Возвращение (СИ) - Мельник Сергей Витальевич - Страница 40

— О чем ты? — Я недоуменно осматривался по сторонам.

Там. Молча от усталости тот махнул лишь в сторону холма, где весь каменистый склон вдруг ожил движением, вздымаясь в волне оживающих фигур. Одна, две, двадцать, пятьдесят, то, что я принял за темные каменные валуны, было телами десятков людей, все это время неподвижно лежащих на склонах. Общее число этой армии скрадывал туман, но вот чего он не мог скрыть, так это горящие зеленой магической гнилью глаза этой армии мертвецов, восставшей в одночасье перед нами.

— Боги! — Выдохнул я, когда мертвецы единой машиной сделали первый шаг в воду, направляясь в нашу сторону.

— Спокойно. — Рука алхимика сжала мне плечо. — Спокойно Ульрих.

Да какое там спокойствие, когда мертвецы шагают, монотонно печатая шаг по воде прямо на вас?! Сердце подскочило, казалось из груди к горлу, страшно было неимоверно, но я все же внял ледяному спокойствию, исходящему от Аля, что монотонным голосом держал мое внимание на себе.

— Кто это? — Я всматривался в мертвое воинство, старательно обходящее нас стороной и скрывающееся в проклятом тумане. — Кто все эти люди?

В изорванных измазанных тиной одеждах покойников, все еще можно было увидеть мундиры солдат, кто‑то был в кольчугах. Трупные пятна, приторно сладкий до омерзения дух мертвечины, бессмысленные синюшные лица, и горящие некротической силой глаза.

— Не важно Ульрих. — Алхимик спрятал свой амулет монетку в одежды. — Времени нет, надо идти, они не на долго задержат эльфов.

— Мне нужны ответы Аль! — Я перехватил его за плечо, когда он собирался уходить.

— Позже! — Он сбросил мою ладонь. — Все позже, еще немного потерпи, и поверь мне.

Вновь дорога. Вода все увеличивалась, туман становился гуще и непроглядней изредка по пути среди пучков осоки и камыша, выпуская в поле зрения чахлые искореженные деревца. Если по началу мы были и в состоянии еще бежать, то теперь воды было уже по пояс, темной, стоячей, плюс еще и ноги по щиколотку уходили в придонный ил, откуда их с трудом можно было выдернуть.

Странное состояние, руки и лицо покусывал мороз, вершки болотных трав сверкали кристалликами льда, а вода была теплой, парила, вздымая целые клубы туманной взвеси в атмосферу.

— Все. — Произнес алхимик, когда мы застыли на краю огромной водной глади раскинувшейся невидимыми просторами, на краю которой мы очутились. — Ждем.

— Что еще Аль? — Я с подозрением смерил тяжелым взглядом его худую сгорбленную фигуру.

Но в ответ лишь тишина и далекий едва уловимый всплеск воды. Потом всплеск повторился, потом еще, он был мягким и приближался, а источник все был скрыт от меня косматой ватой пара.

— Кто ты? — Разлепив губы, спросил его, рассматривая его уверенность, потеки грязи на хламиде и корочку льда на плечах.

— Мое имя не изменилось Ульрих. — Усмехнулся он. — Я по–прежнему Альмадир Фархат Халим из Бейбута.

— И что же ты делаешь Альмадир? — Я, как и он перевел взгляд на затуманенную поверхность воды.

— Спасаю наши задницы Улич. — Он задумчиво поковырял пальчиком грязный лед, застывший на рукаве хламиды. — Ну и сопровождаю тебя по мере моих сил.

— Куда? — Где‑то на грани восприятия зрения, появилась темная мутная точка постепенно с приближением растущая и обретающая черты.

— В безопасное место, туда, где тебя уже давно ждут. — Он вскинул ладонь, предупреждая дальнейшие расспросы, и с напряжением всматриваясь уже к нам за спины. — Они закончили с зомби.

— Я практически истощен по всем энергиям. — Вздрогнув, так же непроизвольно оглянулся. — Еще один, может два наскока, и они убьют нас.

— Уже нет. — Алхимик вновь обратил мое внимание на большую воду.

Там, среди тумана четко можно было уже рассмотреть плывущий по воде плот, на котором я разглядел странно неподвижную женщину, что замерла, словно каменное изваяние, пристально буровя меня тяжелым взглядом.

— Твою ж мать! — Непроизвольно вырвалось у меня с постепенным осознанием того, кто же на самом деле находился на плоту.

