Выбери любимый жанр

Командировка в Амазонию (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 36

Изменить размер шрифта:

- Ты о чем, Аглаида, - спросил Тарас, явно сомневаясь в моей вменяемости.

Я сама уже не знала, сошла я с ума или нет. Но раз решила сделать глупость, то сделаю, чтобы потом всю жизнь было чем заняться, а не умирать от одиночества и кормить птиц у подъезда.

- Я согласна выйти за вас замуж, - весело сообщила я оболтусам, - предлагаю за это выпить, чтобы я не передумала.

- Молодец, Аглаида, молодец, - радостно похвалил Митя и просто слетел с кровати, чтобы умчаться из спальни. - Сейчас принесу!

Судорожно вздохнув, сцепила дрожащие пальцы в замок. Так страшно от недалекого будущего. Неизвестность пугала, рисуя в воображении ужасы, которые непременно на меня свалятся, как только родители узнают о свадьбе. От переживания я даже стала кусать губы, боясь, что не смогу отстоять свое право на свободу выбора.

- Аглаида, может, ты все же передумаешь? – с сомнением предложил Тарас. Откинувшись на подушки, он притянул меня к себе, заставляя облокотиться на него. Расслабленно легла, медленно успокаиваясь. Рыжик трогательно укутал меня одеялом и погладил по волосам. Эти осторожные прикосновения были так приятны, что хотелось замурлыкать от удовольствия.

- Думаешь, стоит? – спросила у него совета.

- Стоит, а то потом будешь нас ненавидеть, - тихо сказал Тарас.

Продолжая ласковые поглаживания, мужчина замолчал, давая осмыслить его слова.

- Хорошо, не буду выходить за вас замуж, - замерла, еле сдерживаясь от улыбки.

Тарас тоже застыл, явно не ожидая, что я так быстро соглашусь с ним. Лежим, молчим, ждем, каждый свое, но ждем. Первым не выдержал Тарас:

- Так свадьбы не будет? – по голосу мне было непонятно, что он сейчас чувствовал.

Шутка явно не удалась, но мне очень хотелось вывести его из себя. А то он стал слишком серьезным, это очень непривычно. Но сцену надо доводить до конца, даже если актер бездарен!

- Нет, не будет, - грустно выдохнула я.

Тарас повторил за мной, тяжело выдохнул. Положил руку мне на плечо и слегка сжал его. Всё же расстроился. Почесав нос, я продолжила, пытаясь не сорваться и не рассмеяться в голос.

- Так, распишемся скромно, а потом уже закатим свадьбу на Земле для родственников. Надо же их к шокирующей новости подвести как-то.

-Аглаида, - мученически протянул Тарас, низко склоняясь надо мной.

- Что? – невинно спросила у него, веселясь от души.

- Как приятно видеть тебя снова улыбающейся. Ты прекрасна, моя любимая, - тепло прошептал мужчина, а меня в жар кинуло от смущения.

Нельзя так открыто мне признаваться в любви. Мне кажется, я не заслуживаю такого доверия.

Неотрывно глядя в глаза Тарасу, ждала, когда он меня поцелует. Прошла секунда, вторая, и тут я поняла, что он даже и не собирался этого делать. От стыда спрятала лицо в ладонях. Какая я стала испорченная.

- Аглаида, что случилось? – обеспокоенно спросил рыжик, пытаясь заглянуть мне в лицо.

Я же костерила себя всеми известными ругательствами. Я готова была умереть от позора за свои ожидания. С трудом справившись со своим не в меру разыгравшимся воображением, я решилась признаться Тарасу, но тут в спальню ворвался Митя, неся в одной руке две бутылки с ромом, судя по этикетке, а в другой - три бокала на тонких ножках.

Стоит, наверное, объяснить рыжику, что такие бокалы предназначаются не для таких тяжелых напитков, как ром. Недовольно нахмурилась, понимая, что Митя даже не сообразил сок принести для меня. Я не могу употреблять напитки такой крепости!

Довольный жизнью Митя забрался на кровать, протягивая бокалы. Тарас взял себе два, последний забрала я. Бутылка была сноровисто откупорена и разлита. Терпкий запах распространился в воздухе.

- Ты сок взял? Я чистым его не смогу выпить, - обратилась я к Мите.

- Обижаешь, Аглаида, - протяжно произнес он и вытащил из-за спины упаковку с яблочным соком.

