Шоковая терапия - Градова Ирина - Страница 43
- Предыдущая
- 43/53
- Следующая
– То есть она забила до смерти своего врача тяжеленным пресс-папье, поехала на «конспиративную» квартиру, приняла душ, хорошенько выспалась, переоделась в выходное платье – и скакнула с крыши?
– Кстати, это не простая крыша, а крытая оранжерея. Дом элитный, и жильцы частенько выходят туда покурить или просто воздухом подышать. При приеме антидепрессантов случается потеря памяти?
– Бывает. Думаешь, она просто забыла об убийстве Рубина?
– Черт, даже не знаю! Надо бы с Кобзевым пообщаться на эту тему… Однако я еще не закончил.
– В самом деле?
– Я поднял всю информацию о пациентах «Соснового рая» за последние пять лет. Надо сказать, делом это оказалось непростым: сама клиника отказалась предоставить эти сведения, ссылаясь на их конфиденциальность, поэтому пришлось действовать обходными путями – не совсем законными.
– Узнал что-то стоящее?
– Да так, кое-что. Помнишь, как неизвестный доброжелатель подбросил Леониду листок с именами?
– Как не помнить, ведь с него-то мы и начали разрабатывать версию об антидепрессантах!
– Так вот, список оказался неполным.
– То есть?
– Выяснилось, что с бывшими пациентами «Соснового рая» частенько происходили неприятности, вроде попыток самоубийства и бессмысленных агрессивных нападок на других людей. Так как все это случалось вне стен клиники, никто не связывал эти происшествия именно с ней. Но я узнал о еще одной смерти – до сих пор неизвестно, самоубийство это или несчастный случай, но парень лечился в «Сосновом раю»!
– Кто?
– Анатолий Серов, фигурист. Я не слишком интересуюсь коньками, но одна девчонка на работе сказала, что некоторое время назад он был настоящей «звездой» отечественного фигурного катания. Правда, его возраст уже перевалил за тридцать пять, а значит, из большого спорта ему пришлось уйти. Он работал в различных ледовых шоу и даже участвовал в передаче «Танцы на льду». Видел?
Андрей покачал головой.
– Ну, там фигуристы учат кататься всяких актеров и певцов… В общем, не в том суть. Так вот, перед началом съемок этого шоу он впервые лег в «Сосновый рай», чтобы прийти в форму. Шоу прошло с успехом, и в конце мая Серов вернулся в клинику – повторно. А в июне он неожиданно погиб.
– Ты сказал, это либо самоубийство, либо несчастный случай?
– Он спрыгнул с балкона в цирке, где проходил очередной ледовый спектакль, прямо на залитую льдом арену. На самом деле там не так уж и высоко.
– Судя по всему, он тоже так подумал! – хмыкнул Андрей.
– Да, парень просто упал неудачно, сломал себе шею и умер на месте. Очевидцы говорят, он просто стоял там, смотрел вниз и, как говорится, ничто не предвещало… А потом вдруг перекинул ногу через перила – и вот он уже на льду, остывает!
– Как я понимаю, вскрытия не проводили?
– Разумеется, нет – все произошло на глазах у как минимум десятка свидетелей!
– Уж больно много несчастных случаев! – проговорил Андрей, задумчиво потирая подбородок.
– И не говори! Кстати, я поболтал по телефону с моим приятелем из Москвы, который нашел Ольгу Малинину.
– С капитаном Яблочкиным? Агния, кажется, о нем очень высокого мнения?
– И он его заслуживает! Так вот, я попросил капитана выяснить у Ольги, помнит ли она этого Серова. Знаешь, что она сказала?
– Что же?
– Что, разумеется, прекрасно помнит и что он являлся пациентом твоего друга Геннадия Рубина! Ольга сказала – для них известие о гибели фигуриста стало настоящим шоком, а Рубин несколько дней ходил как в воду опущенный.
– Ну, это можно понять, ведь они близко общались!
– Ну да, ну да… Кстати, я распорядился задержать Дениса Розбаша.
– По какому обвинению?
– Убийство Геннадия Рубина.
– Это из-за ежедневника?
