Следствие ещё впереди - Родионов Станислав Васильевич - Страница 14

• Предыдущая
• 14/24
• Следующая

— Суздальский?

— Весь перед вами.

— Верно, весь, — заключил Рябинин и серьёзно попросил: — И всё-таки, Ростислав Борисович, у меня будет просьба вспомнить, кто убил тарбагана.

— Как вспомню, сразу позвоню, — пообещал он.

Но в чёрных цыганских глазах стояла усмешка; точнее, лежала рядом на высушенных веках, да и на тонких серых губах лежала. Он играл в вежливость. Ему не надо было вспоминать — он знал, кто убил тарбагана.

После ухода Суздальского Рябинин устало навалился грудью на стол, — дело не ладилось. Если пользоваться методом исключения, то он уже всех исключил, кроме Померанцева, да и тот не исключался только потому, что не был допрошен. На записку теперь он не надеялся. Человек с родинкой наверняка был со стороны — заводить романы в сорок восьмой комнате просто не с кем. Померанцев женат, Эдик молод. Не с Суздальским же? Но ведь ручка-Буратино бесспорно доказывала посещение квартиры геологом…

Рябинин знал, что о преступлениях, как правило, люди сообщали. И если бы геологи знали о нём, они бы рассказали. Все ненавидят преступность. Поделился же Горман своими подозрениями, рассказали о личности Суздальского Терёхина и Долинина. Сложность была в другом: люди скрывали от следователя то, что считали, ему знать не нужно. Тут действовал могучий мещанский принцип о соре, который нельзя выносить из избы. Поэтому от Рябинина могли скрыть внутреннюю жизнь сорок восьмой комнаты с её незримыми подводными течениями, ссорами, антипатиями, симпатиями… Но эта скрытая жизнь чаще давала ключ к делу, чем даже обличительные показания свидетеля.

Невнятно забормотал телефон, — Рябинин подкрутил в нём винтик, чтобы не было резкого звонка и каждый раз не думалось бы о вызове на происшествие. Он снял трубку.

— На происшествие, — сказал дежурный райотдела.

— Только этого мне и не хватало, — вздохнул Рябинин.

Дежурный засмеялся и успокоил:

— Покушение на убийство. И подозреваемый есть. Петельников уже там. Машина выслана.

У Петельникова чутьё: когда что-нибудь сомнительное — он не спешит и заезжает за следователем; когда преступление наверняка — уже бывает на происшествии. Рябинин только успел додумать эту мысль, как за окном засигналили. Он схватил следственный портфель, вышел на улицу и забрался в «Волгу», которая сорвалась с места, как со старта.

Он глянул на часы — пять вечера. Удивительное дело: кажется, ни разу не было, чтобы на происшествие поехал утром. Почему-то эти вызовы случались в конце дня, перед сном или ночью…

У дома, одетого в леса, его встретил Петельников, невозмутимый и немногословный, каким он всегда бывал на месте происшествия.

— Дом на капитальном ремонте. Вот в этом месте женщину ударили ножом в спину. Она в больнице.

Пятиэтажный дом зиял пустыми проёмами окон. Металлические леса сцепили его фасад до самой крыши. Вдоль дома по панели тянулась крытая деревянная дорожка-коридор для пешеходов, узкая и низкая, где двоим трудно разойтись. Здесь женщину и ударили. На грязной доске пола темнело небольшое пятно крови неправильной формы. Метра за два от пятна бурели капли-кляксы — кровь падала с высоты. Значит, после удара женщина сразу не упала.

Рябинин описал внешний вид дома, деревянный пешеходный коридорчик и пятна крови. Больше описывать было нечего — на редкость скупое место происшествия. Про отпечатки пальцев и думать не стоило. Их негде оставить: шершавая стена и неструганые доски.

Сделав пять фотоснимков, Рябинин спросил:

— Вадим, а кто подозреваемый?

— Задержан гражданин Коваль. Шёл сзади неё.

Когда есть подозреваемый, то следователь дышит спокойно. Это «глухие» преступления перехватывают ему дыхание, как удар в солнечное сплетение.

Рябинин глянул на часы — шесть двадцать. Такие короткие осмотры бывали редки.

— А свидетели есть?

— Ни единого. Место тихое, да и забор закрывает.

— Кто же обнаружил потерпевшую?

— Потом-то народ набежал.

