80000 километров под водой - Верн Жюль Габриэль - Страница 20

В общем, длина этой части равнялась тридцати пяти метрам. Водонепроницаемые переборки были снабжены герметически закрывающимися дверями и должны были обезопасить «Наутилус» от затопления на случай, если в какой-нибудь его части откроется течь.

Я последовал за капитаном Немо по коридорам в середину судна. Там находилась узкая шахта, заключенная между двумя водонепроницаемыми переборками. Железная лесенка, привинченная к стене, вела к потолку. Я спросил капитана, каково назначение этой шахты.

— Она ведет к шлюпке, — ответил мне тот.

— Как! У вас есть, шлюпка? — недоуменно переспросил я.

— Конечно. Прекрасная шлюпка, легкая и нетонущая. Она служит для прогулок и рыбной ловли.

— И для того, чтобы спустить шлюпку на воду, вам приходится подниматься на поверхность?

— Ничуть не бывало. Шлюпка помещается в специальной выемке в палубе «Наутилуса». Она снабжена герметически закрывающейся, водонепроницаемой крышкой и удерживается в своей выемке крепкими болтами. Эта лестница ведет к узкому люку в палубе «Наутилуса», сообщающемуся с таким же люком в дне шлюпки. Через эти два отверстия я влезаю в шлюпку. За мной закрывают люк «Наутилуса». Я сам закрываю отверстие в дне шлюпки особой крышкой. Затем я отвинчиваю болты, и шлюпка с огромной быстротой всплывает на поверхность моря. Тогда я разбираю складную крышку, ставлю мачту, парус или берусь за весла.

— А как вы возвращаетесь на борт?

— Я и не возвращаюсь. «Наутилус» приходит за мной.

— По вашему приказанию?

— Да, по моему приказанию. Я соединен с ним электрическим проводом. Когда я хочу вернуться на судно, я даго телеграмму.

— В самом деле, — воскликнул я, ошеломленный всеми этими чудесами, — ничто не может быть проще!

Миновав клетку трапа, ведущего на палубу, мы прошли мимо каюты длиною в два метра, в которой Нед Ленд и Консель уписывали за обе щеки великолепный завтрак. Рядом находилась кухня, занимавшая три метра в длину. Тут же помещались просторные кладовые.

Кухня отапливалась электричеством. Провода, припаянные к платиновым пластинкам, раскаляли их добела, поддерживая нужную для печения, варки и жарения температуру плиты. Электричество же нагревало дистилляционный аппарат, снабжавший судно достаточным количеством отличной пресной воды путем перегонки морской воды.

Возле кухни помещалась ванная комната.

Дальше находился кубрик — помещение команды — длиной в пять метров; но дверь в него была заперта, и мне не удалось по обстановке его определить количество людей в экипаже «Наутилуса», на что я рассчитывал.

Здесь же находилась четвертая водонепроницаемая переборка, отделяющая кубрик от машинного отделения. Пройдя через дверь в переборке, мы очутились в зале, где капитан Немо первоклассный инженер, установил машины, приводящие «Наутилус» в движение.

Этот ярко освещенный зал имел не менее двадцати метров в длину. Зал делился на две части. В первой стояли элементы, вырабатывающие электрическую энергию, во второй — машины, вращающие винт корабля.

Меня удивил какой-то странный запах, ощущаемый в этом зале.

Капитан Немо заметил мое недоумение.

— Это запах газа, — сказал он, — выделяющегося при получении натрия. Но это в конце концов небольшое неудобство. Впрочем, мы каждое утро основательно вентилируем весь корабль.

С интересом я рассматривал машины «Наутилуса».

— Как видите, — сказал капитан Немо, — я пользуюсь элементами Бунзена, а не Румкорфа. Они не дали бы мне нужной мощности. Батарей Бунзена у меня немного, но зато каждая очень сильна. Выработанное батареями электричество передается в противоположный конец зала, воздействует там на огромные электромоторы, которые через сложную систему трансмиссий сообщают вращательное движение гребному валу. Диаметр этого вала — шестьдесят сантиметров, длина — семь с половиной метров. Несмотря на эти большие размеры, скорость вращения вала доходит до ста двадцати оборотов в секунду.

— И вы развиваете скорость…

— Пятьдесят миль в час.

