Девушка, не умеющая ненавидеть - Данилова Анна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/52
• Следующая

Я познакомилась с Катрин через одну женщину, у которой снимала комнату в Немчиновке. Помогала этим темным людишкам чем могла: мыла полы и готовила еду, продавала на рынке краденые вещи, спала, с кем прикажут. И так бы все и продолжалось, может, заболела бы и умерла или стала своей в банде, а потом и закончила свой век в тюрьме, если бы не Вик.

Часть рассказанного мною Тамаре во время моего «воскрешения» было правдой: бегство из дома, Никольское, роды, смерть новорожденной девочки, Москва, работа с биодобавками, грязный романчик с шефом, знакомство с хорошим парнем. Вот как раз между романчиком с шефом и знакомством в парке с Денисом я и провалилась по уши в болото к «немчиновским», завела знакомство с Катрин и ее мамашей, потом и другие уроды подтянулись… И только Вик, которому я понравилась, вытащил меня из этой трясины, взял к себе, отмыл, приодел, откормил, подлечил и, главное, сделал мне новые документы. Так я из Нины Осиповой превратилась в ничем не примечательную Машу Иванову.

Я вспомнила о «немчиновских», когда поняла, что Тамара вот-вот выйдет из колонии. Уговорила Вика сделать невозможное – устроить перевод Тамары в Видимскую колонию, где к тому времени уже пятый год сидела «мама Клава», которая за деньги могла отправить на тот свет хоть черта лысого. И надо же было такому случиться, что она умерла от перитонита… А моя Тома спокойно вышла на свободу.

И где она сейчас? Где?

Елисей же мой поправился, слава богу. Да только после одного из моих последних свиданий с Виком воспалились почки у Дениса. Это случилось как раз в тот день, когда я попросила Вика разыскать Тому.

Вик привез меня домой, ничего не подозревающий Денис встретил, накормил ужином, а потом ему стало так плохо, его так скрутило, что пришлось вызывать «Скорую»…

Что это – совпадения? Нет. Не верю я в такие совпадения. Это кара. Это знаки. Это закономерность. Да вот только как отказаться от своей мечты, от своей любви, как?

Вик, я знала, искал Тамару, я же, отправив детей в школу, продолжала ездить в Москву – следить за квартирой Григория, который рано или поздно должен был вернуться из Оренбурга, и старалась приехать домой до возвращения Дениса с работы. Я жила двойной жизнью, а мой муж ничего не подозревал. Я знала, чувствовала, что двое, выпавшие из моего поля зрения, неотвратимо двигались навстречу друг другу, да только я ничего не могла поделать, чтобы помешать им встретиться. Их любовь терзала меня, делала мою жизнь невыносимой.

– Вик, – кричала я в трубку, – она должна приехать в Чиверово, должна. Я чувствую это. Она захочет меня увидеть и поговорить. У нее было время, чтобы все хорошенько обдумать. Но она не станет меня убивать. Она захочет все выяснить и, главное, посмотреть мне в глаза. А мне-то что? Ну, пусть посмотрит в мои глаза. Глаза как глаза. Я еще и не такие взгляды выдерживала. Главное, чтобы она не поняла, что Гриша пока еще не мой муж. Но кто ей скажет? Кто вообще чего знает? Кроме тебя – никто. Если Гриша ищет ее и будет копаться в этой истории, то вряд ли он догадается, что Мария Иванова, истица по нашему делу, и Маша Синельникова – одно и то же лицо. У меня прописка московская, ни в одном из документов, которые будет штудировать его адвокат, не упоминается Чиверово.

– Тюрьма меняет людей, – тихо сказал Вик. – Да, я согласен, она скорее всего будет разыскивать тебя и может объявиться в Чиверово. Неужели ты не боишься ее? Не боишься, что она разрушит твою семью? Что все расскажет твоему Денису?

– Я покажу Денису все документы по этому делу. Я понимаю, он спросит, почему я не рассказала ему о том, что какая-то женщина пыталась нас ограбить, но я знаю, что ответить ему. Скажу, что не хотела, чтобы он волновался. Что сама справилась с этой проблемой. А еще добавлю, что боялась его, скажу, что сама отчасти виновата, что чужой человек проник в наш дом, потому что это я оставила дверь незапертой… Вот и все. Выкручусь. Денис верит всему, что я ему говорю. Ты, Вик, главное, найди ее раньше, чем она объявится у меня. Она-то мне ничего сделать не может, а вот я… У меня рука не дрогнет, ты знаешь.