Они перешли на другую сторону, походили по переулку, осматривая дом с разных сторон. Пешеходы предпочитали проезжую часть, а не узкий деревянный коридорчик с расхлябанными досками. Что произошло в этом деревянном тоннеле, мог видеть тот, кто в нём шёл. А в нём шли только гражданин Коваль и потерпевшая.

— Пойдём его допрашивать? — спросил Петельников.

— Нет, едем в больницу.

Они сели в машину и поехали на другой конец города молчаливо, будто ножом ударили их родственника. Да и говорить было не о чем: ни версий, ни догадок, ни умозаключений. Они располагали только фактом.

В больницах работников следственных органов узнают сразу, без удостоверений. Им выдали халаты, но врач предупредила:

— Только на пять минут.

— Как она? — спросил Петельников.

— Проникающее ранение, но неглубокое. Опасности для жизни нет.

— Только два вопроса, — заверил Рябинин.

Потерпевшая, крупная женщина средних лет, слабо улыбнулась крашеными губами на обескровленном лице. Даже в таком состоянии она была симпатична. Рябинин потоптался, не зная, как приступить. Ей сейчас не до следователей.

— Отвечать сможете? — мягко спросил он.

Она кивнула. Петельников мгновенно вытащил на всякий случай блокнот, хотя запоминал всё безупречно, как птица обратную дорогу.

— Кто вас ударил ножом?

— Шёл сзади… мужчина, — тихо ответила она.

— Вы видели?

Рябинин спрашивал громко, будто она плохо слышала. Ему казалось, что на громкие ясные вопросы ей легче будет отвечать.

— Удара не видела… Обернулась, а он стоит сзади… Он, больше там некому.

— Вы его знаете?

— Нет.

— Ничего у вас не отобрал?

— Нет.

— А за что ж ударил?

Видимо, она хотела пожать плечами, но только поморщилась и закрыла глаза, ещё не привыкнув к боли под лопаткой. Рябинин понял. Ему хотелось задать ей сто вопросов, которые он и задаст в своё время, но сейчас нельзя. Врач вообще мог к ней не пустить. Главное узнали.

— Выздоравливайте. Я ещё приду к вам.

Они кивнули и вышли в коридор. Отдавая халат, Рябинин спросил:

— Вадим, данные о ней есть?

— Леденцов записал фамилию и адрес.

Дежурная сестра взяла у Петельникова халат и слепила ресницы. Рябинин подумал, что вот перед ним лепить их не стала. Наконец, распахнув веки, она строго произнесла:

— Товарищи, ваша больная просила сообщить мужу.

Теперь это была их больная.

— Запишите фамилию мужа, — предложила сестра.

— Запомним, — улыбнулся Петельников. — Мы же детективы.

Дежурная сестра глянула на него королевским взглядом:

— Её муж работает в Институте геологии, Валентин Валентинович Померанцев.

Петельников искал Померанцева.

Дома его не было. Институт давно опустел. Инспектор принялся звонить на квартиры сотрудника. Один из сослуживцев, Горман, сообщил, что Померанцев весь день был на работе, а потом собирался идти купаться к крепости.

Петельников чуть было не спросил, какой он из себя, но Горман добавил, что шеф всегда купается у зелёного грибка. Все грибки на пляже Петельников знал, как буквы алфавита.

Между рекой и крепостью тянулась жёлтая полоска гравия. Тут было особенно жарко — солнечное тепло отражалось от стены, обдавая застоявшимся зноем. Когда-то эти стены нагоняли на российских людей тоску и страх. Теперь тут загорали симпатичные девочки, полагая, что стена выстроена для солнечных ванн.

Поскрипывая гравием, Петельников шёл к зелёному грибку. Народу грелось немного: стояло второе подряд знойное лето и людям жара поднадоела. Ещё пошёл слух, что солнце канцерогенно, и правильно делали наши предки, оставаясь бледными. Да и время было вечернее.

Под зелёным грибком сидели девушка и старик с собакой. Рядом два парня играли в карты. Молодой мужчина в синих плавках лежал на берегу и задумчиво смотрел в воду.

Петельников уже направился к нему, когда один из парней смачно выругался. Девушка пугливо глянула по сторонам. Старик на нецензурщину не обратил внимания. Мужчина в синих плавках смотрел на воду. А собака языка не понимала. Парень ещё раз выругался на публику, довольный силой и безнаказанностью. Рядом стояла пустая водочная бутылка.

• Предыдущая
• 14/24
• Следующая