Ледяной рыцарь - Леванова Татьяна Сергеевна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая

– С праздничком!

Маша замерла с решетом, в котором еще оставались яблоки, в руках, ежи тем временем разобрали те, что она успела уронить.

– В прошлый раз одно яблочко на всех было, мне только кусочек и достался, – протянул самый маленький ежик, принюхиваясь к своей добыче. – Эх, вкуснотища…

– Спасибо, извините за беспокойство, с праздничком, – говорили ежики и исчезали по очереди.

– Я, наверное, опять заболела, – сказала Маша. – У меня, должно быть, жар… Говорящие и исчезающие ежики…

– Нет, ты не больна, – авторитетно заявил самый большой ежик. – Хотя для полной уверенности я бы спросил у дедушки.

– Не утешай меня, глюк, – грустно сказала девочка.

– Я не глюк, я Злюк, – смущенно поправил ее большой ежик. – Старший внук дедушки Чура.

– Ага, еще не хватало твою биографию учить.

– Да не больно и хотелось! – вдруг обиделся ежик. – И вообще, если бы не праздничек, ты бы нас не увидела.

– Я и не сомневаюсь…

– А за подарочки к праздничку спасибо, – поклонился ежик. – Если бы не грубила, пригласил бы тебя в гости, показал бы дедушке Чуру. Никакой благодарности, с ней умшастые ежи решили пообщаться, а она… Прощай!

Он взял яблочко, повернулся и исчез.

– Погодите! – осенило Машу. – Простите меня!

Но в амбаре было тихо и пусто.

– Как же я забыла, я ведь читала в книге привенихи – умшастые ежики умные, говорящие, дома строят… Кто же знал, что и праздники празднуют. Вот почему меня гадалка домой отправила. Как я так обломалась!

Недолго думая, даже не выпустив из рук решето с яблоками, Маша щелкнула пальцами, вызывая маячок – перед глазами промелькнула часовня Звезд, потом темные сосны, девочка храбро шагнула…

И оказалась в лесу, одна, ночью, с решетом в руках. Свет фонарика колокольцев выхватывал из темноты лишь еловые лапы да стройные стволы сосен.

– Ежики, я вам гостинцы к празднику принесла, – дрожащим голосом позвала девочка. Но только шорох ветра между ветвей был ей ответом. Маша подождала немного, руки стыли под решетом. Она позвала снова, потом прошлась между деревьями.

– Ну я и дура, – прошептала девочка, глядя в темноту между деревьями, – с чего я взяла, что в прошлый раз пришла в верное место. Сейчас стою одна, в ночном лесу…

Неподалеку послышался волчий вой. Маша замерла…

– Снежные волки или простые, как узнать?

К первому волку присоединился еще один, затем еще и еще, вой зазвучал ближе.

Маша приготовилась вызвать маячок и поняла, что дома она забыла оставить пуговицу. Была еще надежда, что пуговица есть под крыльцом часовни, если вчера вечером дядька Сухостой не вымел ее с мусором…

– Девочка с гостинцами, иди сюда! – раздалось вдруг на уровне ее колена. Маша опустила глаза – рядом с ней на снегу стоял ежик размером с пуделя. Он опирался на кривоватую толстую палку.

– Идем, идем, все-таки праздничек, – сказал он и поспешил куда-то в сторону, переваливаясь с ноги на ногу. Маша заторопилась за ним. Вдруг ежик замер, его колючки, маленькие, нежные на вид, как шубка, вдруг удлинились, встопорщились и засветились ярко-синим цветом. На кончике каждой колючки горела алая точка. Снег вокруг ежа заискрился, как новогодняя елка, переливаясь голубым и красным. Он поднял лапки вверх, указывая палкой на небеса, и сказал торжественно:

– Как хорошо дома!

Из-под снега, словно шляпка растущего гриба, медленно начал подниматься белый холм. Он рос и рос, Маша видела, как показались окошки со ставнями, бревенчатые стенки, дверь, настоящий теремок, до странного похожий на часовню Звезд, только без вытянутой башни-колокольни.

– Проходи, пожалуйста, – пригласил ее ежик.

– Я не пролезу в дверь, – смутилась Маша.

– А тебе бы хотелось? – яркий цвет иголок медленно угасал, словно уголек остывал. – Тебе нравится мой дом?

– Очень нравится, – искренне призналась девочка. – Такой уютный, хорошенький. Интересно было бы посмотреть, каков он внутри.

