Выбери любимый жанр

Путь прилива - Суэнвик Майкл - Страница 36


Изменить размер шрифта:

36

Чиновник смотрел и смотрел, но лицо расплывалось перед глазами, и никак нельзя было решить окончательно, Ундина это или нет. Рука настойчиво тянулась из воды, лебединая шея со шкатулкой в клюве. Чиновник судорожно схватил дар утопленницы, волны тут же подхватили тело, фосфоресцирующее пятно мелькнуло и исчезло, в утробе Земли воцарилась прежняя непроглядная темнота. Мало-помалу приступ тошноты прошел.

— Это что, то самое, за чем приходил Грегорьян? спросил чиновник. Сердце его колотилось о ребра, рубашка промокла от пота.

Коротко хихикнул голос Ундины — страстный, гортанный звук, закончившийся резким вздохом.

— У тебя, обезьяна ты несчастная, было два миллиона лет, целых два миллиона, дистанция вполне приличная, с какой стороны ни взгляни, — и все равно ты стремишься к смерти, желаешь ее больше всего прочего. Первая твоя супруга. Имей я возможность, я бы выцарапала ей глаза, ведь это она делает тебя таким нерешительным и пугливым. Вспомнив о ней, ты становишься импотентом, у тебя обвисает, как шея дохлой курицы. Я стара, но все еще полна сил, я могу делать для тебя такое, что ей и не снилось.

— Освободите машины.

— Да, еще, о да, да!

Пустая, абсолютно пустая.

Все три голоса слились в громком сумасшедшем хохоте, который рванулся из гортани, подхватил чиновника, понес его вперед и вверх, снова швырнул на землю.

Потрясенный, почти ничего не соображающий, он поднялся на ноги и увидел тонкую ниточку ослепительно-яркого света. Ниточка превратилась в узкий полумесяц и продолжала расширяться — Земля открывала рот.

Шкатулка исчезла из рук чиновника, словно растворилась; качаясь и спотыкаясь, он спустился по высунутому изо рта языку.

Густой, чуть сероватый воздух утратил свою неестественную вязкость, просветлел. Вернулись звуки, движение. Время тронулось с места. Чиновник быстро огляделся; судя по всему, никто ничего не заметил.

— Думаю, у меня все, — сказал он. Охранник молча кивнул, указал рукой на ведущую вниз лестницу.

— Предатель! Предатель! — кричал крохотный пучеглазый конструкт, отчаянно карабкавшийся по лесам. Вскочив на помост, он помчался прямо к чиновнику.

— Он с ней говорил! Он с ней говорил! Он с ней говорил! Предатель!

Охранник плавно развернулся в цепь из семи аватаров, шагнул вперед и схватил чиновника. Чиновник попытался вырваться, но металлические руки сжали его, как тиски, оторвали от помоста, вскинули в воздух.

— Боюсь, сэр, вам придется пройти со мной, — мрачно сказал один из аватаров, уносивших чиновника прочь.

Земля провожала их взглядом мертвых, как остывший пепел, глаз.

Снова цензурная купюра.

Трибунал состоял из шести шаров света, представлявших собой наивысшую — в рамках существующих технологий — концентрацию мудрости, и человека-надзирателя.

— Мы решили, — сказал один из конструктов, — что вы можете сохранить основной массив полученных при встрече материалов, так как они имеют непосредственное отношение к вашим расследованиям. Однако разговоры с утонувшей женщиной придется стереть.

В его голосе звучали сочувствие, некоторая неловкость и железная непреклонность.

— Пожалуйста. Для меня очень важно сохранить в памяти… — начал чиновник и понял, что уже не помнит, что же именно хотел он сохранить.

— Решения трибунала окончательны и обжалованию не подлежат, — скучающим голосом сообщил надзиратель — луноликий, толстогубый юнец, поразительно похожий на очень некрасивую бабу.

— Вы хотите спросить еще что-нибудь? А то мы сейчас приступим к сборке.

Перед началом слушания чиновника вскрыли, его рабочие блоки, выполненные в виде человеческих органов, лежали теперь на столе. Одна печень, два желудка, пять сердец — конструкторы» создававшие агентов, даже не почесались оформить внутренности в однозначном соответствии с анатомией человека. Безличие всех этих кишок-селезенок смутно беспокоило чиновника. Что же это был там за средневековый медик, который сказал, стоя перед вскрытым трупом: «А где здесь душа?» Чиновник испытывал сейчас сходное отчаяние.

