Власть силы. Том 2. Когда враги становятся друзьями - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 26

• Предыдущая
• 26/92
• Следующая

Со стороны противника донесся многоголосый вой предчувствующих скорую гибель людей. Гончие выкашивали легионеров десятками, даже не столько насыщаясь дармовой энергией, сколько спеша утолить свою жажду разрушения. Кто-то из магов смог оказать сопротивление и заклятием, похожим на череду ярких вспышек, сначала остановил одну из тварей, а затем и вовсе отправил ее обратно в Нижний мир. Что скажешь, герой! Вот только против товарок изгнанного в иную реальность Духа у него ничего уже не было, и через какой-то десяток-другой секунд он отправился следом за своей жертвой.

– Великий Теорн, Охота уйдет через десять ударов сердца, может, чуть больше! – раздался в ушах шепот старшего среди шаманов, и сын Сохога потянул саблю из ножен.

Что ж, вот и их очередь громить врага настала!

– Братья!! – заорал он, потрясая оружием над головой. – Враг ранен и испуган, так добьем же его!! Время напоить клинки кровью! Кали с нами!!!

И, не слушая ответный гул жаждущих славы и подвигов гвонков, направил тирра в сторону низины. Сегодня наступала новая эра на Сардуоре, и Теорн даже помыслить не мог, чтобы остаться в стороне от столь эпохальных событий.

В личной лаборатории Наставника Тверена последний раз Минош был добрую сотню лет назад. Тогда он еще не избавился от привычки с каждой проблемой бежать к опытному Учителю и часто задерживался с ним допоздна за заклинательным столом или просиживал перед стойкой с перегонным кубом и алхимическими реактивами. И вот теперь, спустя годы, новый визит.

В огромном подземном зале почти ничего не изменилось. Все так же в центре массивный каменный стол с рунным кругом, десятки светильников под потолком, вдоль стен книжные полки и шкафы с всевозможными банками и колбами, на каждой из которых красуются ровные строчки тайнописи, кожаный диван у входа и клетка для подопытных в дальнем углу. Чем-то новым был лишь странный агрегат из полусотни разноцветных шаров и кристаллов в кулак размером, соединенных штырями и цепочками из электрона[2], да лежащий в клетке Светлый эльф, лишенный малейшего проблеска сознания в закатившихся глазах.

– Это и есть «подарок» нашего союзничка? – спросил варрек, вместе с тем заинтересованно изучая непонятное устройство рядом с клеткой. От загадочного механизма ощутимо тянуло магией Астрала, Тьмы и почему-то Света.

– Он самый. Крепкий орешек даже для наших зубов. Ничего удивительного, что К’ирсан Кайфат ни хфурга не смог выудить у него из башки! – устало сообщил Тверен и мрачно уставился на пленника. – Шесть суток над ним бился. Даже артефакт для работы с его тонким телом собрал, а все без толку.

– Что, совсем ничего? – удивился варрек. Он-то до сих пор считал, что его народ изучил все уловки Светлых, и уж прочитать память какого-то их мага точно смогут. И вдруг такая новость!

– Кое-что выудил, конечно, но так, обрывки… Четко выраженное желание убить нашего шустрого «партнера», какая-то мешанина образов на тему Прорыва и Нолда, пара картинок откуда-то с севера Сардуора – то ли из Земли Наместника, то ли из Гурра, точно понять не удалось, – процедил Наставник. – Гораздо более интересные вещи, вроде новых чар и планов Маллореана насчет нас, запрятаны так глубоко, что выудить их нет никакой возможности. У него уже личность распадаться начала, а до самых ценных воспоминаний все равно добраться не получается!

– Сюрприз… – протянул Минош. Дошел до стола, ногой выдернул табурет и плюхнулся сверху. – Да, а что там за странности с посланием этого К’ирсана? Легрун что-то говорил, но я…

– Он нас поздравил с уходом лича во Тьму! – буркнул Тверен и уселся рядом. Откуда-то достал бутылку вина, бокалы и предложил бывшему ученику. Тот отказываться не стал.

– Было бы удивительно, если он не сложил одно к одному, – пожал плечами варрек Минош.

– А вот я понял его слова как намек, что он в курсе наших попыток выставить его в истории с нежитью главным злодеем, – пробормотал Наставник, глядя на свет сквозь бокал.

Минош сделал глоток и задумчиво пробарабанил когтями по поверхности стола.