Здесь крылась какая-то тайна, но я не смел добиваться ее разъяснения. Каким образом электричество могло давать такую огромную энергию? Где источник этой неслыханной, почти неограниченной мощи? Заключался ли секрет в катушках нового образца, дающих высокое напряжение, или в системе трансмиссий? Этого я не мог понять.

— Капитан Немо, — сказал я, — я преклоняюсь перед результатами и не пытаюсь даже объяснить себе, как вы достигли их. Я видел «Наутилус» маневрирующим вокруг «Авраама Линкольна» и знаю, какую чудовищную скорость может он развивать. Но ведь недостаточно одной быстроты. Нужно еще видеть, куда идешь. Нужно иметь возможность направлять судно вверх, вниз, влево, вправо. Как добиваетесь вы всего этого на больших глубинах, где давление достигает сотен атмосфер?! Как поднимаетесь на поверхность океана? Наконец, каким способом вы достигаете прямолинейности движения в избранном! вами водном слое? Не нескромно ли, что я задаю вам столько вопросов?

— Нисколько, профессор, — ответил капитан после недолгого колебания. — Ведь вы никогда не уйдете с этого подводного корабля. Пройдем в салон. Там мой рабочий кабинет, и там вы узнаете все, что должны знать о «Наутилусе».

Через несколько минут мы уже сидели с сигарами в зубах на диване в салоне.

Капитан Немо дал мне чертежи, на которых «Наутилус» был изображен в продольном и поперечном разрезах. Затем он начал свое объяснение:

— Вот, господин Аронакс, чертежи судна, на котором вы находитесь. Это вытянутый в длину цилиндр с коническими краями. По форме он похож на сигару, а сигарообразная форма считается в Лондоне лучшей для такого рода конструкций! Длина цилиндра, от края до края, в точности равняется семидесяти метрам, а наибольшая его ширина — в центре — восьми метров. Я не придерживался обычного для быстроходных судов отношения ширины к длине, как один к десяти, но и при данном соотношении лобовое сопротивление невелико и вытесняемая вода не тормозит хода. Эти величины уже позволяют вам вычислить площадь и объем «Наутилуса». Площадь его равняется одной тысяче одиннадцати квадратным метрам, объем — одной тысяче пятистам кубическим метрам. Таким образом, полностью погруженный в воду, он вытесняет тысячу пятьсот кубических метров, или тонн воды.

Составляя план этого судна, предназначенного для подводного плавания, я ставил себе задачу, чтобы при спуске на воду девять десятых его объема были погружены в море и одна десятая выступала из воды. При таких условиях судно должно было вытеснять девять десятых своего объема, или тысячу триста пятьдесят кубических метров воды, и весить столько же тони. Мне нужно было, следовательно, не допускать нагрузки сверх этого веса. «Наутилус» имеет два корпуса — один внутренний и другой наружный; они соединены между собой железными балками, имеющими двутавровое сечение; эти балки придают судну необычайную крепость. В самом деле, благодаря этому устройству пустотелый «Наутилус» обладает таким, же запасом прочности, как если бы был весь литой. Его обшивка не прогибается, тщательность креплений и однородность материалов позволяют ему не бояться самого бурного моря. Эти два корпуса состоят из стальных листов. Толщина листов внутреннего корпуса — около пяти сантиметров и вес его — триста девяносто тони. Внешний корпус, киль, имеющий в высоту пятьдесят и в ширину двадцать пять сантиметров и весящий сам по себе шестьдесят тонн, машины, балласт, все остальное оборудование, обстановка, внутренние переборки и подпорки — все это вместе взятое весит около девятисот тонн, что вместе с тремястами девяносто тоннами веса внутреннего корпуса составляет нужный суммарный вес в тысячу триста пятьдесят тонн. Поняли ли вы?

— Понял.

— Итак, — продолжал капитан, — когда «Наутилус» находится на поверхности воды, при этой нагрузке он выступает на одну десятую часть. Следовательно, если бы на корабле были резервуары, емкостью, равной этой десятой части, то есть емкостью в сто пятьдесят тонн, и если бы эти резервуары наполнить водой, то «Наутилус», вытесняющий тысячу пятьсот кубометров, или, что одно и то же, весящий тысячу пятьсот тонн, полностью погрузился бы в воду. Это-то и происходит на практике. На «Наутилусе» имеются резервуары, расположенные в его нижней части. Стоит открыть краны, как они наполняются водой, а корабль полностью погружается в море в уровень с поверхностью.