Сходняк - Бушков Александр Александрович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/48
• Следующая

Таксист вскинулся со стула, навис над побледневшим Михалычем.

– Я тут недавно слышал восточную поговорку: «Последнее перо переломило спину верблюда». Это навроде нашей «последней капли, которая переполнила чашу». Так вот, здоровяк. Ты станешь просить меня, чтоб я тебя дорезал, сжалился, ты будешь мне вываливать и вываливать все, чего знаешь про себя, про дружков, про маму с папой, будешь вываливать без остановки, вымаливая уже не гарантии или снисхождение, а быструю смерть. Но я тебя не услышу, потому что рот твой поганый заткну тряпкой, чтоб не очень орал, соседям не мешал... И знаешь что? Я оставлю тебя тут в виде куска мяса, который не может шевелиться, может только долго-долго и очень мучительно подыхать. И ты станешь вымаливать у бога то самое последнее перо, чтобы оно переломило твою спину.

Таксист достал из кармана складной нож, выщелкнул лезвие.

– Я тебе не буду давать минуту на раздумье, я тебя просто спрашиваю. Твое «нет» – и мы тут же начинаем. Для начала я отчекрыжу тебе ухо, потом проткну барабанные перепонки. И вот тогда тебе будет уже никак не отыграть назад.

И он приставил лезвие к уху Михалыча.

– Будешь говорить? Да или нет? Считаю до трех. Раз. Два. Начальник, уведи Машу. Три...

– Стойте...

Наконец Михалыча пробрало до основания.

– Но я действительно почти ничего не знаю.

– Вот это «почти» и вываливай.

...И Михалыч начал «вываливать». Он и вправду знал немного, и Карташ ему верил. В самом-то деле, ну не посадят же в засаду человека, посвященного во все детали! Не дай бог, засада провалится (как, кстати, оно и случилось), информированного возьмут за жабры, он и расколется... Да, жена Гриневского была здесь какое-то время. Где-то с конца июля. Зачем она понадобилась Боссу, Большой Мускул не знал, так, слышал краем уха, что-де ей известно что-то о восточных дружках мужа. Нет, ее не пытали, просто пригрозили – она и выложила тут же про Туркмению, про какого-то Поджигая... (Клац! – «За что?!.» – «Продолжай, тварь».) И все! Потом ее куда-то увезли, а Босс велел организовать на квартире засаду на тот случай, если, значит, гости... то есть хозяева пожалуют...

Действительно, все. Больше он действительно ничего не знал. И Карташ, без всякого удивления для себя, окончательно убедился, что они вытянули пустышку. Да и нелепо было бы предполагать, что здесь, в доме Таксиста, они найдут ниточку к его жене...

– Выйди-ка, начальник, – глухо сказал Гриневский, когда поток суматошных признаний иссяк. – И Машу с собой прихвати, не надо ей смотреть...

...Мобильник зазвонил через три минуты. То есть не зазвонил, звонок был загодя отключен, сработал вибровызов. Будучи на кухне вместе с боевой подругой и ожидаючи, когда Таксист закончит, Алексей достал «трубу», посмотрел на дисплей. «Подавление номера», – горела надпись под изображением трезвонящего колокольчика. «Ромалы, что ли? Предупредить, что к нам гости идут?!.» Он быстро нажал кнопку приема, поднес «Сименс» к уху.

(Вручали им мобильники весьма своеобразным образом. Выслушав просьбу о телефонах или рациях, замбарона повел Карташа и Гриневского в чулан, там снял с полки коробку, откинул картонные лепестки – тара оказалась битком набита сотовыми самых разных моделей, цветов и размеров. «Как пишут в газетных объявлениях: “Покупаем потерянныетелефоны”, – замбарона хитро подмигнул. – Выбирайте любой из потерянных...»)

Но звонили не ромалы.

– Господин Карташ Алексей Такойтович, – незнакомый мужской голос не спрашивал, а утверждал. И потом представился – без всякого сомнения в том, что его могут и не знать: – Это говорит некто Гордеев, Фрол Степанович. Фрол, ежели по-простому. Ваш номер мне дал один наш общий знакомый, просил понять его и не таить обиду...

«Ну вот и звиздец, – с какой-то бессильной тоской понял Карташ. – Сдали ромалы...»

