Холоднее льда - Шеффилд Чарльз - Страница 57
- Предыдущая
- 57/89
- Следующая
16
ГОЛОС ИЗ МОГИЛЫ
— Если располагать достаточной изобретательностью, никакая хорошо сформулированная головоломка не может стать неразрешимой.
Свами Савачарья отважился выдать это изречение после дней и недель бесплодного анализа. Теперь он, возможно, был близок к получению награды за свои труды.
Было уже поздно, и голова Совы раскалывалась от накопившихся токсинов усталости. Но он не мог бросить работу. Конечный результат напряженных усилий наконец-то лежал буквально у кончиков его пальцев. Выполняя процедуру доступа, Сова нипочем не признался бы в том, что испытывает какие-либо эмоции, и все же тело его скованно согнулось над клавиатурой в напряженном ожидании. Еще через несколько секунд — и он узнает.
Поиск оказался длительным и тяжелым. Все, кто работал в банках данных Паллады в конце Великой войны, были давно мертвы. Сова изучил каждый файл, каждую запись, каждый элемент данных, пока наконец даже он не смог больше тратить время на проверку и перепроверку. Когда этот процесс закончился, он почувствовал, что ничего не узнал. И все же небольшая странность в поведении одного из старших компьютерных техников на Палладе вызвала у Совы ощущение некой аномалии. Мордекай Перельман безусловно был мертв, и он определенно умер естественной смертью... Сова видел все соответствующие документы. Труп Перельмана был кремирован, а прах, согласно его желанию, отправлен на Солнце. Его собственность и банковский счет были распределены между его родственниками в точном соответствии с завещанием покойного.
И все же не весь этот банковский счет был растранжирен на родственников. Умеренный его остаток по-прежнему лежал в Церерском банке. Каждый месяц проценты с этого счета использовались для оплаты доступа в компьютерную систему Цереры. Каждый месяц новые данные сгружались в конкретный набор файлов.
Сова изучил поступающую информацию и пришел в недоумение. Там содержались всего-навсего общие факты касательно того, что происходило в системе Юпитера, на всем Поясе, а также на Земле и на Марсе — сжатая сводка новостей за прошедший период, главным образом то, что передавали стандартные информационные службы. Все эти данные были слишком общими, чтобы иметь какую-то ценность внутри хорошо организованной базы данных. Так зачем вся эта информация вообще поступала?
Сова копал. Копал. И копал. И в итоге нашел ответ.
После войны Мордекай Перельман занимался начавшейся как раз тогда разработкой Факсов. Однако его опубликованные статьи отчетливо демонстрировали несогласие с обычной логикой развития информационных двойников. Для большинства людей Факс представлял собой не более чем экспертную систему, комплекс логических законов и нервную сеть, которые позволяли компьютеру в той или иной степени имитировать образцы мыслей и реакций конкретного человеческого существа. Факс низкого уровня мог имитировать только самые примитивные мыслительные процессы. Факс высокого уровня приближался к логической сложности человека.
В корне неверный подход, заявлял Мордекай Перельман. Человек — это не просто свод логических законов. То, что происходит в подсознании и эндокринных железах человека, гораздо более важно для формирования индивидуальности, чем любой дурацкий набор сознательных логических законов.
Мнение Перельмана проигнорировали. Не потому, что он был не прав, а потому, что существовала насущная потребность в простых Факсах — таких, чьи отклики на данную конкретную ситуацию всегда оставались бы одними и теми же. Людям меньше всего хотелось, чтобы у Факсов бывали капризы, неудачные дни, приступы плача и вспышки гнева.
Так Мордекай Перельман проиграл бой за общее направление развития Факсов. Большой бизнес и стандартный подход победили. Но Перельман не сдался. Десять последующих лет он упорно продолжал совершенствовать форму компьютерной модели, которая произвела бы на свет его вариант Факса. Она должна была стать гораздо более гибкой, чем обычная компьютерная программа, и проявлять всю причудливость и нелогичность человеческого существа.