Долила его в свой бокал доверху, разбавляя ром. Митя с нетерпением ждал, когда я закончу приготовления. И как только я отдала ему сок, быстро поставил его на пол. Потом радостно улыбаясь, провозгласил тост за долгую и счастливую семейную жизнь. Пригубила своеобразный коктейль – вкусно и приятно согревало изнутри.

После первых глотков спина устало заныла, ненавязчиво намекая, что лучше полежать. Обернувшись на Тараса, примерилась, как бы мне так лечь, чтобы и красиво, и удобно, и приятно!

- Поднимись повыше, - приказала ему.

Чуть насмешливо изогнув бровь, мужчина подчинился, принимая оптимальное положение. Радостно улыбнулась, положила свою голову ему на колени. Митя, расписывающий, как он рад, и как всё у нас будет прекрасно, неожиданно замолчал. Ревниво наблюдая, как Тарас пытается подложить подушку мне под голову. Конечно, мягче стало, я не спорю, но смотреть на Митю с этого положения было неудобно. Поэтому повернулась на бок.

- Митя, а мне Тарас сказал, что свадьбу не надо. Представляешь, - горестно вздохнула я, салютуя ему бокалом.

Сделав глоток, следила за рыжиком, который стал багроветь, сверкая своими глазищами. Это стоило того, чтобы увидеть!

-Что? Как не надо свадьбы! – вскричал Митя.

Он готов был вцепиться в Тараса, который тихо посмеивался, от чего моя голова стала покачиваться. Костяшки на Митиной руке, что держала бокал, побелели от напряжения, и я сдалась:

- Да, говорит, денег много потратим, давай просто распишемся по-тихому, чтобы особо никто и не знал. И платье тебе красивое не надо и нам смокингов.

- Я такого не говорил! – возразил Тарас. - Платье обязательно надо и самое шикарное!

Поразительно: один хочет изумительное, другой – шикарное.

- Так вот, Митя, всё будет скромно и со вкусом, я в подвенечном платье, а вы в смокингах. В очень узком кругу друзей, а друг у нас один – это Наташка.

Все это я сказала с напускной грустью, сама в душе веселилась. Тарас был со мной за одно, а вот Митя - зол. Он молчал, сверля меня возмущенным взглядом, что подмывало продолжить доводить его до предела, пока он не взорвется.

- Что? Не хочешь в смокинге? Хорошо, иди, как хочешь, хоть голым. Мы же на Амазонии, пусть все думают, что я такая эксцентричная, что заставила жениха показать все свои достоинства.

- Ты издеваешься, Аглаида? – догадался, наконец, рыжик.

- Федоровна, - поправила я Митю.

- Федоровна, Федоровна, - угрожающе прошептал он и, внезапно схватив за руку, дернул меня к себе.

Властно прижал, не давая вырваться, и запечатлел страстный поцелуй на моих губах. Сминая моё сопротивление, Митя, словно, не слышал возмущенных криков. Его язык напористо проникал, лаская и разжигая огонь в крови. Было очень приятно, но я, как приличная девушка, стукнула Митю в твердую грудь, требуя меня отпустить. За что он сжал мои и без того короткие волосы в кулак, потянул с явным желанием выдернуть их с корнем. Слезы от боли и обиды навернулись на глаза, сопротивляться я стала ещё активнее. Правда, Митю это не вразумило, только вмешательство второго брата спасло меня от членовредительства.

- Дурак, больно же! – крикнула я Митьке и уткнулась в грудь Тараса, ища защиты и утешения.

- Прости, - услышала я полный раскаяния голос, - я не могу сдерживаться. Я с ума схожу от любви к тебе, Аглаида… Федоровна, - добавил после секундной заминки Митя.

- Я же говорил, что она от твоих поцелуев плачет, - вставил свои пять копеек Тарас.

- Она привыкнет, - ответил ему брат.

Вот наглости-то у него! Привыкнет! Возмущению моему не было предела. Резко отстранившись от Тараса, я обернулась к Митьке и гневно высказалась:

- А вот и нет! К такому привыкнуть невозможно! И вообще, будешь себя так вести – не быть тебе моим мужем. Я понятно выразилась?

- Аглаида, ты же сама его довела, - вступился за брата Тарас.

- И чего? Он мужик или нет? Должен был выдержать! Я, может быть, проверяю его на готовность выносить меня до конца его жизни! – во мне явно говорил алкоголь, но остановиться я уже не могла. – А вдруг я забеременею, он, что, так же меня таскать за волосы будет?