– Нина! Что ты говоришь?!

– Меня зовут Маша, Вик. Ма-ша. Ты все понял?

– Я приеду, и мы поговорим.

– Приезжай, – ответила я, чувствуя, что совершаю грех против своих детей. Кто на этот раз? Или все-таки никакие это не знаки, а просто течение жизни? Ведь все люди болеют, особенно маленькие дети. Почему именно я виновна в их кори и скарлатине, в воспалении легких или почек? Все это глупости, по большому счету! Вот так я успокаивала себя, желая раз и навсегда покончить со своей сестрой-соперницей.

Когда Вик приезжал в Чиверово, мы встречались с ним в лесу, в условленном месте, где нас никто не мог увидеть. И самое главное, что мог сделать для меня Вик, – это информация. Он редко когда приезжал с пустыми руками. Самое же трудное, неприятное в наших встречах были его попытки вразумить меня, чтобы я забыла Григория и оставила в покое Тамару. Ну и еще его любовь, конечно, на которую я не могла ответить.

Но в тот день он не приехал. Не вернулся с работы и Денис. И не позвонил. И телефоны обоих моих мужчин не отвечали.

Мы с мальчиками поужинали поздно, все до последнего ждали папу. Тревога охватила меня, воображение рисовало сцены автомобильной катастрофы: кровь, больница, палата, морг… Мальчикам я сказала, что папа уехал в командировку, мы пожелали друг другу спокойной ночи, и они разошлись по своим комнатам. Я же устроилась перед телевизором и смотрела все фильмы подряд, пытаясь отвлечься от страшных мыслей.

Рабочий телефон Дениса тоже молчал. С его коллегами я была мало знакома, и у меня не имелось номеров их телефонов.

Впервые, пожалуй, я испытала панику. Чувство, похожее на страх. Но не за себя, а за Дениса. Да и за Вика тоже.

А около двух часов ночи раздался звонок. Я схватила телефон и напряглась, ожидая услышать что-то очень страшное, необратимое.

– Маша? – услышала я далекий женский голос.

– Да… Кто это, ты, Тамара? – Мой рот помимо воли озвучил мою тайную тревогу.

– Ждешь его? – захихикали в трубку.

– Кого? – спросила я, успев предположить, что кто-то мог перепутать телефон. Хотя, женщина назвала, кажется, мое имя.

– Мужа своего, Дениса, ждешь? – усмехнулись на другом конце связи.

– Это ты? – спросила я жестко, уверенная, что это Тамара.

– Он спит. Поужинал, потом мы с ним выпили вина, затем… ну, сама понимаешь… А сейчас он спит. Крепко так. Ты бы отошла в сторону, детка… Не мешала бы нам.

Нет, это был не ее голос, не Тамарин. К тому же я знаю свою сестру, она никогда бы не позволила себе подобный разговор. Даже если выхлебала бы литр водки!

– Вы кто? Как вас зовут? – зарычала я.

– Да какая тебе разница?! Ты думаешь, что он ничего про тебя не знает? Про твои каждодневные поездки в Москву, про встречи с любовником? Ты что же, думаешь, он слепой и ничего не видит? Не замечает?

– Кто ты, тварь, отвечай?!

Но вместо ответа раздались короткие гудки. Барышня, похоже, отключилась, уснула рядом с моим Денисом.

Что это, сон? Я сейчас проснусь? Или?..

Я замотала головой, потом больно ущипнула себя за бедро. Нет, не сон. Я проверила входящий номер – московский. Дрожащими руками набрала его. Длинные гудки. Я звонила и звонила, пока у меня не устали пальцы. И вдруг в какой-то момент телефон ожил, замурлыкал, и на дисплее высветился подлый номер, заканчивающийся роковыми цифрами «666».

– Ты, шлюха, чего себе позволяешь?! – заорала я на весь дом. – Позови Дениса! Немедленно! Разбуди его!

Сонный мужской голос ответил мне тихим площадным матом, после чего раздались оскорбительные для моего слуха короткие гудки.

• Предыдущая
• 40/52
• Следующая