Убийства — мой бизнес - Дюрренматт Фридрих - Страница 20

— А я не собираюсь доставлять ему удовольствие, — безразлично ответил Шэйн.

Вилл Джентри тяжело вздохнул.

— Если у тебя в Биче возникнут неприятности, моя защита не поможет.

— Я всегда хотел расследовать дела сам. Вилл, ты не мог бы помочь мне?

— Не мог бы сначала ты мне помочь? — парировал Джентри.

— Разве я когда-нибудь отказывался?

— Если откровенно, — медленно улыбнулся полицейский, — то да. Я прямо сейчас могу вспомнить десятка полтора таких случаев.

— Значит, это было в чрезвычайных обстоятельствах, когда я не имел выхода, — поспешно сказал рыжий детектив. — Что ты хочешь?

— Откуда ты узнал про убийство Скида? И про таксиста, который подвез Девлина?

Шэйн на мгновение замолчал.

— Ты действительно хочешь, чтобы я рассказал тебе?

— Почему бы нет?

— Потому что, — устало ответил частный детектив, — если я расскажу, тебе придется задержать меня за сокрытие важной информации в деле об убийстве. Тогда я не смогу разобраться со смертью миссис Мастерс и поставить на место Пэйнтера, который покрывает Мастерса.

— С другой стороны, — мягко заметил Вилл Джентри, — я могу избавить тебя от массы неприятностей, спрятав за решетку прежде, чем ты отправишься к Мастерсу.

— Да, — скорбно согласился Шэйн.

Полицейский помолчал, барабаня пальцами по столу.

— Я бы не хотел, чтобы Девлин ушел от меня, Майкл.

— Я бы тоже этого не хотел.

— Пэйнтер мне здорово надоел.

Шэйн снова усмехнулся.

— Ты никогда не позволял Пэйнтеру сильно действовать тебе на нервы. — Майкл решительно встал, как бы показывая, что разговор закончен. — А теперь моя просьба. — Он положил на стол пакет с одеждой. — Здесь одежда, в которой был Девлин, когда пришел в себя сегодня ночью. — Шэйн развернул сверток. — Я хотел бы, чтобы в твоей лаборатории ее проверили. Не знаю, чего я жду, наверное, чуда. Может быть, появятся доказательства, что Девлин носил этот костюм раньше и, значит, лжет. Или появится какая-нибудь информация о прежних владельцах. Ясно, что этому костюму больше двух недель. Пусть химик проведет анализ на кровь и все такое. И пусть особенно внимательно проверит шляпу, Вилл. Я имею в виду анализ на пот. Ну, а если твои ребята сумеют назвать или хотя бы описать владельца, то… — с оптимизмом закончил он.

— Попробуем. — Джентри показал окурком на кучу вещей. — Мы не нашли этих вещей в квартире Девлина.

— Да? — невинно спросил Шэйн. — И еще один пустяк, Вилл. Вот девяносто девять стодолларовых банкнот. — Он вытащил толстый сверток денег, перетянутый все той же резинкой. — Пусть они побудут у тебя. Это старые купюры — все сотенные. Ты сможешь проверить, где Скид нашел эти деньги и зачем принес их на Палмлиф-авеню. Это поможет многое прояснить.

— Хотел за что-то заплатить, — проворчал Джентри. — Может быть, Мардж шантажировала Скида и послала Девлина забрать деньги.

— Может быть, — согласился Шэйн. — Но Скид Монроу не такой человек, у которого могут водиться большие деньги. Помяни мое слово, намечалась какая-то сделка.

— Наркотики, — предложил полицейский. — Мы знаем, что в последнее время он торговал ими.

— Это может быть разгадкой, — без всякого энтузиазма согласился рыжий детектив.

— Где я смогу тебя найти, если ты мне понадобишься?

— В Биче, — Шэйн коснулся опухоли на лице.

Джентри торжественно произнес:

— Если ты собираешься вторгнуться на территорию Пэйнтера, Майкл, будь готов подставить другую щеку.

— Ладно, — проворчал Шэйн и вышел из комнаты.

Следующим в маршруте Шэйна оказалось здание «Майамских новостей» на бульваре Бискэйн. Он нашел в читальном зале газеты с отчетом о смерти Лили Мастерс. На первой же странице находились заголовки и большая фотография Мастерсов, нежно обнимающих друг друга, фотография горничной, которая первая обнаружила в то роковое утро, что дверь в комнате хозяйки заперта изнутри, а также фотография одного из лучших секретарей Берта Мастерса, взломавшего дверь и нашедшего на кровати мертвую женщину.

