Родовое проклятие - Робертс Нора - Страница 30
- Предыдущая
- 30/74
- Следующая
– Ок-на! – повторила она вслух.
И ведь это не от подлости характера, успокаивала себя Мира, надраивая полы, отнюдь не испорченные, а всего лишь запачканные копотью. И даже не от обычного эгоизма. Просто мама сделалась совсем какой-то беспомощной.
И разве можно ее в этом винить, если она всю жизнь жила как у Христа за пазухой? Всю жизнь о ней кто-то заботился – сначала родители, потом муж, теперь вот дети.
Она и не знает, как самой управляться. И даже, подумала Мира, со злостью глядя на противень, как зажарить чертову рульку.
Она отжала швабру и послала сообщение Бойлу. Незачем ему зря волноваться.
Никакого пожара, сгорела баранья нога. Разгром впечатляет. Ущерб нулевой.
Мира соскребла погибшее мясо и отправила его на помойку. Потом отмыла картошку и положила сушиться – она была еще сырая, потому что мама, к счастью, забыла включить под ней огонь.
Противень она положила в раковину отмокать, после чего поставила чайник, пока Колин продолжала сокрушаться, что ее теперь выселят.
– Мам, сядь.
– Как я могу сесть, когда я так расстроена?
– Сядь! И выпей чаю.
– Но Донал… Что я буду делать? Изуродовала кухню, а они сегодня придут на ужин. А хозяин? Он наверняка взбесится.
Мира в уме повторяла таблицу умножения. На семь – данный раздел ей особенно не давался. Благодаря этому, повернувшись к матери, она сдержалась и не повысила голос.
– Во-первых, раскрой глаза: где ты видишь изуродованную кухню?
– Но я… – Словно увидев собственную кухню в первый раз, Колин закудахтала: – Чудесно отмылось, правда?
– Да.
– Но дымом еще попахивает.
– Подержишь окна открытыми, и все выветрится. В худшем случае придется помыть стены. – Мира заварила чай, выложила шоколадное печенье на одну из любимых маминых красивых тарелочек и – поскольку это была ее мама – достала белую льняную салфетку.
– Сядь и попей чаю. И давай руки твои посмотрим.
– Уже намного лучше. – Колин, теперь уже с улыбкой, показала пальцы и проворно пошевелила ими. – Брэнна свое дело знает, правда же? Все эти лосьоны, кремы, свечи, всякие прочие штучки у нее так хорошо получаются! Я обожаю отовариваться в «Смуглой Ведьме». Как ни зайду – непременно себе что-нибудь подберу. У нее такой симпатичный магазинчик!
– Да уж.
– Она и сюда то и дело наведывается, приносит мне новое на пробу. Я ей потом рассказываю, понравилось или нет.
– Я знаю. – Как знала она и то, что тем самым Колин получает разные «штучки» с минимальными затратами.
– Брэнна славная девочка. И всегда так хорошо выглядит!
– Это правда, – согласилась Мира, отлично зная, что Колин хотела бы видеть дочь в модных платьях, а не в рабочих штанах конюха.
«Уж придется нам с тобой, мам, смириться с тем, что мы друг друга разочаровываем», – подумала Мира, но больше ничего не сказала.
– Кухня превосходно отмылась, Мира, спасибо тебе! Но теперь у меня никакой еды нет, да и времени совсем не осталось, чтобы приготовить ребятам приличный ужин. Что обо мне подумает Шэрон?
– Она подумает, что у тебя на кухне случилась досадная неприятность и поэтому ты позвонила в отель «Райан» и заказала столик на троих.
– Ой, но ведь…
– Я все устрою, счет выпишут на мое имя. Вы чудесно поужинаете, а потом придете сюда и выпьете чаю с легким десертом – который я сейчас куплю в кафе «Монкс». Ты подашь его на своем прекрасном фарфоре, и все будет отлично. У вас получится замечательный вечер!
Щеки Колин разрумянились от предвкушаемого удовольствия.
– Звучит чудесно, просто чудесно!
– Скажи мне, мам, ты хорошо помнишь, как тушить пожар на кухне?
– Ну, как? Заливать водой. Я так и сделала.
– А лучше огонь чем-то накрыть, чтобы воздух не поступал к пламени. В шкафу со шваброй у тебя есть огнетушитель, помнишь? Его еще Фин привозил, а Донал повесил на стенку, чтобы всегда был под рукой. На стене в маленькой кладовке!
