный», открыв по ним огонь. Первому миноносцу удалось прорваться в базу, второму же пришлось искать укрытие в Голубиной бухте. Из-за опасности захвата корабля подошедшими японскими крейсерами, командир «Внушительного» лейтенант М. С. Подушкин принял решение свезти команду на берег, а миноносец затопить. Так неудачно для Тихоокеанской эскадры начались первые дни русско-японской войны.

Попытка японцев перекрыть выход из внутренней гавани с помощью брандеров совпала с попыткой массового заброса в Порт-Артур шпионов. Контрразведчик ротмистр Загоровский, лицо, ответственное за обеспечение безопасности в крепости, в телеграмме в Харбин доносил начальнику Заамурского корпуса пограничной стражи генералу Чичагову:

«Из потопленного у Голубиной бухты брандера удалось высадиться и проникнуть в крепость переодетым японским шпионам, скрывавшимся в городе, а по ночам с окрестных высот устраивавшим сигнализацию с неприятельской эскадрой. Две ночи это замечалось. Сигналы подавались фонарем с разных мест и даже между домом коменданта крепости и интендантскими складами. Приняты энергичные меры к задержанию виновных. Сообщается о задержании 20 человек, которые были пойманы при передаче неприятелю сигналов. Населению разъяснялась ответственность за шпионаж в военное время и было дано поручение гражданскому комиссару объявить об этом и расклеить объявления на русском, китайском и английском языках».

Русская Маньчжурская армия, развертывание которой затянулось на полтора месяца, и флот Тихого океана, серьезно ослабленный в первые же дни войны, не смогли выполнить главную задачу ее начального периода. По плану войны намечалось не допустить высадку японцев на западном побережье Кореи. Однако эта задача оказалась невыполненной.

Война на суше пока не начиналась. Японский Соединенный флот занимался морской блокадой Порт-Артура и обеспечением прикрытия транспортов, перевозивших войска с островов в Корею. Захват Сеула и порта Чемульпо японскими войсками значительно облегчал «подход» сухопутных сил Японии к пограничной реке Ялу, к границе Южной Маньчжурии. Однако переброска войск из Японии в Корею проходила весьма медленно, не так, как ее планировало командование.

Серьезность военного положения на Дальнем Востоке, особенно бездеятельность русского флота, заставили российское правительство и императора Николая II подумать о назначении нового командующего флотом Тихого океана. Кандидатур было две – начальник Главного морского штаба контр-адмирал З.П. Рожественский и, бесспорно, талантливый флотоводец, знаменитый полярный исследователь и военный ученый вице-адмирал С.О. Макаров, командовавший Кронштадтским портом.

Макаров за свой «беспокойный характер» не жаловался при царском дворе, но зато долгое время служил на Тихом океане, хорошо знал театр военных действий.

Перед отъездом в Порт-Артур в качестве командующего морскими силами на Тихом океане вице-адмирал С. О. Макаров поставил перед Морским министерством ряд важных вопросов, требуя настоятельного их решения. Все они касались усиления Тихоокеанского флота, что позволило бы ему начать активные действия против неприятеля в Желтом и Японском морях.

Макаров настаивал на дальнейшем движении на Дальний Восток отряда кораблей контр-адмирала А.А. Вирениуса (броненосец «Осляб-ля», крейсеров 1-го ранга «Аврора» и «Дмитрий Донской», 7 эскадренных миноносцев), который с получением известия о начале войны остановился у аравийских берегов, в порту Джибути. Макаров считал возможным обеспечение его прихода действиями порт-артур-ской эскадры и отряда владивостокских крейсеров.

В ответ на возражения должностных лиц Морского министерства, что такое невозможно, вице-адмирал С.О. Макаров решительно возразил:

«Если этот отряд в составе трех кораблей и семи миноносцев не может появиться в водах театра войны, то, следовательно, в таком составе мне никогда нельзя будет выслать отряд для каких-либо операций».

Однако морской министр вице-адмирал Ф.К. Авелан не поддержал Макарова в этом вопросе. В итоге отряд кораблей А.А. Вирениу-са получил приказание возвратиться на Балтику.

Учитывая, что Тихоокеанская эскадра не имела достаточного количества быстроходных миноносцев, С.О. Макаров поднял вопрос о посылке по железной дороге (подобные примеры уже были) в Порт-Артур в разобранном виде 8 миноносцев типа «Циклон». Их он предполагал использовать для охраны портов и защиты побережья. Однако это не встретило поддержки в правительстве (дорога была перегружена)[20].

Прибывший в Порт-Артур новый командующий русским флотом на Тихом океане увидел безрадостную картину. Шла война, а корабли Тихоокеанской эскадры в бездействии стояли во внутренней гавани морской крепости. Никаких помех перевозке неприятельских войск и снаряжения в Желтом море они не делали.

Порадовали только действия владивостокского отряда крейсеров. Он несколько раз выходил на поиск врага в Японское море, и такая активность русских, исходившая из морской крепости Владивосток, сильно обеспокоила вице-адмирала Хейхатиро Того. Ему пришлось для пресечения активности противной стороны создать специальную «сдерживающую» эскадру из 4 броненосных, 2 легких крейсеров и двух отрядов эскадренных миноносцев. Эта эскадра по своей силе значительно превосходила владивостокский отряд, состоявший из 4 крейсеров и 10 миноносцев. Но своими действиями они заметно облегчили положение порт-артурской эскадры.

Прибытие нового командующего флотом Тихого океана на театр войны заметно приободрило и военных моряков, и защитников Порт-Артурской крепости. Один из них писал в те дни в своем дневнике:

• Предыдущая
• 31/103
• Следующая