Ледяная царевна - Лузина Лада (Кучерова Владислава) - Страница 9
- Предыдущая
- 9/35
- Следующая
«Верни меня… воскреси!» – прохрипел мертвец, не открывая бледного рта.
Князь снова проснулся в своей кровати, изнервничавшийся, измученный глупым сном, подобно истеричной даме…
Какой, однако, красивый и мрачный сюжет: наводнение – и гроб вплывает прямо в дом.
Или лучше в бальную залу?
Мертвец вплывает, чтобы призвать к ответу живых… сгубивших его? Или забывших?
Кто лежит в том черном гробу? Кто пришел к нему с того света?
Он снова уснул…
А Даша полупроснулась, потянулась, отпихивая ленивой и томной рукой странный сон, про мужчину, которому снятся странные сны.
Похожее на хрусталики льда ожерелье таилось в ее кулаке. «Нужно на стол положить… а то можно порвать», – полуподумала в полусне Даша Чуб.
Странно вообще-то, когда снится, что ты – мужчина. Наверное, от регулярной недостачи мужчин в личной жизни. Но теперь есть Ромчик… они встречаются в центре… он обещал ей сюрприз…
От мыслей о Ромчике дрема вмиг стала сладкой, словно кто-то погладил ее по щеке, заскользил подушечками пальцев по телу, заставив его задрожать, потянуться… Ветер тихонько постукивал за шторой в окно, и подрагивали старые оконные стекла.
Что-то знакомое, что-то приятное, что-то очень хорошее, случившееся совсем недавно, окутало ее одеялом. Она вспомнила, как упала на пушистый и мягкий снег, нежилась в нем и махала руками, изображая снежного ангела… все только казалось, но было так хорошо… как сейчас… так сладко… и кто-то гладил ее по щеке – нежно-нежно, обволакивая сладостью тело.
Она потрогала свою щеку, рассеянно улыбнулась.
Ее любимая «доця» Изида Пуфик спала рядом на одеяле, свернувшись в почти идеальный шар и прикрыв хвостом розовый нос (значит, скоро похолодает). Невзирая на отсутствие снега, с приходом зимы рыжая кошка недвусмысленно решила впасть в спячку и просыпалась теперь лишь для того, чтобы поесть.
Чуб тоже потянулась, как довольная кошка, натянула одеяло на уши, устроилась поудобней, намереваясь спать дальше, но тут взгляд упал на часы… И те намекнули: лучше бы встать, если не хочешь опоздать на свидание.
Утро оказалось поздним, смурным и темным. В часы Карачуна день – как дрянная спичка: не успеет зажечься, как уже догорит.
– С первой Тьмой тебя! – поздравила Катерина, едва заспанная Чуб появилась в круглой комнате Башни Киевиц.
– Тебя туда же, – вяло проворочала языком Даша, всей душой устремляясь к стоящему в центре заставленного остатками вчерашнего буйного веселья стола горячему кофейнику. – А чё никто ничего не убрал?.. – спросила она скорее с удивлением, чем с упреком, – обе ее ведо-леги были законченными аккуратистками.
– Нельзя убирать. Остатки новогоднего ужина всегда оставляют для предков, чтобы их души тоже могли полакомиться.
– И чё ты раньше мне не сказала? Я б знала, что ответить, когда в гостях на Новый год все кричат: давай-давай мыть посуду… и всем облом. А тут такое козырное оправдание! Или еще: «А кто вчера выпил всю водку? – Предки!» Тоже отменная отмазка. Кстати, о водке. Катя, мне приснилось или ты правда играла вчера в прятки с нашим Дедом Морозом?.. сколько ж ты выпила?
– Совсем не пила. Твой Мороз – гениальный аниматор. Спасибо тебе. И за подарок спасибо. Вот уж не ожидала, – искренне поблагодарила Катерина.
– Тебе реально понравилось? – слегка ошалела от обилия благодарности Землепотрясная Даша (обычно они с Катериной открывали рот лишь для того, чтоб уесть друг дружку).
– Очень! – Катя встала, закрутилась – покоящаяся на ее плечах длинная, до пола, белая шаль поднялась, как огромные лебединые крылья. Шаль состояла из сотен сшитых меж собой тончайших снежинок ручной вязки – и ни одна из них не повторялась.
– И от меня спасибо, – надбавила Маша, поправляя на плечах мягкий белый свитер. – Чудесный свитер. И шапочка тоже.
Даша благополучно пролила животворящий напиток из кофейника мимо чашки – прямо в вазу с мороженым, но даже не заметила, что случайно сделала кофе-гляссе.