– Тьма! Но ведь пока на эту тему ничего не слышно? – сказал он.

– Что и настораживает. Кто знает, что сотворил этот хитрый сын хфурга и шуши, когда выполнял свою часть ритуала? Я вот даже представить не могу, – хмыкнул Тверен и задумчиво произнес: – Вся эта история с посланием и подаренным Светлым нравится мне все меньше и меньше. Такое ощущение, что мы немного недооценили мага, с которым заключили союз. И итог нашего сотрудничества мне больше не видится таким уж однозначным…

Минош слова Наставника никак не стал комментировать. Зачем впустую сотрясать воздух, если всем и так давно известно его отношение к обнаглевшему смертному. Другое дело, что и разорвать их союз они пока не могут, но так М’Ллеур терпения не занимать. Когда-нибудь К’ирсан Кайфат оступится и заплатит за все.

– Наставник, я из-за этого тащился через полматерика? – нарушил тишину Минош.

Тверен усмехнулся:

– Почти. Еще твой отец ознакомился с картинками из памяти Светлого, и ему очень не понравился очередной намек на возню Маллореана в Сардуоре. На фоне внезапно начавшейся войны в Зароке и Гурре все это начинает выглядеть совсем уж подозрительно. Игнорировать происходящее мы больше не можем, – сообщил он. – Дальше объяснять надо?

– Я отправляюсь в Сардуор? – вздохнул варрек Минош.

– Хуже, мой ученик, гораздо хуже. Ты отправляешься в гости к Владыке К’ирсану Кайфату, чтобы стать при нем нашими глазами и ушами, – сказал Тверен каким-то низким, вибрирующим голосом. – Ну а если понадобится, то и нашими руками.

На последних словах Тверен развернулся к лишенному разума телу маллореанца и ментальным импульсом испепелил его сердце. Получилось настолько наглядно и многообещающе, что Минош не сдержался и расплылся в акульей улыбке. О да, руками, а еще лучше клинком М’Ллеур в свите этого смертного он станет с большим удовольствием!

Занятия магией не терпят суеты и праздного любопытства, они требуют внимательности, усидчивости и умения максимально концентрироваться на поставленной цели. Запретная же магия вдобавок ко всему предполагает еще и обязательное сохранение тайны. Но и в том и в другом случае для тренировок, исследований или освоения новых чар каждому колдуну необходимо место, где он сможет полностью отдаться искусству волшбы.

У К’ирсана Кайфата такие места были, и было их немало. Заклинательные залы в дворцовых подземельях активно использовались для важных ритуалов или каждодневных занятий короля-мага. На Малых и Больших полигонах давно уже «поселились» чародеи Корпуса, да и сам К’ирсан нет-нет и заглядывал сюда в компании ближнего круга для очередного урока или испытания.

Однако для тренировок Храбра, осваивающего новые способности, он выбрал территорию дворцового парка. А что, место уединенное, случайных людей здесь не встретить, к тому же полно участков, поврежденных во время свержения Свили Первого, – еще немного разрушений хуже не сделают. Оставался еще вопрос сохранения тайны, но вот как раз с этим-то проблем и не было. Переданная Храбру способность швыряться молниями сама по себе не относилась к магии Запрета. Некие отголоски, конечно, присутствовали, но не более того. В глазах любого проверяющего генерал Шипов теперь являлся обычным смертным «крохобором», и его занятия магией не считались чем-то преступным. А раз так, то зачем таиться и тратить силы на маскировку?

– Итак, еще раз повторяю: сосредоточься на энергетическом узле и заставь его собрать энергию, когда почувствуешь, что все, полон, укажи рукой на цель и вытолкни Силу за пределы тела… О молнии можешь не думать. Потребные каналы у тебя сформированы, так что плетение активируется само собой, – уже в который раз повторил К’ирсан, наблюдая за нервничающим Храбром.

Бывший бандит, повстанец, воин, а ныне опытный командир заметно беспокоился. Даром что сейчас он был одет в одну лишь холщовую рубаху, штаны и мокасины, а на улице дул прохладный ветерок, на спине, груди и под мышками темнели большие пятна пота. Он даже перед ритуалом Трансформы меньше переживал, чем перед первым полноценным испытанием новой способности. Если подумать, то Кайфат на его месте ощущал бы то же самое, а потому он старался не раздражаться и не злиться. По возможности. Руал, чувствуя эмоции хозяина, сочувственно свистел.

• Предыдущая
• 26/92
• Следующая