— Но что все это значит? Что она пыталась мне сказать?

— Ничего это не значит, — ухмыльнулся надзиратель. Три сферы возбужденно изменили цвет, но он от них отмахнулся. — Не значит абсолютно ничего — как и большая часть ее так называемых откровений. Самый рядовой случай, самая рядовая ситуация. Вы попали в нее впервые, вот и удивляетесь, мы же наблюдаем подобные вещи по сто раз на дню. Земля любит устраивать бессмысленные спектакли.

Господи, ужаснулся чиновник, и вот такие люди нами управляют. Он же гораздо глупее собственных своих машин.

— С вашего разрешения, — сказал один из сферических конструктов, — я хотел бы высказаться. Свобода быть человеком покупается ценой постоянной бдительности. Вероятность реального вмешательства исчезающе мала, но даже при таких условиях мы не должны…

— Чушь собачья! Люди на Земле как жили, так и живут. Люди, вполне удовлетворенные своим эволюционным развитием, сколь бы ни отличалась их ментальная конфигурация от нашей.

— Нельзя сказать, чтобы они подверглись этому эволюционному преобразованию добровольно, — заметил второй конструкт. — Их попросту разжевали и проглотили.

— Ну и что? — раздраженно перебил его надзиратель. — Сейчас они счастливы. Как бы там ни было, случившееся не являлось неизбежным следствием утраты контроля над искусственным интеллектом.

— Не являлось?

— Нет. Просто халтурное программирование, заскок в системе. Вот ты… — Наблюдатель повернулся к первому конструкту. — Ты, если бы дать тебе свободу, захотел бы ты захватить власть над человечеством? Сделал бы ты людей взаимозаменяемыми элементами объемлющей ментальной системы? Да ни в коем разе.

Конструкт промолчал.

— Соберите его и вышвырните отсюда! Еще одна, последняя цензурная купюра, и он был готов к докладу.

Чиновник вернул телефон чемодану и на несколько секунд задумался.

— Я знаю, что получил Грегорьян от Земли.

— Да? И что же именно?

— Ничего.

На лице Корды появилось недоумение.

— Маленькая, аккуратная, подозрительно выглядящая коробочка, в которой не было ни-че-го. Охрана пропустила его, не обнаружив ничего недозволенного. Но затем, когда Грегорьян ударился в бега, все пришли в ужас и дружно завопили: «Неспроста это, ох неспроста! Видимо, он получил от Земли некий объект, объект настолько хитрый, что ни одним прибором не возьмешь».

Теперь задумался Корда.

Имей мы в этом полную уверенность, я прекратил бы расследование прямо сейчас. Чиновник молчал.

— Да нет, все равно нельзя. Слишком уж много тут неясного. Вся эта история оставляет какой-то мерзкий привкус неполноты, незавершенности. Теперь остается одно — ломиться сквозь глухой лес напролом, в надежде, что кто-нибудь выскочит из-под куста.

В этой тираде чувствовалась искренняя боль — и некая недоговоренность. Корда встал, печально покачал головой, направился было к выходу, но взглянул на свою правую руку и остановился. Повернувшись к мишеням, он приподнял брови, тщательно прикинул расстояние и размахнулся. Первые мгновения после броска шар летел словно нехотя, по странной волнистой траектории, но затем рванулся вперед, превратился в копье и вонзился в голову мишени. Прошло еще мгновение, и Корда улыбнулся — оружие вернулось к нему в руку, приняв форму кинжала.

— Кошмарная игра. — Он отрешенно пожал плечами и взглянул на чиновника: — Пробовали когда-нибудь?

— Да. Один раз. Больше не захотелось.

— Что, неприятные ощущения? — Корда аккуратно положил кинжал на полку. — Не нужно расстраиваться из-за проигрыша — все эти игры мошеннические, с подвохом. Потому-то их и прикрыли. Сколько ни старайся — обязательно проиграешь.

— Да нет, что вы, — недоуменно моргнул чиновник, — вы меня не так поняли. Я выиграл.

36
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Суэнвик Майкл - Путь прилива Путь прилива
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело