Звездная застава - Сухинов Сергей Стефанович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/97
• Следующая

Около невысокой деревянной ограды, за которой начинался поселок писателей, лунотанк неожиданно остановился. Из распахнувшегося люка с довольным видом вылезли Асташевский, Саблин и Марта в легких скафандрах и, спрыгнув на землю, сразу же стали энергично разминаться, перебрасываясь веселыми репликами. Поплавский тоже выбрался из танка, и пристроился рядом с Кориным на башне под раструбом хроноизлучателя.

— Игорь, возьми ребят и пройдись по поселку, — сказал он, вглядываясь в густое месиво раскидистых елей, среди которых угадывались очертания изящных двухэтажных коттеджей. — Примерный план маршрута мы уже обговаривали — улица Строгова и прилегающие к ней переулки… А мы с Ашотом отдохнем, пособираем цветочки — я думаю, мы это заслужили?

Было решено разделиться на две пары — Асташевский с Саблиным направились в Дом творчества, а Корина повела Марта, почему-то жаждущая изучить ближайший коттедж, отличавшийся забавной радужной окраской стен. Они перемахнули через шаткое ограждение и не спеша пошли по дачному участку, держась метрах в трех друг от друга. Поначалу Корин никак не мог сосредоточиться, но вскоре почувствовал присутствие чего-то непонятного и тут же перестроился на тщательный анализ окружающего. И увидел следы.

Они тянулись еле заметными округлыми проплешинами между клумбами с одичавшими венерианскими розами и вели не к дому, уютно устроившемуся под двумя могучими елями, а в дальний угол участка, где за густой завесою орешника виднелись какие-то сараи. Корин успел заметить краем глаза, как Марта осторожно стала подниматься по перекошенным деревянным ступеням крыльца, и тут же его синтезатор сам переключил время. На миг все вокруг дернулось, утонуло в тумане, и Корин почувствовал, что его сознание постепенно переходит в отрицательное время. Он увидел серое утро, низкие облака, затянувшие небо сплошной пеленой, серебристые нити росы на жухлой траве. Следы сейчас вырисовывались совершенно отчетливо — казалось, травинки распрямляются прямо на глазах. Потом пришел сильный, пропитанный запахом гари ветер и неприятный ноющий звук, доносившийся со стороны сараев. Корин свернул чуть в сторону от цепочки следов и двинулся обходным путем в эту часть сада, как вдруг напоролся на что-то невидимое. Переключившись на минуту в реальное время, он увидел, что наткнулся на вывороченный с корнем колючий куст облепихи. Такие вещи с ним нередко случались, стоило только излишне увлечься, забыть, что отрицательное время существует только в твоем сознании, собранное из тысяч разнородных фрагментов мозговым синтезатором, а твое тело пребывает в реальном времени, как неприятностей не миновать.

Возле ограды он увидел обширный алюминиевый гараж с широко распахнутыми воротами. В его глубине матово отсвечивал массивный корпус старомодного глайдера, а рядом с ним, нависнув над телом распростертого на земле человека, стояло странное существо, напоминавшее двухметрового кальмара. Корин подошел чуть ближе, с трудом сдерживая бессмысленное желание выхватить бластер и разрубить чудовище огненным лучом пополам, не дав ему насытиться своей страшной трапезой…

Не сделав и двух шагов, он понял, что совершенно напрасно поддался обманчивым эмоциям, достаточно было приглядеться чуть внимательнее, как становилось ясно, что все это отвратительное людоедство не более чем плод его же распаленного воображения. Монстр и не пытался поглотить грузное тело погибшего мужчины, а лишь беспрестанно ощупывал его мертвенно-бледное лицо пучком тончайших красноватых щупалец, нет, даже и не щупалец, а проводов, тянущихся к небольшой треугольной «голове» над бурым клубком и к овальному прибору, висящему на его «спине». Казалось, монстр изучает голову мертвеца, и не более того, но по вздрагивающим мышцам его тела Корин догадался, что это стоит «кальмару» огромных усилий. Через несколько минут монстр наконец пошевелился, одним из своих массивных щупалец осторожно снял путаницу датчиков с человека и, пошатываясь двинулся прочь из гаража прямо навстречу Корину…

Отчаянным усилием воли Игорь попытался хоть на мгновение еще задержать перед своим внутренним экраном поразительный «кадр», стараясь разглядеть «лицо» пришельца, но уставший мозг уже отказывался повиноваться ему…

Кто-то рядом громко произнес его имя, затем еще и еще раз. Корин с трудом разлепил глаза — и едва удержался на ногах, все вокруг плыло, в ушах стоял тонкий, комариный звон. Не сразу он понял, что стоит у ворот гаража, опираясь спиной на их влажную гофрированную поверхность, а под руку его поддерживает встревоженная Марта.

— Что с тобой? — сдавленным от волнения голосом спросила она. — Прости, может, я тебе помешала, но ты так страшно закричал… А потом стал пятиться из гаража, словно увидел что-то невероятное. Но вокруг же никого? Или… или ты поймал «картинку»?

Корин натянуто улыбнулся и высвободил руку.

— Пойдем-ка в дом. Марта. Что-то я не в себе… Они поднялись по расшатанным ступенькам на крыльцо, открыли покосившуюся дверь, еле висевшую на одной петле, и вошли в сумрачную комнату. И сразу же наткнулись на груды холстов.

Корин не считал себя знатоком живописи, но то, что он увидел, произвело на него глубокое впечатление. Покойный Давыдов работал в реалистической манере старых мастеров, тщательно отрабатывая каждую деталь — будь то локон или прихотливый изгиб ткани. И в то же время каждая композиция была прицельно насыщена мыслью. Художник не применял новомодных «текущих» красок, с помощью которых можно были создавать «живые» картины, сюжет которых развивался бы в течение любого выбранного мастером срока, и окончательно открывал его замысел лишь потомкам. Такие полотна у публики было принято называть «фига в кармане» — ибо даже владелец самого роскошного «парадного» портрета не был до конца жизни уверен, что же именно хотел сказать о нем живописец останутся ли на его пиджаке ордена, да и сам пиджак тоже… Не чувствовалось и специфических запахов «парф-красок», обладающих легчайшим наркотическим действием, совершенно безвредным даже для детей, но способным создать на некоторое время полный эффект присутствия… Нет, это была добротная умная живопись, в которой ощущалось влияние Яна ван Эйка, Мемлинга и других ранних голландцев.

Не обращая внимания на негодующие возгласы Марты, Игорь в два прыжка преодолел завал холстов и без сил рухнул в объемистое кожаное кресло.

— Посмотри в окно, «Белка» еще здесь? — тихо сказал он, закрывая утомленные глаза. — Мне срочно нужен Поплавский. Лучше, если он придет сюда…

— Ты что-то увидел? — с любопытством спросила женщина, присев на колени и складывая холсты, рухнувшие с полок, на место. — Никогда не думала, что у тебя может быть ТАКОЕ лицо… Нет, лунотанк ушел — видно, Вадим с Виталиком тоже нашли что-то интересное. Может, вызвать командира по радио?

— Погоди… Дай собраться с мыслями, — пробормотал Корин, массируя одеревеневшее лицо ладонями. — Он скоро сам нас вызовет… Кстати, узнаешь руку художника?

Марта взглянула на друга с иронией.

— Ну конечно, что за вопрос. На выставках я бываю, милый, значительно чаще, чем все вы, вместе взятые… а потом Давыдов меня дважды рисовал. Так, наброски пастелью, и все равно мне было очень приятно. Может, ты мне что-нибудь расскажешь? Я умираю от любопытства…

— Так и быть, расскажу… если поцелуешь, — легкомысленно произнес Игорь и тут же пожалел об этом. С Мартой так нельзя, она даже легчайшего флирта никогда не понимала.

Раздался прерывистый сигнал зуммера, и Корин тут же включил радиофон.

— Игорь, Марта, возвращайтесь на «Белку»! — зазвучал голос Поплавского. — Мы нашли дорогу к Скалистой долине, и эта дорога хорошо наезжена! Похоже, пришельцы на самом деле остались живы и не раз зачем-то приезжали в поселок. Игорь, ты слышишь меня?!

— Да, слышу, — ответил Корин и коротко рассказал о том, что несколько минут назад увидел «в прошлом» возле гаража. Марта изумленно смотрела на друга и не перебивала его.

Поплавский долго молчал.

— Вот как, — наконец сказал он. — Выходит, пришельцы — негуманоиды… Ситуация все больше запутывается. |

• Предыдущая
• 39/97
• Следующая