Ва-банк! - Суэйн Джеймс - Страница 31

• Предыдущая
• 31/66
• Следующая

– Моя клиентка прошла проверку на детекторе лжи, – выложил свою последнюю карту Андерман. – Тестирование проводил самый признанный эксперт в этой области.

– Однако мы бы хотели сами подвергнуть мисс Бриггс подобному испытанию, – сказал судье Лонго. – Мистер Андерман, если пожелает, может при этом присутствовать.

– Вполне уместное предложение, – ответил судья. – И законное. А ты, Феликс, как считаешь? Это справедливо?

Андерман понял, что Берки пытается по возможности смягчить удар, и был ему за это признателен.

– Да, ваша честь, – ответил он.

– Отлично. Проведите еще одно испытание ответчицы и представьте мне результаты. Так мы договорились?

Лейтенант и адвокат одновременно кивнули. Берки с такой силой стукнул своим молотком, что все в зале вздрогнули.

– Следующий! – скомандовал судебный пристав.

Валентайн стоял на ступенях суда и ждал, пока его подберут: Уайли пообещал, что автомобиль будет припаркован за углом. Через десять минут он понял, что никакого автомобиля не будет. Это его не особенно удивило. Ему неоднократно предлагали в Лас-Вегасе самые разные должности – от начальника службы наблюдения до главы подразделения, готовившего охранников. И деньги сулили немалые, однако он каждый раз отказывался. Именно из-за людей, с которыми ему пришлось бы работать. Это был город хамов и наглецов, где каждый стоял исключительно за себя, и врать им здесь было не привыкать.

Наконец показался знакомый белый «Вольво». Окошко водителя опустилось, и Валентайн увидел, что за рулем сидит сам Билл Хиггинс – небритый, в измятой куртке цвета хаки и в выцветшей рубашке. Валентайн сел рядом.

Хиггинс мрачно смотрел на дорогу. У него был классический жесткий индейский профиль, продубленную солнцем кожу прорезали глубокие морщины. Валентайн много раз хотел расспросить его о дедах и бабках, но сдерживался, боясь показаться расистом. По его мнению, пресловутая политическая корректность означала, что о каких-то вещах либо умалчивают, либо просто стараются забыть – чтобы не просить прощения.

Когда они выехали на аллею Мэриленд и направились к югу, Хиггинс сказал:

– Слыхал, ты в аэропорту кучу подвигов совершил. Вот уж не знал, что ты у нас мастер восточных единоборств. А в соревнованиях участвовал?

– Я пять лет подряд был чемпионом штата Нью-Джерси по дзюдо.

– Вот это да! Все еще тренируешься?

– Неподалеку от моего дома есть доджо. Иногда, когда у меня особенно дурное настроение, хожу туда покидать ребятишек.

– Отличный способ поднять настроение.

Некоторое время они ехали молча. Валентайн автоматически дотронулся до заднего кармана, где когда-то лежал бумажник. Он каждый день раскрывал его посмотреть на фотографию. Но, может, время начать новый этап в жизни – что бы это по сути ни значило – и вправду настало?

– А что ты воскресным утром делал в суде? – спросил он наконец.

– Тебя искал, – коротко ответил Хиггинс.

Валентайн посмотрел на друга. Лонго не побеспокоился известить Билла о том, что собирается прихватить Нолу, – наивный поступок, поскольку Билл, естественно, вскорости об этом узнал. Но это никоим образом не объясняло, как Биллу стало известно, где он, Валентайн, должен в это время находиться.

– А кто сказал тебе, где меня искать? – спросил Валентайн.

– Птичка на хвосте принесла… Да не злись ты так.

– А я вовсе не злюсь, мне просто интересно.

– У меня есть осведомитель.

– И ты хочешь, чтобы я вычислил, кто это.

– Валяй.

– Сколько?

– Что – сколько?

– Сколько ты ставишь на то, что я не смогу вычислить.

– Десятку, – подумав, сказал Хиггинс.

– Пятьдесят, – предложил Валентайн.

– Пятьдесят? Ну, это солидная ставка.

– Не забывай: на кону моя репутация.

– И со скольких раз?

– С одного.

– Идет.

– Роксана, – сказал Валентайн.