– Ну тогда, значит, пройдешь, – усмехнулся ежик. – Я покажу дорогу.

Он подошел к деревянной, крашенной в красный цвет двери, распахнул ее и сказал доверительно:

– Это парадный вход, для гостей, обычно мы ходим через норы.

Маша подошла к двери. Чем ближе она к ней подходила, тем больше становились дверь и дом, она нагнула голову, чтобы не стукнуться, но прошла легко, как входила в дом тетки Марьи. Она задалась вопросом, сама ли она уменьшилась или дом увеличился. Но спросить постеснялась, только оглядывалась по сторонам, дивясь чистоте и уюту – мягким креслам, горящему камину, плетеным коврикам, многочисленным кадкам с растениями, которые даже на ее неопытный взгляд казались лекарственными.

– Домик у ежей особенный, – усмехнулся старый еж, теперь он доходил Маше до плеча. Если бы не острая мордочка и большие мохнатые уши, девочка бы сравнила его с обычным дедушкой, с ног до головы укутанным в шубу из странного колкого меха… – Тебе в домике хорошо, он и радуется, старается стать удобным и уютным. Тебе разонравился домик – и он обидится. То вырастет до небес так, что и на ступеньку не поднимешься, то краску всю со стен обсыплет. Видел я такие обиженные домики в городах, стоят с вытянутой крышей, лекари их для часовен приспособили своих, надеются, ежи с ними охотнее разговаривать будут. Да ладно, наше общество заслужить надо, умом или добротой, а то и бедой, не всякому пожелаешь…

– Возьмите гостинчики к празднику, – неловко предложила девочка, к ней подошла ежиха в вышитом переднике, приняла с поклоном решето. – Домик у вас очень уютный. А для чего вам трава в горшках?

– А как же, – усмехнулся старый еж. – Это Сухостой на урожае трав живет, а мы их сажаем. Снег растает, мы нашу рассаду и вынесем, какую на болото, какую на луга, а какую и под лапку еловую, смотря где траве расти приятнее, где силу она имеет.

– А я думала, она сама растет, – удивилась Маша. Еж только вздохнул с сожалением, забираясь в уютное кресло у камина.

– Ну-ка, внучата, идите сюда, представьте нас.

Из комнат в углах горницы (точь-в-точь как в часовне) выбежали шесть ежат с надкусанными яблоками в руках. Злюк отважно вышел вперед и объявил:

– Наш дедушка Чур. А эта девочка – приемыш Марьи Синицыной.

– Маша я! – подсказала Маша.

– Маша, – брякнул Злюк и вновь вонзил зубки в яблоко. Маленький ежик подошел к девочке поближе, нерешительно потянул ее за край юбки. Он по размеру был совсем как ребеночек. Маша осторожно подняла его на руки, держа под животик, стараясь не уколоться об иголки.

– Присядь, Маша, – важно предложил Чур, его глазки с лукавинкой смотрели на то, как девочка держит ежика. Когда она села, ежиха принесла в комнату горячего травяного настоя с медом, от него исходил волшебный аромат, но Маша не могла определить, какие травы в него входят.

– Этот напиток из цветов помогает мне не тосковать о лете, – словно прочел ее мысли ежик. – За гостинцы спасибочки, вижу, вежливая ты и ласковая девочка, хоть и много ошибок совершила в последние дни.

– А вы обо мне знаете? – удивилась Маша.

– Догадываюсь, – усмехнулся ежик. – В душу к тебе заглядываю, помыслы открываю, чувства проверяю. Так зачем ты нас искала, может быть, сама скажешь? Ведь знаю, что не только с праздником поздравить. Что-то тебе нужно…

– Ну, не столько от вас, – смутилась девочка, – сколько от лекаря из Опушкина. Я сама так запуталась… В общем, искала я ледяного рыцаря, а лекарь должен знать, к нему вроде его везли. Только дядька Сухостой все время на меня сердится, даже разговаривать не хочет. Вот дал он мне задание вас разыскать и ему сказать, где ваша норка.

– Норку без согласия нашего не найти, – покачал головой ежик. – И тебе волшебство твое не помогло в прошлый раз, помнишь? Пропала твоя путеводная ниточка.

– Вы и об этом знаете! – ахнула девочка.

– Мы же тебе ее и запутали. Найдет нас Сухостой, когда сам готов будет, все от него зависит. Когда работу свою больше золота полюбит. Когда больным отказывать не будет. Впрочем, можешь ему все о нас рассказать, возможно, это ему и поможет ума набраться.

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая