Родовое проклятие - Робертс Нора - Страница 23

• Предыдущая
• 23/74
• Следующая

– И из этого ты делаешь вывод о моей слабости?

– Да я это знаю! Ну чем ты можешь похвастаться? Только тем, что дала тебе тетка – и то из жалости. Даже твоя приехавшая издалека сестренка способна на большее. Твоя энергетика – ничто, ты сам – ничто, эдакий шут, прислуживающий другим, которых ты напыщенно именуешь семьей и друзьями. Твой большой друг Финбар выбирает тебя себе в партнеры, поскольку ты не имеешь над ним никакой власти, – и вот ты пашешь на него за зарплату по его прихоти. Ты ничто, и вся твоя сила – ноль!

Колдун говорил, а сам подступал ближе, и красный камень испускал ритмичное мерцание, словно это билось живое сердце.

– Я нечто большее, чем тебе кажется, – возразил Коннор.

– И что же ты такое, мальчик?

– Я – Коннор из рода О'Дуайеров. Я один из трех. Я часть Смуглой Ведьмы Мейо. – Коннор вгляделся в темные глаза колдуна и прочел в них решимость. – Мне подвластен огонь. – Он выбросил вперед правую руку, на ладони возник огненный шар. – И воздух. – Выставил один палец, чуть покрутил – и образовался маленький вихрь. – Земля, – продолжал он, и земля задрожала. – Вода. – Пролился дождь, такой горячий, что, падая на землю, капли шипели. – И ястреб.

С пронзительным криком вниз сорвался Ройбирд и с легкостью перышка опустился Коннору на плечо.

– Дешевые трюки и домашние питомцы, вот все, чем ты можешь похвастать! – презрительно процедил Кэвон. Затем высоко воздел руки, широко расставив пальцы. Камень на его шее окрасился в ярко-алый цвет крови.

В нескольких дюймах от сапог Коннора в землю вошла молния, и сразу едко запахло серой.

– Я мог бы убить тебя одной силой мысли. – Голос Кэвона перекрывал раскаты грома.

Уж это вряд ли, решил про себя Коннор и с улыбкой склонил голову набок.

– Дешевые трюки и домашние питомцы? Я могу вызвать огонь, воду, землю, воздух. Испытай мою силу, если тебе самому это по силам! И ястреб мой верный мне предан безмерно. Мы с ним и мы трое долг наш исполним. Мой меч – это свет, правда – мой щит, путь предо мною от века лежит. И я принимаю его добровольно, чтоб землю избавить от черного зла.

С этими словами Коннор нанес удар. Мечом, возникшим из огненного шара, рассек воздух, но по противнику не попал. Бицепс левой руки пронзила боль, будто в него вонзился раскаленный клинок.

Не замечая боли, Коннор двинулся вперед и снова занес меч. Волосы его развевались в бешеном вихре, клинок блестел в темноте.

И когда он ударил на этот раз, Кэвон исчез.

Тени расступились, туман уполз.

– Вот моя воля, – негромко, но страстно проговорил Коннор. – Да будет так!

Он выдохнул, набрал полную грудь воздуха, ощутил вкус ночи – сладковатой, влажной и зеленой. Где-то вдалеке с вопросительной интонацией протяжно ухнула сова, какая-то зверушка торопливо бежала через подлесок.

– Ну вот. – Ройбирд подался к хозяину, и их щеки соприкоснулись. – Занятно. Сколько ставишь на то, что мой пикап заведется с полоборота как миленький? Я сейчас к Фину, а ты проводи меня и нанеси визит Мерлину. Или лети назад, домой. Сам решай, брат, – прибавил он по-ирландски.

С тобой, услышал Коннор – и мысленно, и сердцем. Всегда с тобой.

Ройбирд взмыл в небо и устремился вперед.

Еще чувствуя слабость и головокружение от последствий противостояния белой и черной магической силы, Коннор забрался в машину. Она завелась легко, заурчала и быстро домчала его до жилища Фина.

Он сразу прошел в дом. В камине трещал огонь, и это был знак гостеприимства, однако на диване с пивом наготове его никто не ждал.

Зная этот дом не хуже собственного, Коннор прошел в его заднюю часть и услышал голоса.

– Если хочешь горячей еды, – громыхал Бойл, – женись на ком-то, кто тебе ее будет готовить!

– Зачем, если у меня всегда ты под рукой?

– Затем, что я себя прекрасно чувствовал дома с бутербродом и чипсами!

– А у меня в холодильнике прекрасный кусок свинины…

– Зачем ты покупаешь прекрасный кусок свинины, если не знаешь, что с ним делать?