– Ой, а я о нем и не подумала… Я так перепугалась! Да я и не помню, как с ним управляться-то.
Вот те на, мысленно взвыла Мира.
– Если не огнетушитель, то можно засыпать огонь питьевой содой, а лучше посыпать ею вокруг, а огонь закрыть крышкой от кастрюли – перекрыть доступ воздуха. А самое надежное – не уходить из кухни, пока у тебя что-то готовится. Можешь установить на духовку таймер, тогда тебе не придется сидеть привязанной, пока печешь или жаришь.
– Я собиралась…
– Не сомневаюсь.
– Мира, прости, что я тебя дернула, мне правда жаль.
– Я знаю. Но теперь, кажется, все в порядке, да? – Она положила свою руку на мамину. – Мам, неужели тебе будет хуже жить рядом с внуками?
Мира еще немного бесславно поагитировала матушку за переезд к Морин, а потом поспешила в кафе, где купила роскошный торт с кремом, несколько сконов и сладких булочек. И заскочила по пути в ресторан и договорилась с управляющей, своей школьной подругой, после чего вернулась назад к матери – сгрузить покупки.
Возвращаться на работу было поздновато, да и голова все равно разболелась, поэтому Мира прямиком покатила домой, откуда позвонила сестре.
– Морин, пора тебе забирать маму. Твоя очередь.
Целый час они спорили, торговались, ссорились, хохотали, плакались друг другу, после чего Мира наконец достала таблетки от головной боли и прямо над раковиной запила их водой.
После чего долго изучала себя в зеркале. Под глазами круги – это от недосыпа. Невероятная усталость тоже красоты не прибавляет. И еще она с неудовольствием потерла морщинку между бровями.
Еще один такой день, заключила Мира, и ей понадобятся все лосьоны и кремы, которые только сможет изобрести Брэнна, иначе выглядеть ей настоящим страшилищем. И конечно, не помешает капелька волшебства…
Хоть на один вечер забыть обо всем, сказала она себе. О Конноре, о Кэвоне, о маме и остальной родне. Один спокойный вечер, взмолилась она, уповая на высшие силы, расслабленный, в пижаме – и с толстым слоем чудодейственного крема на физиономии. Добавить сюда пинту пива, чипсы – или что у нее найдется на кухонных полках – и телевизор.
И больше ничего не надо.
Решив начать с пива – у нее была привычка брать холодную банку с собой в душ, – Мира направилась было в кухню, но тут в дверь постучали.
– Уходи! – проворчала она. – Кто б ты ни был – пошел немедленно вон! И никогда не возвращайся.
Тот, кто там был, постучал опять, и она бы снова его проигнорировала, если бы не услышала:
– Мира, открывай! Я знаю, ты здесь.
Коннор. Она вздохнула, но все же поплелась к двери.
Открыла.
– Слушай, я собралась немного отдохнуть, так что лучше проваливай.
– Что это было – пожар у твоей мамы?
– Да ничего. Отвали, а?
Он прищурился.
– Выглядишь ты ужасно!
– Ну, спасибо. Именно подобных комплиментов мне и не хватало – после такого-то дня!
Она хотела захлопнуть перед ним дверь, но Коннор успел вставить плечо. Они принялись пихать дверь каждый со своей стороны, и выглядело это очень глупо. Только Мира забыла, что этот парень сильнее, чем кажется.
– Хорошо, хорошо, входи. Все равно день, считай, пропал.
– У тебя болит голова, ты устала и поэтому злишься.
Не дав ей уклониться, он прижал ладони к ее вискам, пробежал пальцами по всей голове и вниз, к основанию черепа.
И пульсирующая боль отступила.
– Я уже приняла таблетку.
– Этот способ быстрее. – Он несильно помассировал ей плечи, убрав скованность мышц. – Сядь и сними сапоги, я принесу тебе пивка.
– Я тебя не приглашала ни на пиво, ни на посиделки. – После того как он избавил ее от головной боли и проявил к ней столько внимания, Мира сама устыдилась своей злости. А устыдившись, разозлилась еще пуще.
Коннор склонил голову набок, его лицо выражало долготерпение и сострадание. За это ей захотелось его треснуть. И посильнее.
И еще – положить голову ему на плечо и так замереть. Просто дышать.
– Еще, поди, и не ела?
– Да я только что приехала.
- Предыдущая
- 30/74
- Следующая
