Дочь фортуны - Альенде Исабель - Страница 13

• Предыдущая
• 13/96
• Следующая

Вот один из таких толстосумов и влюбился в Паулину, старшую дочь Августина дель Вайле. Речь шла о Фелисиано Родригесе де Санта Крус, сумевшем преуспеть за считанные годы благодаря шахте с золотом, что разрабатывал на пару со своим братом. О его происхождении было мало что известно, однако же, исключалось то подозрение, будто предками мужчины являлись обращенные евреи, а звучная христианская фамилия была взята в целях спасения от Инквизиции - совершенно надуманная причина, чтобы напрямую отстраниться от различного рода намерений кичливых членов семьи Вайле. Джекоб Тодд выделял Паулину среди пяти дочерей Августина, потому что смелый и жизнерадостный характер девушки напоминал ему мисс Розу. У молодой особы была искренняя манера смеяться, что шла вразрез живым, скрывающимся за веерами и мантильями ее сестер, улыбкам. Узнав о намерении отца отдать дочь в монастырь, буквально заперев в нем и помешав этим различным любовным приключениям, Джекоб Тодд, вопреки здравому смыслу, решился помочь молодой девушке. Перед тем, как туда отправят нежное создание, им обоим удастся перекинуться парой фраз наедине друг с другом, обманув компаньонку. Осознавая, что не располагает временем для объяснений, Паулина достала из-за декольте таким способом сложенное письмо, что по своей форме оно напоминало скалу, которое и подвигло приехать ее возлюбленного. На следующий день молодая девушка, увезенная силой собственным отцом, отправилась в путешествие на несколько дней по совершенно ужасным дорогам в южный город Консепсьон, находящийся вблизи резервации туземцев, где монахини намеревались выполнить свой долг и вернуть ее к разуму с помощью молитвы и поста. И для того, чтобы избежать безумной по своей сути мысли о восстании или побеге, отец распорядился побрить дочери голову. Мать же покорно собрала косы, завернула их в батистовую вышитую ткань и отвезла в качестве подарка монахиням Церкви Святых мучеников, чтобы пустить на парики святым. Между тем Тодду не только удалось вручить послание, также молодой человек выяснил у братьев девушки точное расположение монастыря и поделился этой информацией с ненаходящем себе место Фелисиано Родригес де Санта Крус. Благодарный, поклонник снял карманные часы со своей цепи из чистого золота и настоял на том, чтобы подарить их человеку, казалось, посланному самим Богом, однако же, последний, обидевшись, все-таки отказался.

- Даже не знаю, как отплатить за то, что вы для меня сделали, - смущаясь, прошептал Фелисиано.

- Вам совершенно излишне об этом беспокоиться.

Порядочное время Джекоб Тодд и понятия не имел об этой злополучной паре, но спустя два месяца пикантная новость о бегстве сеньориты уже вызывала в обществе живой интерес. И даже гордый Августин дель Вайле не мог препятствовать появлению все более живописующих подробностей, что давали немалый повод смеяться над этим человеком. Версия, которую спустя несколько месяцев Паулина рассказала Джекобу Тодду, заключалась в следующем. Одним июньским вечером, одним из этих зимних вечеров с дождливой изморосью и ранним наступлением темноты, ей все же удалось обмануть бдительность монахинь и сбежать из монастыря в одежде послушницы, забрав с собой серебряные канделябры из главного алтаря. Благодаря данным Джекобом Тоддом сведениям, Фелисиано Родригес де Санта Крус переехал на юг и с самого начала поддерживал с девушкой тайную связь, надеясь на предоставление возможности встретиться вновь. Этим вечером поджидал молодую особу практически у самого монастыря и, увидев ее с запозданием на несколько секунд, все же узнал эту наполовину обритую послушницу, которая упала тому точно в руки, не выпуская канделябров из своих.

- Да не смотри ты на меня так, дружище, волосики отрастут, - сказала она, целуя своего спасителя прямо в губы.

