Сказка про Лёшика - Рой Олег Юрьевич - Страница 9
- Предыдущая
- 9/41
- Следующая
«Ну, вот ты и попался!» – подумал кот и приготовился захлопнуть дверцу, как только Лёшик заберётся внутрь. Но наш герой уже давно догадался о планах кота и задумал кое-что в ответ. Он подпрыгнул, сделав вид, будто забирается в холодильник. Кот тут же захлопнул дверцу и вдруг отчаянно мяукнул оттого, что почувствовал жуткую боль – ведь он прихлопнул вместе с дверцей и свой собственный хвост! Лёшиков же как ни в чём не бывало прошагал мимо него, вежливо спросив: «Как ваши дела? Как здоровье?» Бедный Мурзик был настолько поражён, что даже не смог ничего ответить. Да и какие тут разговоры, когда хвост защемлён! А этот негодник с противной мышью удрали из кухни, только пятки сверкали.
Так и просидел Мурзик до самого утра, пока бабушка, долго ахавшая потом над злоключением своего любимца, не полезла в холодильник за маслом и не освободила бедного узника. Хвост у кота ещё долго болел, шерсть на нём сильно поредела и выглядела так прискорбно, что хозяева решили, будто у Мурзика блохи. Они тёрли бедного кота специальным кремом, мыли противным вонючим шампунем, мазали всякими лекарствами…
– Каар! – смеялась над Мурзиком Карлуша. – Теперь у тебя хвост похож на мышиный! А пахнет похуже, чем от мусорного бака. Кааар! Хорошо же Лёшик тебя проучил! Потому что не надо быть таким злым!
– Ма-а-а-а-у-у-у! – закричал на неё кот. – Иди прочь, пока я не выдрал у тебя из хвоста все перья.
Однако как Мурзик ни злился, но вынужден был признать – ворона права. Он стал страшным и вонючим, и даже люди перестали брать кота на руки, боясь подцепить какую-нибудь заразу. «Ну, погоди же, – шипел оскорблённый донельзя кот в адрес Лёшика, – ты у меня ещё попляшешь!»
Так Мурзик довёл себя до того, что совсем потерял покой и сон. Он целыми днями и ночами пытался придумать, как проучить вредного Лёшикова, но ничего в голову так и не приходило. Все были против него. Люди уже не баловали так, как раньше. Ворона смеялась над ним, а дружила с Лёшиком да ещё с этой крошечной мышкой Банечкой. Мурзик часто наблюдал, как они втроём гуляют поздним вечером. Ему было тоскливо и одиноко. «Вот бы и меня позвали! – думал он иногда, но тут же отбрасывал эту мысль: – Хотя зачем они мне нужны? Обойдусь и без них! Это я тут хозяин, а они – самозванцы! Надо обязательно выгнать их из дома!» Раздражение кота росло ещё из-за того, что с недавних пор и Банечка, и Лёшик совершенно перестали его бояться. Если раньше он их не видел и даже не догадывался, что они живут поблизости, то теперь всё изменилось. Лёшиков, и не думая прятаться, спокойно шастал по дому, а Банечка вообще задрала нос. Пару дней назад, пробегая с печеньем во рту мимо лежащего Мурзика, она, не разжимая зубов, пропищала:
– Ешли только ты меня тронешь, я шкажу Лёшикову, яшно?
– Шшшш! – зашипел на неё Мурзик, и Банечка на всякий случай ускорила свой шаг. Разумеется, у кота и в мыслях не было есть такую малышку, он просто не воспринимал её всерьёз, да и лень ему было за ней гоняться, но слова Банечки очень расстроили кота. Он понял, что надо срочно что-то делать, иначе ему не будет житья в этом доме. До чего дошло – мыши ему угрожают! Пугают его каким-то Лёшиком! Нет, это просто неслыханно… И Мурзик, поразмышляв, вынес Лёшикову приговор. Раз всё гениальное просто, то нечего мудрить, он просто-напросто съест этого наглеца, и делу конец!
Тебе, мой юный друг, покажется, что для кота это наверняка было нетрудно, но нет. Мурзик, как я уже говорил раньше, очень изнеженное животное, и для того, чтобы съесть Лёшика, ему требовалось сделать очень многое. Во-первых, для начала нагулять аппетит в течение дня, а для этого лучше бы отказаться от еды, как это ни прискорбно. Затем изловчиться и поймать нахала, ну и дальше уже дело за малым. Но кот твёрдо решил и потому приготовился к изнурительному, на его взгляд, голоданию. Это было очень сложно. То и дело мимо проносили различные вкуснятины, от которых пахло так, что Мурзика ну просто тянуло к тарелке. Люди озадаченно поглядывали на голодного кота, а он, сердясь на всех, отворачивался и сосредоточенно смотрел на стенку.