– Какой свитер… какая шапочка?.. шаль… Я этого вам не дарила! – ошалело произнесла Даша Чуб. – Они перепутали заказ… Я вам заказала…
– Не хочу знать, – быстро выставила ладонь вперед Катерина. – Не порть мне настроение. Я довольна подарком. И Дедом Морозом. Вчера был чудесный вечер. Сегодня – утро. Если это проблема, я могу оплатить шаль сама.
– А я свитер. И шапочку. – По излишне искреннему лицу Маши было видно, что она сочувствует Даше, но, как и Катя, не хочет менять чудный свитер на какой-то прикол вроде маски Дарт Вейдера.
– Но мне обидно… я же вам выбирала… – Чуб заметалась по комнате в поисках своего смартфона, нашла и спешно набрала номер магазина приколов. – Молодцы, теперь они трубку ва?аще не берут. Океюшки, я к вам сама съезжу, – угрожающе пообещала она. – Как раз перед встречей с Ромчиком успею. Маша, встретимся в торговом центре…
– Отлично. Держи. – Катя встала и достала из сумочки деньги. – Заодно оплати наши свитер и шаль. И шапку. Это будет мой подарок Маше.
Землепотрясная с обидой посмотрела на них и эмоционально затрясла в воздухе пальцем.
– Ладно. Оплачу… Но спорим сейчас, что вы еще скажете: мои подарки намного лучше!
Спускаясь по Андреевскому спуску, мимо продавцов сувениров и бус, Чуб чувствовала себя до обидного буднично. Под ногами похлюпывали остатки вчерашних лужиц, и праздничные фонарики на деревьях и витринах казались убого неуместными.
Новый год был лишь по названию, да и по названию его еще не было – для всех людей, спешащих сквозь серую мглу сумеречных декабрьских будней, он только маячил звездой впереди.
«Ну хоть бы снег пошел», – подумала Даша, спускаясь вниз по крутому и мокрому, скользкому Андреевскому.
Говорят, у эскимосов есть сто слов для обозначения снега, а тут… если появится хотя бы одна снежинка, впору давать ей имя, отчество и прописку, чтоб знать: она все же была!
Даша сощурилась – что-то мелькнуло перед глазами, как тень на стекле, как помеха в эфире.
Снег был. Почти невидимый. Редкий – одна крохотная снежинка на десять квадратных метров.
Невидимо-снег!
Она остановилась, вбирая в себя самый первый снег декабря. Люди не замечали его. Навстречу Чуб снизу шла девушка в черной ушанке, за ней, старательно держа в зубах палку, бежал рыжий спаниель. Девушка остановилась у витрины, собака немедленно положила свой груз и поставила передние лапки на колени хозяйке. «Ну, я молодец, похвали же меня!» – читалось на вытянутой морде. Хозяйка поощрительно погладила псину по голове, та вернулась в исходное положение, снова взяла палку, но сразу бросила, в последнюю минуту решив, что поощрений было недостаточно, стоит попросить добавки. Она вновь встала на задние лапы, используя хозяйские ноги как опору, и в этот момент на ее черный мокрый нос опустилась снежинка. Спаниелька забавно обиженно затрясла головой. Чуб тихо засмеялась и вновь поняла, до чего прекрасен их мир…
Чтоб осознать это, Даше всегда нужно было так мало – всего одна-единственная снежинка, смешной рыжий пес или замерзшая рука, на которую она часами упрямо не надевала варежку, чтобы ощущать Его руку…
Так и будет всего через час! Через час встреча с Ромчиком, и не о чем грустить.
Она прошла сквозь арку во двор дома с куполом, толкнула деревянную псевдостаринную дверь магазинчика-терема.
Снегурочка за прилавком была та же и даже в той же серебристой короне. При виде Даши она улыбнулась ей, как родной:
– Снова вы? Хотите что-то еще заказать? Но, к сожаленью, второй раз мы не сможем сделать вам скидку.
– Мне не нужна ваша скидка, – вскинулась Даша. – Отдайте мне мои вещи!
– Какие вещи?
– Которые я оплатила вчера. Вы принесли мне совсем не то!
– Кто принес? – сбилась Снегурочка.
– Ваш Дед Мороз.
– Это какая-то ошибка…
– А я о чем. Это ошибка! Ваш Дед Мороз принес нам бабские шмотки. Видимо, эти, – показала она на угол с вязаными вещами дизайнерши.
- Предыдущая
- 9/35
- Следующая