– Как еще он мог попасть к Рубину? Ежедневника вполне достаточно, чтобы заподозрить причастность Розбаша к смерти коллеги, да еще плюс их давнее соперничество, личная неприязнь, конкуренция. Я поспрошал там и тут и выяснил, что Рубин и Розбаш однажды не на шутку сцепились. Причиной их потасовки стало то, что в один день три пациентки перекочевали от Дениса к Геннадию, не сочтя нужным предупредить об этом врачей. Рубин, естественно, не знал, что они раньше ходили к Розбашу, потому что начальство, как обычно, просто молча переделало расписание «по просьбе клиентов»: никто не любит раздувать дело по таким мелким поводам, если вполне можно обойтись без скандалов. Только вот Розбаш так не считал, а потому устроил Рубину настоящую истерику и даже пытался начистить ему лацканы, однако недооценил размеры противника и его вес, поэтому драка вышла серьезная: Рубин сломал Розбашу нос, а тот, в свою очередь, вывихнул Геннадию кисть. Короче, всего этого оказалось вполне достаточно для задержания гражданина Розбаша.
– Погоди, я не понял: ты считаешь, что Татьяна не убивала Геннадия? Это сделал Денис Розбаш?
– В том-то и дело, Андрюша, что как раз в этом я сильно сомневаюсь.
– Ты совсем меня запутал!
– Я и сам запутался! С самого начала версия о том, что Татьяна убила Рубина, выглядела не совсем правдоподобной. Во-первых, ее рост. Если бы она, скажем, застрелила его или отравила – это одно, но забить при помощи пресс-папье… Донская не сумела бы шарахнуть его по голове, даже подпрыгнув!
– А если он сидел?
– Тогда поговорим о ее весе. В девчонке было около сорока восьми килограммов, а сила ударов – приличная!
– Антидепрессанты?
– Да, под их воздействием силы увеличиваются, но не настолько же! Вот что я тебе скажу: Рубин должен был спать, чтобы Донская так легко убила его таким способом – причем, спать мертвецким сном, раз он не проснулся от первого же удара!
– И все это следователь Горчанинов благополучно не принял во внимание? Просто фантастика!
– Не фантастика, Андрюш, а русская народная сказка о лени, пофигизме и страхе перед вышестоящим начальством. Придется побеседовать с господином Дружниковым о его предполагаемом участии в деле сокрытия правды от следствия и, возможно, о давлении.
– Не боишься неприятностей? Дружников – большой человек!
– С тех пор, как я стал с тобой работать, Андрей Эдуардович, «неприятности» – мое второе имя! – криво усмехнулся майор.
– Прости, что втянул тебя во все это.
– Ерунда! Я сам втянулся, ведь никто не просил меня отнимать у Горчанинова дело, я сам принял это решение, да еще и побегать пришлось, чтобы мне его передали. Так что не бери в голову.
– Я правильно понял, что ты задержал Розбаша, но не веришь в его причастность к убийству Геннадия? – спросил Андрей после недолгого раздумья.
– Правильно, правильно. Розбаш, конечно, тот еще типчик – с Рубиным дрался, на Кадреску набросился, но он не показался мне человеком, способным на убийство.
– В состоянии гнева – почему нет? Он, похоже, парень вспыльчивый!
– Может, и так, но что-то меня все же смущает. Розбаш, естественно, все отрицает, говорит, что его в тот день даже не было в клинике, но алиби-то у него отсутствует, поэтому мне ничего не оставалось, как его повязать.
– А что Денис сказал о ежедневнике Геннадия – зачем он его забрал?
– Говорит, что понятия не имеет, откуда он взялся в его вещах. И знаешь, что? Я ему верю! Даже если в этом ежедневнике и было нечто, бросавшее подозрение на Розбаша, к чему вырывать страницы и оставлять у себя улику?
– Да, в этом что-то есть… – согласился Андрей, озадаченно потирая затылок. – Считаешь, его подставляют под удар намеренно? Кто – руководство клиники?
– Вполне возможно. Мне все не дает покоя та медсестра и ее показания, состряпанные в кабинете Анфисы Караваевой. Зачем изобретать версию с изнасилованием? Либо руководство было уверено, что приступ злобы у Донской спровоцировали лекарственные препараты, либо Татьяна не убивала Рубина, убийца – кто-то другой.
– И они, зная об этом, покрывали его? А теперь решили выдать? Или снова подставить другого?
Артем тяжело вздохнул вместо ответа и откинулся спиной к прохладному простенку. За окном окончательно стемнело, но яркие огни фар машин, проносившихся по дороге, и горевшие витрины торгового центра напротив не позволяли ночи окончательно завладеть улицей.
- Предыдущая
- 43/53
- Следующая