– Звоню самолично, чтобы до вас быстрее дошло и чтоб меньше думали насчет всяких там бестолковых фокусов, – продолжал бесплотный голос. – Я тут повертел так и эдак и решил, что можно изыскать способы оставить вас в живых. Как и что, сообщу при встрече. Торговли не будет, не тот случай. На все про все у вас три минуты. Так что решайте. Или оставляете оружие в квартире, выходите и сдаетесь, аки Горбатый из подвала, или через три минуты беседовать будете уже с другими. Теми, кто с крыльями и нимбы на башках носят. Разумеете?

В наушнике коротко запиликал отбой, а на дисплее зажглось «Соединение завершено».

– Смотри! – вскрикнула Маша, вытянув руку и показывая Карташу на грудь. Алексей опустил голову – по куртке плавно перемещалась красная точка лазерного прицела.

Двадцать первое сентября 200 года, 18.24.

Вживую Фрола, «черного губернатора» града Шантарска, они видели впервые. Слышал же хоть что-нибудь о Фроле каждый из них: Таксист – от своих корешей по зоне, Карташ – от многих людей в Парме (как от людей в форме, так и от людей в робе), Маша – от Карташа и Гриневского. А нынче сия легендарная личность находилась прямо перед ними. Или, если правильно ставить акценты, то, конечно, это они находились перед легендарным Фролом.

Место, куда их доставили и где уже поджидал Фрол, сумело удивить Карташа немало, хотя ему казалось, после всех-то перипетий последнего месяца, что он навсегда разучился удивляться. Однако вот поди ж ты... А доставили их бедовую троицу не куда-нибудь, а на военную «точку», расположенную в лесу под Пижманом. И ладно бы просто на «точку». Так ведь на ту самую, где Алексей Карташ предлагал укрыться с грузом платины, когда они на прииске возле захваченного вертолета до хрипоты спорили, куда им теперь со всем этим счастьем деваться. Бог ты мой, как же давно это было...

Откуда Фрол узнал о существовании «точки», что он хотел сказать этой демонстрацией – Карташ не гадал. Охоты никакой не было гадать. Фрол сам скажет, если сочтет нужным, а не сочтет... ну, значит, про другое толковать будем.

Раньше на этой территории, охватом километр на полтора, нес боевую вахту сокращенный боевой расчет технического дивизиона. Дивизион тот некогда являлся составной и неотъемлемой частью зенитно-ракетного комплекса «С-65», с которым наши пэвэошники воевали еще во Вьетнаме, наводя ужас на штатовские «Фантомы». С тех пор времени прошло порядочно, военно-техническая мысль на месте не стояла, появлялись новые, все более совершенные комплексы ПВО, в этой области мы всегда обгоняли штатников, а значит, шли и впереди планеты всей, и вся планета с завистью и злобой произносила названия наших новых разработок: сперва «С-125», потом «С-300». Однако одно дело изобрести, другое – изготовить в достаточном количестве. Тем более, когда в стране начинается не пойми что, страна трещит по швам и, как куски сгнившего мяса, от туловища империи отваливаются куски территорий, и каждая территория жаждет непременно обзавестись собственным воинством незалежным, а чтоб все было, как у больших, подавай им и свою ПВО. Впрочем, разодрать – не сшить, особенно когда приходится резать по живому. Это все равно как распилить дом, пройдясь пилой по всем коммуникациям: по проводке, трубам, по коридорам общих квартир. Очень долго после этого приходится заделывать повреждения...

Точно так же обстояло и с ПВО. Это ж не только ракеты, нацеленные в мирное небо. Это и производственные цеха, и ремонтные заводы, и исследовательские институты, и испытательные полигоны, и военные училища, и всякое другое. И все находилось в разных местах – скажем, большинство ремонтных заводов размещалось на территориях Украины и Белоруссии, полигоны – в Казахстане, а электронную начинку ЗРК изготавливали на оборонных предприятиях Питера. Теперь все живут порознь, живут, как правило, исключительно советским наследием, поодиночке латают дыры в тришкиных кафтанах. К чему приводит разрыв единой ткани, прекрасно известно, достаточно вспомнить стрельбы украинских ПВО над Черным морем, в результате которых был успешно сбит израильский гражданский самолет.

• Предыдущая
• 36/48
• Следующая