Фелисиано отвез девушку в закрытом экипаже обратно в Вальпараисо. Там временно устроил в доме своей матери-вдовы, в самом надежном потайном месте, что только мог себе вообразить. В дальнейшем намеревался защитить, насколько это было возможно, честь молодой особы, хотя способа избежать славы обесчещенной девушки пока не находилось. Первым побуждением Августина был вызов на дуэль обольстителя его дочери, но когда и вправду захотел поступить подобным образом, то узнал, что последний уже находится в деловой поездке где-то в Сантьяго. Тогда же распорядился найти Паулину, заручившись в этом деле поддержкой своих детей и вооруженных племянников, решившихся отомстить за честь семьи, тогда как мать с сестрами воссылали молитвы к Деве Марии за свою, сбившуюся с пути истинного, дочь. Дядя-епископ, который и посоветовал отправить Паулину к монахиням, пытался внести в сложившуюся ситуацию что-то благоразумное, но эти задиры так и не поняли добрых христианских нравоучений. Путешествие Фелисиано было частью спланированной стратегии вместе со своим братом и Джекобом Тоддом. Совершенно без всякой огласки выехал тогда из столицы, в то время как двое других напрочь испортили план действий в Вальпараисо, опубликовав в либеральной газете заметку об исчезновении сеньориты Паулины дель Вайле, а как раз это сведение семья всячески и охраняла от разглашения. Это, в конечном счете, спасло жизнь влюбленным.

Наконец, Августин дель Вайле согласился с тем, что уже не оставалось времени бросить вызов существующим законам и вместо двойного убийства стоило скорее восстановить честь семьи, устроив публичную свадьбу. Учредили основы непременного мира и неделю спустя, когда было уже все готово, возвратился сам Фелисиано. Беглые люди появились в роскошном доме семьи дель Вайле в сопровождении брата жениха, адвоката и епископа. Джекоб Тодд держался тактично и отстранено. Немного погодя появилась одетая в незамысловатый костюм Паулина, но как только сняла свою накидку, все заметили на ней кричащую королевскую диадему. Девушка протянула руку будущей свекрови, которая ввиду своей добродетельной натуры, намеревалась сделать ответный жест, однако же, соответствующая возможность так и не представилась. Последней, что желала знать семья, стала еще одна новость в газете, сообщавшая о том, что у Августина дель Вайле не оставалось более средств образумить строптивую дочь и ее, нежелательного отцу, поклонника. Это и было предпринято в окружении сыновей и племянников в столовой, похожей от случая к случаю на помещение для заседаний суда. Одновременно женщины, являющиеся членами семьи, заточенные в противоположном, крайнем помещении дома, узнавали подробности от домашней прислуги, что подглядывала из-за дверей и доносила хозяйкам каждое слово. Говорили, будто девушка появилась со всеми сверкающими на стоящих торчком волосах ее паршивой головы бриллиантами и столкнулась со своим отцом без всякого намека на скромность либо страх. Тогда же и заявила, что канделябры все еще у нее, в то время как на самом деле последние понадобились лишь для того, чтобы позлить монахинь. Августин дель Вайле замахнулся хлыстом для лошадей, жених же выступил чуть вперед, готовый принять наказание, и тогда уже очень усталый епископ, крепко держась за ту полную власть, которой и был наделен, вмешался в ситуацию. Он выдвинул неопровержимый аргумент, что, мол, и сам не может согласиться на подобное замужество у всех на глазах, которое и подавит какие-либо слухи, если жених и невеста объявятся с разбитым лицом.

- Попроси, чтобы нам принесли чашку шоколада, Августин, и мы с тобой, как порядочные люди, сядем побеседовать, - предложил сановник церкви.

Так они и поступили. Приказали дочери и вдове Родригес де Санта Крус, чтобы те подождали снаружи, потому что предстоял мужской разговор и за несколькими жестянками пенящегося шоколада пришли к соглашению. Составили бумагу, при помощи которой стали ясны экономические термины и без ущерба для чести обеих сторон, подписали ее в присутствии нотариуса и перешли к планированию деталей свадьбы. Месяц спустя Джекоб Тодд помог провести незабываемый прием, на котором расточительное гостеприимство семьи Вайле превзошло все разумные пределы. Были танцы, песни и целый пир вплоть до следующего дня, и, уже уходя, гости продолжали обсуждать великолепие невесты, счастье жениха и то, как повезло их родителям, которым удалось обеспечить своей дочери, основательное, хотя и совсем недавно приобретенное, но все же состояние. Супруги, особо не медля, отправились на север страны.

• Предыдущая
• 13/96
• Следующая