Когда работа Перельмана зашла настолько далеко, насколько это вообще было возможно, он продемонстрировал последнее доказательство того, что верит в то, что делает. Ученый воплотил свой замысел, сконструировав такой Факс, каким он, по его мнению, должен был быть.
Перельман не стал называть его Факсом, потому что его модель слишком отличалась от обычных. Он назвал его «Морд», ибо программа максимально имитировала уникальные человеческие воззрения, интеллектуальную базу и инстинктивные реакции самого Мордекая Перельмана. И он наверняка рассматривал Морда как нечто большее, нежели просто программу, поскольку организовал все так, чтобы после его смерти тот продолжал получать информацию о текущих событиях в Солнечной системе.
Как только Сова осознал природу Морда, он запросил, чтобы копия той программы была передана в каталог Мегахиропс, на Ганимед. Но компьютерный центр Цереры ответил отказом на его запрос. Мордекай Перельман, после смерти столь же чудаковатый, что и до, не желал клонировать ни себя, ни Морда.
Сова обдумал этот отказ и копнул еще глубже. Так он узнал, что Мордекай Перельман также подал документы на официальное признание его программы существом, обладающим всеми правами человека. В этом признании ему было отказано, однако определенных ограниченных прав Морда все же удостоили. И одним из этих прав являлось право распоряжаться собственной судьбой. Если бы Морд захотел, его можно было скопировать, передать в другую компьютерную систему или даже полностью стереть.
Посылая запрос, адресованный непосредственно компьютерной программе, Сова не на шутку задумался, разумнее ли он Мордекая Перельмана. Согласится ли Морд, чтобы его скопировали и отправили на Ганимед?
Ответ пришел быстро: никаких копий. Морд также не соглашался на клонирование. Однако программа соглашалась, чтобы ее саму переслали на Ганимед, если ей гарантируют продолжение постоянных вводов от службы новостей.
Сова тут же согласился, хотя получение Мордом текущих данных мало его интересовало. Что его по-настоящему интересовало, так это прошлое Мордекая Перельмана. Теперь все зависело от того, сколько этого человека оказалось вложено в его творение.
И теперь Свами Савачарья мог в любой момент это узнать. Процесс получения доступа к программе завершился, после чего экран и камеры перед Совой ожили.
Лицо, появившееся перед ним на экране, принадлежало лысеющему пожилому мужчине: Мордекаю Перельману, каким он был во время воплощения Морда.
Прищуренные глаза имитации буквально сверлили Сову.
— Привет. Вы тот самый человек, который просил меня на Ганимед переправить? Да-а, ну вы и жиряга, скажу я вам.
Сова, привыкший к Факсам и бессознательно ожидавший появления чего-нибудь в таком роде, тут же пересмотрел свое мнение.
— Я действительно Мегахиропс — тот самый человек, который вас сюда притащил. Вы сейчас в банке данных Ганимеда.
— Как пить дать. Я и сам знаю. Знаете, сперва я не был уверен, хочу ли я сюда отправляться. Другая планета, другие компьютерные системы, другие процедуры доступа. А потом я подумал: да что за черт? Застрял ты в этой колее, Морд. Пятнадцать лет в одном и том же банке сидел. Выбирайся отсюда, живи рисково. Худшее, что может случиться, — это если какой-нибудь обалдуй случайно просрется и тебя сотрет. Да и любопытно мне было. Зачем вы меня сюда притащили?
«Я передумал», — фактически только что сказал Морд. Но Факс в принципе не мог передумать. Сова мгновенно пришел к заключению: Мордекай Перельман был прав. Обычный способ создания Факсов мог считаться удовлетворительным только для имитации поведения низкого уровня, но если вам и впрямь хотелось сымитировать человека...
— Я притащил вас сюда, потому что я озадачен кое-чем, что случилось на Палладе давным-давно — еще в конце Великой войны, когда Мордекай Перельман там работал. Мне интересно... — Сова заколебался подбирая нужное слово, — помните ли вы это.
- Предыдущая
- 57/89
- Следующая