– Что это ты, Мурзик, такой задумчивый сегодня? Не играешь, не бегаешь… Не заболел ли часом? – забеспокоилась бабушка Нина, но Мурзик сделал вид, будто не слышит.
Не съев почти ничего на завтрак (ну, только сосиску и глоточек молочка – разве это пища для кота?) и, можно сказать, пропустив обед (если опять же не считать немного супа с мясными фрикадельками), он терпеливо ждал ночи. И ночь наконец наступила. «Готовься, Лёшиков! Твой час пробил», – усмехнулся про себя кот, подтачивая коготки.
А в это время Лёшиков тоже не зевал. Он с самого утра заметил, что с котом творится что-то неладное, и отправил на разведку Банечку. Она доложила ему, что Мурзик сегодня ест очень мало, и одно это уже наводило на мысли. Под вечер кот начал вдруг точить когти и прыгать через маленькую табуретку, что опять же выглядело довольно подозрительно.
«Ладно, ладно, – подумал Лёшик, – на всякий случай приготовимся». – Маленький человечек стащил с большого кухонного стола стручок жгучего красного перца, о чём-то пошептался с Банечкой и ненадолго скрылся у себя в подвале. Он вернулся оттуда уже с чучелком, которое смастерил из перца и одел в свои штанишки, рубашку и шапочку. Лёшик прислонил чучелко к ножке стула в гостиной, где любил лежать кот, и раскрыл перед ним брошенную папой Ларионом газету. Со стороны можно было подумать, что маленький человечек стоит, оперевшись о ножку стула, и увлечённо читает интересную статью. Сам же Лёшиков спрятался за ножкой стола и подал знак Банечке. Мышка со всех ног помчалась мимо кота в сторону прихожей, громко пища:
– Лёшиков, быстрее, быстрее! Пойдём на улицу, я тебе что-то интересное покажу!
– Нет уж, это я сейчас кое-что покажу, – пробурчал про себя Мурзик и бросился вперёд. Он увидел, что стоящий возле стула человечек не реагирует на его шумные прыжки, но разве до того было коту, когда он уже широко раскрыл пасть и схватил врага… В тот миг, когда зубы кота сомкнулись на чучелке, краем глаза Мурзик заметил настоящего Лёшика. Малыш спокойно стоял, скрестив на груди руки, и укоризненно смотрел на противника. Одновременно с этим пасть кота обожгло перцем, язык сильно защипало, из глаз брызнули слёзы, шерсть встала дыбом, а из гортани вырвался непонятный хриплый звук.
– Мяу! Мяу! – закричал Мурзик, с диким шипением метаясь из стороны в сторону и перебегая из одной комнаты в другую.
– Пи-пи-пи, – запищала Банечка и завалилась на спинку со смеха.
– Кар! Кар! Что происходит? – села на подоконник Карлуша и удивлённо склонила голову набок. – Устроил здесь мяуканье посреди ночи, а ещё мне не даёт петь соловьём… Или он хочет меня перепеть? Ну уж нет, тогда и я буду! – и Карлуша, гордо выпяив грудь, громко закаркала.
От такого дуэта проснулись все обитатели дома.
– Мурзик, что с тобой? – встревожено спросила бабушка. Она вошла в комнату и включила свет, поэтому Лёшик, мышка и ворона тут же скрылись из виду. – Сегодня плохо ел, а сейчас кричишь. Ты не заболел, милок?
– Ему необходим свежий воздух! – грозно сказал папа Стаси, войдя вслед за бабушкой. – С таким питомцем нам не выспаться, а у меня завтра важная встреча. Пусть погуляет в саду до утра, может, ему полегчает!
И бедного Мурзика выставили на улицу. Его жалобное мяуканье, сопровождаемое злорадным карканьем вороны, ещё долго разносились далеко вокруг, пугая соседей – людей и животных. Только к обеду следующего дня Мурзик вернулся домой. Ему было очень одиноко и тоскливо.
Ты, может, подумал, что Лёшиков очень суров? Нет, нисколько. У него доброе и открытое сердце. Просто, ты же сам помнишь, кот хотел навредить человечку, и тому ничего не оставалось, как защищаться. В действительности же Лёшик очень переживал за кота и всей душой желал помириться с ним. Поэтому в следующий раз, встретив измученного и грустного кота, человечек решил первым пойти на перемирие и поздоровался:
– Здравствуй, Мурзик! Как здоровье? Как дела?
- Предыдущая
- 9/41
- Следующая