Лера, та самая гарпида что еще не давеча как, в начале осени топила меня по пути в Рингмар! Изящная грация, восхитительной гибкости стан, с тяжелыми, идеальной формы кругляшами обнаженной груди, на которую тусклой смесью из золота и меди ниспадали ее тяжелые рыжие локоны.

Королева, новая, или старая, не суть важно, но это хозяйка северных рек, и озер, и она здесь, она горделиво стояла на своем бронзовом хвосте, прямо посреди небольшого плота, который медленно буксировался в нашу сторону ее многочисленной свитой.

— Здравствуй барон. — Ее лицо дрогнуло под полутенью мягкой улыбки.

— Не время любезничать! — Одернул меня и ее Аль, прекращая диалог. — Эльфы уже рядом!

— Грубиян. — Фыркнула гарпида. — Эти воды издревле колыбель моего народа, здесь я королева!

— Время! — Вновь оборвал ее алхимик. — Задержи перворожденных, нам же нужно спешить.

— Я чту договор. — Скривила она губы в гримасе недовольства. — Навки проводят вас до границ.

— Вперед Ульрих. — Аль подтолкнул меня к плоту. — Не время медлить.

В подтверждение его слов, над нашими головами засвистели эльфийские стрелы.

— Вперед дети мои! — Взмахнула рукой гарпида, и тот час спокойная водная гладь вспенилась сотнями мощных спин и плавников речного народа. — Возможно, мы еще встретимся барон.

Она какое‑то время еще по буровила меня взглядом тяжелых умных глаз, после чего скрылась, одним мощным рывком посылая свое тело в непроглядное зеркало темной воды.

Наш плотик, на котором мы расположились с Алем, медленно поплыл в туман, толкаемый руками навок, эту преграду уже эльфам не одолеть. Я знал, на что способны люди реки, я знал, на что способна даже одна гарпида.

Болели раны, навалилась гранитным камнем на плечи усталость. Апатия обволакивала нас как и проклятущий туман, скрывавший три дня кряду от нас солнце. Я не знал, куда мы плывем, алхимик отмалчивался, немые навки тупо тянули плот по известным лишь им протокам и рукавам гигантской горячей воды, но, как и все на этом свете, к концу подошел и наш путь.

Вода расступилась, мы покинули плот и болота, вновь меряя расстояние шагами, стаптывая и без того изношенные сапоги о камни тропинок и дорог. Мы вновь уходили в горы. Теперь вверх, по камням, среди завывающего ветра, по перевалам и незримым тропам. Камни большие, маленькие, оползни из гравия, скалы в отвес над головой. Лишь гулкое это, да заунывная песня промозглого ветра.

День, ночь, день, ночь, тупая опостылевшая механическая работа до остервенения, до полной отключки головы, когда на привале падаешь мешком не в силах пошевелиться, когда острый гранит под щекой кажется пуховой периной.

Я даже потерялся во времени в этом заунылом царстве безмолвных камней, лишь в какой‑то момент с радостью в душе осознав, что идем уже не вверх, а только в низ. Значит скоро, значит уже почти–почти у цели, когда‑то же мы должны остановить свой бег? Когда‑то же кончится сила воли, заставляющая нас упорно передвигать свои усталые ноги?

Через ночевку, вышли в широкую пойменную долину пересеченную, словно полумесяцем рекой, где на малом островке, среди уже побеленной первым льдом воды, возвышался монумент крепостного замка, с высокими стенами, и острыми шпилями башен.

Серьезный замок, такой штурмовать годами можно. Даже издалека он внушал уважение своей надменной неприступностью, своим горделивым осознанием власти и доминантности над окружающей местностью. Каменный князь, с прямой непреклонной спиной.

— Нас уже ждут… — С каким‑то восторгом и ноткой страха, произнес Альмадир, не зная, куда девать руки. — Давай поспешим Ульрих, негоже заставлять хозяина ждать…

Кого? Чего? Зачем? Алхимик упорно молчал, заставляя меня злиться и скрежетать зубами. Похоже, это очередной виток моей бесконечной истории, похоже, я опять взвалю на плечи чужие проблемы, принимая ответственность за чужую судьбу.

Снова попал.

Тяжелый перекидной мост из черного мореного дуба с зеленью окисляющейся меди заклепок, гулко ударил о берег у наших ног, открывая черную пасть мрачного замка великана. Мы робко прошли по нему, где у самого входа под тенью арки нас встречала фигура высокого подтянутого мужчины.