Тоска или Глубоко внутри - Ильинская Ксения Николаевна - Страница 15

-Эй, что с тобой? На тебе лица нет! она мягко села рядом со мной. Её личико в миг погрустнело, в глазах появился страх.-Г..де Эве?

Мое молчанье было её ответом.

-О Боже...-её шепот шелестом прошелся по пустой комнате. Эвелина как лучик света освящала своим присутствием, своей жизнерадостностью, своим смехом, состоящих из перезвонов колокольчиков. Без Эвелины весь дом стал пустым и безжизненным.

В полной тишине мы просидели где-то пол часа.

Первой нарушила молчанье Лизи.

-Ты её искал?...-меня даже удивил такой вопрос.

-Конечно.

Вдруг мы услышали шаги по гравию перед домом. Хлопнула дверь. Мы с Лизи, не сговариваясь, кинулись в прихожую.

О, как горько мы разочаровались!

Это была не Эве.

В дверях, на фоне освященного сада, виднелся мужской силуэт.

Глава 18.

Дик.

Прошло уже больше полугода, как я уехал из дома. Отец таскал меня по всем нашим офисам, находящихся в крупных мегаполисах США. Я попытался уйти с головой в работу, что бы хотя бы днём не думать о прошлом.

Я стал ненавидеть ночь. В это время суток на меня роем наваливались мысли и терзания, сопровождаемые бессонницей. Я всё пытался осознать, вспомнить, что же всё-таки произошло той ночью в баре. Почему я ничего не помню? Бедная моя маленькая Эве... Как я мог?! Я – скотина, тварь!

Я перестал уважать себя. Ненависть к самому себе разъедала мою душу.

Воспоминание о прохладности нашей последней встречи с Клэр, ещё больше топили меня в пучине отчаянья.

Но вопреки всему, в моей душе ещё тлела какая-то странная, совсем нереальная, надежда на то, что я не правильно понял её слова...или, что она их сказала под влиянием каких-то эмоций. Что-то в поведении и словах моей любимой тогда было неискренне, болезненно наигранно.

Мой воспаленный мозг строил иллюзии и фантазии, даже не смотря на то, что сознание уже окончательно потеряло веру в счастье.

Эти месяцы я не жил – я был морально мертв. И даже врагам я бы не пожелал такого бессмысленного и горького существования.

Последнее время, и на работе тоже, я не мог сосредоточиться, выкинуть ненужные мысли, они преследовали меня, отяжеляли мою душу, гнули вниз, висели тяжелым камнем.

Я просто не мог больше так жить! Я понимал, что ещё несколько бессонных ночей, и я сойду с ума. Мой мозг больше не мог выдерживать шквал уничтожающих эмоций.

Ничего не сказав отцу, почти ничего не взяв с собой, я, наскоро похватал необходимые вещи, сорвался с места, и поехал домой.

Чем ближе я становился к дому, тем больше теплело на душе. Уставшее сознание подкидывало мне образы родных и близких сердцу людей.

Я ехал на предельной скорости своего черного «ягуара». Сквозь открытые окна меня овевал прохладный зимний ветер. Мимо неслись машины, деревья, поля, города. В голове, в таком же ритме мелькали мысли: кружились, сталкивались, падали, вновь поднимались, терзая и мучая сердце.

Я запутался в своей жизни. Я совершил кучу ошибок и даже не представляю, как их расхлебывать...

Наконец, издали показался родной дом. Сердце в груди, пропустив один удар, быстро и трепетно забилось.

Я поставил машину в гараж и медленно пошел к дому. Вдыхая теплый, давно забытый запах океана, смешивающийся с приторным благоуханием цветущего сада, я расслаблялся. По телу разлились волны спокойствия и умиротворения. Это были первые более-менее положительные эмоции за последние семь месяцев. Образы прошлого хаотично всплывали и медленно растворялись в тишине прохладного вечера.

Я толкнул входную дверь, которая поддалась, с легким скрипом.

Как оказалось, меня встречали...

У входа, с напряженными лицами, стояли Рик и Лизи. Увидев меня, они онемели от шока. Напряженность сменилась разочарованием, а у сестрички и ужасающей злобой.

-Да как ты посмел сюда явиться! Тебе не хватило той боли и горя, которые ты уже принес? ее глаза горели ненавистью. Все позитивные эмоции во мне потухли. Ведь она права...

-Лиз, прости... Но я не помню, как я мог так поступить! У меня в памяти ВООБЩЕ ничего не осталось с той ночи... Ты просто не представляешь, как я переживал все это время. Я больше не смог терпеть ненависть к самому себе. Мне срочно надо поговорить с Эвелиной.- её лицо начало быстро краснеть.