Перед чтением статьи Шэйн внимательно изучил все три фотографии. Зная об отношениях между Мастерсами, он не сомневался, что фотографию, где супруги обнимаются, сделали давно, когда они еще любили друг друга. Лили Мастерс была тоненькой женщиной со вздернутым носиком и огромными глазами. Даже в этом возрасте ее красота носила отпечаток какого-то раздражения, которое позже переросло в упомянутую доктором Томпсоном ипохондрию.

Частный детектив изучил фотографию крупной женщины с глупым взглядом — горничной. Особый интерес у него вызвало фото Роджера Моргана. Рассмотрев его широкое высокомерное лицо, Шэйн удивился, как он ухитрился столько лет проработать у Берта Мастерса. Зная, что Мастерс был вспыльчивым и не терпящим возражений человеком, Шэйн предполагал, что его секретарь должен быть слабым и нерешительным льстецом. Однако Майкл ошибся. Пенсне придавало резкому лицу Роджеру Моргана ученое выражение и не скрывало пронзительных и бесстрашных глаз.

И Мастерс, и Морган присутствовали на прощальном вечере в честь Артура Девлина. Когда Шэйн изучал их лица, у него создалось впечатление, что он находится на пороге важного открытия. Во всем этом есть что-то неестественное, подумал он. Если бы они поменялись ролями…

Пожав широкими плечами, он углубился в чтение репортажа о смерти Лили Мастерс.

В семнадцатикомнатном особняке в Биче она имела собственные апартаменты. В ночь самоубийства Лили Мастерс поднялась к себе в хорошем расположении духа. Никто даже не мог предположить, что этой ночью она покончит с собой. И все же улики, подтверждающие, что это самоубийство, казались неопровержимыми. В комнате Лили были две двери, обе заперты изнутри. Поэтому одну пришлось взломать. Через окна проникнуть оказалось невозможно. Днем миссис Мастерс брала рецепт на снотворные таблетки у доктора Мирона Спенсера. Такой рецепт она обновляла каждые тридцать-сорок дней. Когда Роджер Морган взломал дверь, пузырек был пуст. Вскрытие не проводили. Немедленно вызвали доктора Спенсера, и он заявил, будто симптомы свидетельствуют, что она приняла два десятка таблеток незадолго до полуночи, через час после того, как ушла к себе. Поскольку таблетки очень горьки, невозможно было незаметно их подсунуть растворенными в воде. Поэтому, считал доктор, самоубийство представлялось единственным вероятным объяснением. Полиция не подвергла сомнению эти доводы, поскольку Спенсер считался опытным врачом.

Единственное, что настораживало в этом деле, — отсутствие мотива и прощального письма. Берт Мастерс утверждал, что его жена наедине с ним неоднократно грозила покончить жизнь самоубийством и в последние месяцы все чаще и чаще страдала от приступов меланхолии. Хотя этого никто не мог подтвердить, не было также оснований сомневаться в правдивости его заявления. Таким образом, объявили, что произошло самоубийство, и дело закрыли.

Шэйн записал имена двух полицейских, которые первыми попали на место происшествия и провели предварительное расследование. С этой информацией он сел в машину и отправился в Бич.

В полицейском управлении детектив спросил у дежурного:

— Где сержант Хенли?

— Сейчас вернется. Несколько минут назад он вышел выпить кофе.

Шэйн поблагодарил и отправился в соседний бар. В дальнем конце длинной комнаты сержант Хенли разговаривал с незнакомым полицейским.

— От этого пива у тебя будет несварение желудка, Герман, — сказал Шэйн.

Хенли ухмыльнулся и со скорбным видом ответил:

— Если бы у меня было столько же денег, сколько у тебя, я бы пил что-нибудь другое.

— Я как раз собирался предложить выпить. У тебя есть несколько минут? — Он указал на пустую кабину. — Закажи своему другу что-нибудь за мой счет и приходи туда. Я угощу тебя двойным бурбоном.

Официант принес двойной бурбон и коньяк. Шэйн спросил:

— Ты помнишь дело Мастерсов, несколько месяцев назад?