– Вот те на! А с чего бы мне его не купить, если я знаю, что у меня рядом ты?

Несмотря на легкую головную боль, как от больного зуба, перебранка заставила Коннора рассмеяться. Он прошел дальше.

Странно, у него было такое чувство, будто он уже выпил пива, причем немало. Его вроде бы несло верным курсом, но пол под ногами словно имел уклон от середины к стенам.

Коннор вошел на кухню, где так ярко горел свет, что он невольно заморгал, а в голове запульсировала боль.

– Свининка бы сейчас хорошо пошла!

– Ну вот видишь? – Фин с усмешкой обернулся – и лицо у него вытянулось. – Что стряслось?

– Так, мелкая стычка двух магий… Господи, да у вас тут африканская жара!

Слегка пошатываясь, Коннор стал стягивать куртку. И уставился на свою левую руку.

– А ну, гляньте-ка! Что-то у меня рука дымится.

Его качнуло вперед, друзья кинулись подхватить.

– Это еще что за чертовщина? – воскликнул Бойл. – Да он у нас сейчас сгорит!

– Здесь очень жарко! – твердил Коннор.

– Да ничего не жарко! Это все Кэвон, – определил Фин. – Чую его запах.

– Дай-ка я с тебя рубашку сниму.

– О, обычно мне это девушки говорят…

Фин в нетерпении стянул с него рубашку.

Коннор смотрел на свою руку, на огромный черный ожог, на облезающую, в волдырях, кожу. Смотрел как бы со стороны, словно разглядывал какую-то диковину под стеклом.

– Нет, вы только гляньте! – прошептал он. И потерял сознание.

Фин наложил на обожженное место ладони. Его пронзила боль, но он не убирал рук. Не давал ожогу разойтись.

– Говори, что делать! – потребовал Бойл.

– Дай ему воды! Я могу предотвратить растекание, но… Тут нужна Брэнна.

– Я ее привезу.

– Слишком долго! Неси воды!

Фин закрыл глаза и распахнул свое энергетическое поле, дал ему выйти за пределы оболочки. Коннор ранен. Приходи. Приходи скорей!

– Вода тут не поможет. – Бойл опустился на колени. – Ни ему, ни тебе. Посмотри на свои руки, они тоже горят! Мне это знакомо.

– И ты знаешь, что это поправимо. – По лицу Фина струился пот, тонкой струйкой бежал по спине. – Если не буду держать – неизвестно, чем это для него закончится.

– Может, льда? Фин, он же горит! Может, сунуть его в ванну со льдом?

– Обычные средства тут не помогут. Быстро иди в мою мастерскую и принеси… Уже не нужно, – с облегчением выдохнул он, видя, как в кухню влетают Брэнна с Айоной, а между ними – Мира с выпученными глазами.

Брэнна кинулась к Коннору.

– Что случилось? – набросилась она на Фина.

– Не знаю. Кэвон – это без всякого сомнения, но ничего более определенного сказать не могу. У него жар, даже небольшой бред. У меня под руками черный ожог, глубокий и расползающийся. Я его пока сдерживаю.

– Дай взглянуть. Дай я сделаю!

– Брэнна, я его сдерживаю. Я мог бы сделать больше, но, боюсь, мне не все под силу. А вот у тебя получится. – Он стиснул зубы от боли. – Но я его не отпущу, даже ради тебя!

– Ну хорошо, хорошо. Но мне надо увидеть. Почувствовать, понять. – Она закрыла глаза, сконцентрировала всю энергию и положила руки поверх рук Фина.

Глаза ее вновь распахнулись, в них стояли слезы, ибо боль у нее под руками была нестерпимой.

– Смотри на меня! – велела она Фину. – Сам он не в состоянии, так что ты смотри за него. Стань им. Почувствуй то, что чувствует он. И исцелись за него. Смотри на меня! – Ее глаза приобрели цвета серой озерной воды и сделались спокойными, очень спокойными.

– Айона, ты положи свои руки поверх моих, отдай мне свою силу.

– Бери всю!

– Холод чувствуешь? Чувствуешь? – повернулась она к Фину.

– Чувствую.

– Холодная и ясная – это сила исцеления. Она заливает огонь, уносит все черное.

Когда Коннора забила дрожь и он застонал, Мира села на пол и положила голову раненого себе на колени.

– Тшш, тшш… – Очень легко и нежно она гладила его волосы, его лицо. – Тшш… Мы с тобой. Сейчас, сейчас полегчает.

• Предыдущая
• 23/74
• Следующая