Хиггинс припарковал машину и полез за кошельком. Вытащил одну из новехоньких пятидесятидолларовых банкнот – они выглядели, как игрушечные денежки из «Монополии», – и протянул Валентайну. Валентайн спрятал выигрыш в карман, в тот самый, пресловутый задний.

– Напомни, если я еще хоть раз соберусь играть с тобой в азартные игры, – попросил Хиггинс.

Они ехали через трущобный квартал на северной оконечности Стрипа, и Валентайн подумал, что давно не видел таких унылых мест – в особенности воскресным утром. По замусоренным улицам, с трудом передвигая ноги, тащились редкие прохожие – все они походили на живых мертвецов.

– Почему Роксана? – спросил Валентайн.

– Она толковая и надежная. И ее отец был полицейским.

– Да, она говорила.

– Роксана позвонила мне вчера вечером – после того как пришел факс от твоего сына. Поначалу я не мог поверить, что это Сонни Фонтана. Но чем больше думал, тем больше видел в этом смысла. В историю о его смерти на озере Тахо я никогда особенно не верил. Во-первых, вскрытие не проводилось. Так что я решил провести собственное расследование. У меня есть номер социальной карты Сонни, так что я зашел на сайт социальной службы – у них есть список всех почивших граждан Америки. И тут возникло во-вторых: Сонни Фонтана в этом списке не значится. Следовательно, его социальная карта по-прежнему в ходу. Я связался с внутренней налоговой службой, и – на тебе! По их записям, последний зарегистрированный адрес обладателя этого номера – здесь, в Вегасе. Информация трехмесячной давности. Значит, все это время он находился здесь.

– И занимался тем, что изучал «Акрополь», – сказал Валентайн.

– Вот и я так думаю.

– Но зачем же он пользовался своей старой социальной картой?

– Очередная из его шуточек.

Они свернули на бульвар. Издали «Акрополь» казался карликом, затесавшимся в компанию великанов. Может, Сонни, как среди ублюдков и принято, решил напасть на слабейшего?

– И еще одна неприятная новость, – сказал Хиггинс, когда они остановились на светофоре. – Кто-то тебя заказал.

Валентайн удивленно воззрился на Хиггинса.

– Но никто за дело не взялся, – продолжал Хиггинс. – Здесь не принято отстреливать туристов. К тому же я пустил слух, что ты бывший полицейский и тот, кто попытается тебя тронуть, будет иметь дело со мной.

– Спасибо, Билл.

– Вот я и интересуюсь: есть ли в городе человек, который ненавидит тебя до такой степени, или это Сонни Фонтана постарался?

– Сонни, – ответил Валентайн уверенно.

– У вас что, личные счеты?

– Есть маленько.

– Может, просветишь?

– Это было еще в восемьдесят четвертом. Шайка, которой руководил Сонни, обчистила казино «Ризортс Интернэшнл» в Атлантик-Сити. Один дежурный детектив оказался достаточно сообразительным и вычислил их. Парней Сонни выкинули из казино, и Сонни с подельщиками забили детектива до смерти. А я оказался там слишком поздно.

– Этот детектив был твоим другом? – спросил Хиггинс.

– Моим зятем, – ответил Валентайн.

Светофор переключился, Хиггинс проехал еще сотню ярдов и снова вынужден был остановиться перед следующим светофором. Хиггинс констатировал:

– Тогда это действительно личные счеты.

– Вот именно.

– Не возражаешь, если я спрошу, что ты собираешься сделать, если поймаешь Фонтану?

– Это от обстоятельств зависит.

– Каких?

– Где и каким образом поймаю.

– То есть ты хочешь сказать, что прикончишь его.

– И такое возможно.

Свет сменился на зеленый, но Хиггинс не спешил нажимать на газ. Повернувшись к Валентайну и глядя ему прямо в глаза, он сказал:

– Только тронь его, Тони, и я вынужден буду тебя арестовать.

– Конечно, Билл.

Увечья Нолы Бриггс оказались отнюдь не такими серьезными, как обрисовал их адвокат: ребра вовсе не сломаны, имелось лишь несколько ссадин, что касается кисти руки, то и здесь дело ограничилось растяжением. Нолу снова заключили под стражу в городскую тюрьму, где ее и навестил Андерман.

• Предыдущая
• 31/66
• Следующая