-Так это ты?! Это ты увел Эве??? Да как ты мог!-Лизи бросилась на меня и стала бить своими миниатюрными кулачками.

От удивления я даже не пытался сдерживать её.

-Ч..то? Как это увел? Куда? Эве здесь нет?

Рик охрипшим от напряжения голосом прошептал:

-Всё, если завтра утром её ещё не будет – я позвоню в полицию. -Рик был похож на зомби. Возникало ощущение, что эти слова он говорил сам для себя.

-Я тебя ненавижу! – Голос сестренки вывел меня из задумчивости.- Если бы ты не сделал с ней это, то сейчас бы было все хорошо! Она бы не забеременела, не мучалась в сомнениях, не ушла бы от нас... Все из-за тебя!

Выплюнув всю эту фразу мне в лицо, как маленькое торнадо, Лизи унеслась к себе в комнату.

Я остался наедине с братом.

-Она беременна? – мои тихие слова повисли в воздухе.

-Ты тоже считаешь меня виноватым в случившимся? Я понимаю... Но я действительно ничего не помню! Хоть убей-не помню. Конечно я понимаю, это звучит как глупая отмаза, но...

-Ой, да не надо мне ничего объяснять!-раздраженный голос Рика звучал устало и обреченно.-перед ней будешь оправдываться...если мы её ещё когда-нибудь увидим.- Конец фразы он произнес севшим голосом.

-Ты как хочешь, а пошел обзванивать больницы, родильные дома и...морги.-его злой тон не задел меня. Я прекрасно знал, что он прав - во всех бедах с Эве виноват лишь я сам.

На душе было тяжело и сумрачно. Не в силах терпеть эту выжигающую сознание боль, я вбежал на улицу.

Мне срочно надо снять напряжение. Столько информации обрушилось на меня: беременность Эве, её исчезновение. Голова гудела. Быстро дойдя до побережья, я разделся и бросился в воду.

Море приятно бодрило. Прохладные, с покалывающей холодцой, волны снимали напряжение. Усталость и негативные эмоции уходили. Резкими, сильными движениями я прокладывал себе «морской путь».

Спорт всегда помогал мне справится с эмоциями, забыть свои мысли, переживания.

Я в эйфории наслаждался плаваньем. Мышцы приятно ныли, отвыкшие от сильных нагрузок.

Внезапно ногу пронзила странная боль. Судорога обездвиживала, я не мог пошевелиться. Тело резко начало уходить под воду. Я попытался ущипнуть ногу, но вода скрадывала движения и пальцы соскальзывали. Воздуха не хватало. Непроизвольно вдохнув, я почувствовал, как в меня вливается ледяная жидкость.

Через несколько секунд, меня окончательно окутала тьма.

Глава 19.

Эвелина.

Я вновь очнулась. Если честно, это уже начинает доставать. Сколько можно меня мучить? Почему судьба так не справедлива?

Но нюни распускать я решила чуть позже - надо осмотреться.

Я приоткрыла глаза. То что я увидела, привело меня в неимоверное восхищение!

Я находилась в небольшой, но очень уютной комнатке. Было ощущение, что она из сказки. На маленьких оконцах бледно-розовые занавесочки завязаны более яркими бантиками. Рядом с ними, на небольших тумбочках возвышались цветы в милых горшочках. Они цвели розовыми лепесточками, их было так много- казалось, что я где-то на диком лугу… Пол покрыт белым ковром, с густым длинным ворсом так, что ноги по щиколотку утопали в мягкой роскоши. У стены -милое трюмо покрытое бантиками и рюшками. В углу стояла небольшая кровать, с резной спинкой, а рядом с ней -детская кроватка с прозрачным тюлевым пологом.

Мое сердце дрогнуло. Ведь я так и не знала, кто у нас родится. У меня потекли слезы…я так привыкла к моему родному Рику, что всегда неразрывно связывала его со своей жизнью, с собой… Теперь «нас»нет… А скоро не станет и меня… Я вздрогнула, вспомнив, с какой легкостью сказал этот мерзавец о том, что никто не выживал от родов его ребенка…и те дети тоже не выживали… Но он же сказал, что я сильнее! Сильнее, но все равно умру. Но это не так уж и важно…моя жизнь и так похожа на одну сплошную черную полосу. Лучиком света для меня был лишь Рик и ребенок. Рика у меня больше нет, но хоть ребенок есть! И он будет жить! Он выживет! Я надеюсь, что Адриано его будет любить…хотя…нет…он на это неспособен… Я горько усмехнулась…