Инородное тело - Градова Ирина - Страница 39
- Предыдущая
- 39/62
- Следующая
– Ну, до тех пор, пока об этом никто не знает, – наверное, да.
– Неужели это такой уж прибыльный бизнес? – удивленно проговорил Денис. – В смысле кому это нужно – покупать кровь? Я еще понимаю – абсент, но это…
– Смотри, – вновь ткнула пальцем в экран Вика, – вот тут написано, что «каждому настоящему вампиру для поддержания сил необходимо от ста до четырехсот миллилитров человеческой крови в сутки».
– Круто! Это что же – по медицинским показаниям?! – хохотнул Дэн.
– Пить кровь… Это же противно! – пробормотал Денис.
– Путешественники частенько это делали, – заметил Дэн. – Но они тогда находились в стесненных обстоятельствах, без еды и воды, а потому просто вынуждены были пить кровь животных, чаще всего – собственных лошадей. Однако я впервые слышу, чтобы пили человеческую кровь!
– Да кто вообще сказал, что она человеческая? – встрепенулась Вика. – Может, свиная или коровья? На бойне вполне можно купить кровь – я знаю, что некоторые добавляют ее в корм скоту… Нет, ребята, я думаю, лажа это все – не может кровь принадлежать людям, это они лохов ду?рят!
– Если кровь не человеческая, то это еще опаснее, – сказал Денис. – Животные вполне могут быть заражены разными болезнями, передающимися человеку!
– Это же бизнес, – усмехнулся Дэн. – В наше время никто не думает о таких мелочах, если можно по-быстрому бабки срубить. Глядите: сто граммов крови продают за пятьсот рублей – это же просто грабеж настоящий!
– Да уж, учитывая, сколько платят донорам, – тихо, почти что про себя, произнесла Вика. В ее голове что-то щелкнуло, когда речь зашла о крови и деньгах, но пока что она не собиралась делиться своими мыслями с приятелями.
– А кто такой Люциус? – неожиданно спросил Дэн, продолжавший внимательно изучать сайт.
– Какой еще Люциус? – переспросила Вика, встрепенувшись.
– Ну вот здесь, – указал пальцем на ссылку Дэн. – «Люциус приглашает «посвященных» на вечеринку, посвященную обряду инициации новых членов братства…»
– Это новых вампиров, что ли? – уточнил Денис.
– Видимо, да!
– Во дают! – восхитилась Вика. – Вечеринки устраивают – все чин-чинарем…
– Короче, Денис, ты влип, – подытожил Дэн. – Эта девка, готка она там или вампирша, я не берусь судить, но ты чем-то привлек ее внимание – вот такая неожиданная «радость»! Говоришь, она тебя в покое не оставляет?
Денис только неопределенно хмыкнул.
– Ну конечно, – вздохнул Дэн. – Большой сильный дядя, оказавший первую помощь ее «подбитым» приятелям, – кто бы тут устоял? Ой, гляди, Денис: напьются они твоей кровушки!
– Да иди ты! – огрызнулся тот.
– Эх, ребята, не нравится мне все это! – покачала головой Вика. При этом ее разноцветные «дреды» приподнялись дыбом и опали, словно внезапно растревоженный клубок змей. – ОМР сейчас ведет одно дело…
– Мама тоже в этом замешана? – перебил ее Дэн, нахмурившись.
– А то как же! И Карпухин тоже о каких-то вампирах упоминал…
– Да вы что, телик не смотрите? – спросил Дэн. – Уже вторую неделю СМИ кричат о том, что в городе какая-то секта орудует – думаете, почему я так перепугался, когда увидел эту куклу, абсент и прочую гадость? Между прочим, журналистка одна, которая серию этих репортажей подготовила, утверждает, что эти так называемые вурдалаки на людей нападают!
После этих слов Вика вытащила свой мобильник и набрала номер Леонида.
* * *
– Вы уж извините, у меня беспорядок! – виновато хихикнула девушка, одним движением смахивая с единственного в крошечной комнатке стула какие-то папки, наваленные на нем грудой.
Павел подумал, что «беспорядок» – это мягко сказано: в помещении царил настоящий разгром. Если бы журналистка сама не пригласила его войти, открыв дверь, он вполне мог бы решить, что здесь только что побывали воры или кто-то устроил обыск – потому-то все и перевернуто вверх дном. Однако хозяйка квартиры, судя по всему, никакого чувства неловкости не испытывала, хоть и попыталась поначалу сделать вид, что стесняется своего бардака. Павел, приученный строгими родителями к порядку, заметил странную тенденцию в среде своих ровесниц: все они – страшные неряхи. Его воспитывали с мыслью о том, что женщина должна содержать свое жилище в порядке, уметь готовить и ухаживать за детьми. Видимо, современных девушек воспитывают как-то иначе, потому что их жизненная позиция очень сильно отличается от той, что привили Трофименко в его собственной семье. Там у каждой вещи имелось свое место, холодильник ломился от продуктов, а кухню наполняли божественные запахи готовящегося борща, домашних пельменей и пирожков с капустой. Последняя девушка, с которой Павел расстался два месяца тому назад по причине тотального несходства характеров, с трудом умела сварить яйца вкрутую – о яичнице речь уже и не шла! По этой причине она предпочитала питаться в кафе, а у Павла на это не хватало финансовых возможностей. «Надо брать невесту из глубинки, – все чаще восклицала его мама, дивясь тому, как похудел и осунулся ее мальчик, живя вдали от дома. – По крайней мере, голодным не останешься!»
– Хотите чего-нибудь? – спросила между тем Марина, подскакивая к холодильнику, стоявшему тут же, в комнате, а не на кухне, где ему положено было бы находиться. Распахнув дверцу, она с опаской, как показалось Павлу, заглянула внутрь, словно рассчитывая обнаружить там мышь, повесившуюся на собственном хвосте от отчаяния и невозможности обнаружить хоть что-нибудь съедобное. Мыши, впрочем, там не оказалось, как и чего-либо другого: на полке стояла лишь банка горчицы, а в пластиковой коробочке лежали подозрительно попахивавшие остатки чего-то, отдаленно напоминавшего лазанью.
– Может, кофе? – сконфуженно предложила журналистка, захлопывая дверцу.
По крайней мере, теперь понятно, как девушке удается сохранять стройность: она выглядела почти прозрачной в своей старенькой футболке, открывавшей ее тоненькие ручки и костлявые локти.
– Кофе подойдет, – кивнул Павел, глядя вслед устремившейся на кухню «хозяюшке».
С другой стороны, Марина Ожегова, на встречу с которой отправил Трофименко Карпухин, выглядела вполне симпатичной, даже привлекательной, с ее короткой, под мальчика, стрижкой на темных вьющихся волосах, большими карими глазами в крапинку и широким ртом, полным мелких белых зубов. Она напоминала Павлу какого-то зверька, шустрого и быстрого, всегда готового к активным действиям. В ее теле не было ни капли жира, и оттого казалось, что она подвижная, словно ртуть в столбике термометра, и вот-вот ускользнет прямо между пальцев, если кто-то попытается ее задержать. Наверное, таким и должен быть настоящий репортер, охочий до сенсаций, а не жирным увальнем с двойным подбородком, каких частенько можно увидеть по телевизору.
В ожидании ее возвращения Трофименко уселся на освободившийся стул. Через минуту Марина возникла в проеме двери с двумя огромными чашками в руках, из которых, как ему представлялось, обычно пьют бульон, а отнюдь не кофе.
– Вот! – гордо провозгласила она, протягивая Павлу одну из «бульонниц». – «Нескафе» растворимый – больше ничего не нашла.
Кто бы сомневался!
Пригубив напиток, Трофименко едва не захлебнулся: Марина решила показать себя щедрой хозяйкой и не поскупилась на сахар. Павел решил, что, если бы у него был диабет, он уже лежал бы в коме.
– Так вы хотели узнать о городских вампирах? – спросила она, в два глотка выхлебав половину чашки под изумленным взглядом Павла.
– Они теперь так называются?
– Ну, надо же было как-то их назвать? – пожала плечами журналистка.
– На самом деле меня интересует тот бомж, у которого вы брали интервью.
– Какой именно? Я со многими разговаривала. Понимаете, бомжи – неоценимый источник информации: они ходят по всему городу, и при этом их никто не замечает, поэтому они все видят и слышат.
– Я имею в виду Антона Нагорнова, – пояснил Павел.
– А-а, того, который якобы видел вампиров! – кивнула Марина. – А что с ним?
- Предыдущая
- 39/62
- Следующая
