Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - Штерн Борис Гедальевич - Страница 66

• Предыдущая
• 66/128
• Следующая

Чайник подает на фирму в суд — почему в спецификации придорожной маковки не были указаны масла параносферадрина, из-за которого мы в третий раз лишены премии в десять тысяч кварков?

Наконец до меня дошло: «ЗЫГАН-УНИВЕРСАЛ»!

— Кто перевел «ЗЫГАН-УНИВЕРСАЛ»?!

— Фройлен фон Дюнкеркдорфф.

Гм. Вот и нашли крайнюю. Фройлен «в оригинале: Дура», перевод абсолютно ясен даже мне: «ЦЫГАН-УНИВЕРСАЛ»!

Эта цыганская фирма открыто и честно предупреждала и действовала теперь ищи ее и свищи!

НАДО ИХ ТАМ ПРОВЕРИТЬ.

В Верхней Палате Конгресса поставлен вопрос о конюшне. Конгрессмены выступают один за другим: — Бездарные проигрыши! Безволие и расхлябанность!

— Наша федерация все-таки заслуживает своей аббревиатуры. ФУФЛО — оно фуфло и есть.

— Содержание конюшни влетает в копеечку! Гражданские деньги! Тридцать тысяч потеряли, тридцать тысяч не нашли! Надо их там проверить!

Конгресс создает подкомиссию. Будут под меня копать, будут снимать меня с поста главного тренера, хотя они лишь могут рекомендовать президенту д'Эгроллю отстранить меня от футбола. Лучше посмотрели бы, в чем мы играем отборочные игры! В старых фуфайках! Разве это велюр? Разве это жидкий текстиль? Стыдоба! Впрочем, пусть копают — это нам даже на руку, мне все равно скоро уходить из команды.

Мне передали привет от бригадного дженераля. Он доволен, он весело потирает руки.

— Все идет распрекрасно,- говорит джелераль Гу-Син. — Три поражения подряд — так не бывает. Значит, это вмешательство, это знак! Посторонний Наблюдатель себя проявил, Кривой Кондратий нас предупредил: бросайте футбол, займитесь делом!

Я не разделяю его веселья. Все беды в гости будут к нам.

Три поражения на пустом месте — это что-то да значит. Одно поражение случайность, второе подряд — невезуха, третье — Рок, сливай воду и уходи. Этот Посторонний Наблюдатель — очень крутой парень. Мы почему-то ему не нравимся. Я почему-то ему не нравлюсь? Что он хочет сказать этими тремя поражениями? Он намекает: брось это дело, подай в отставку?

Он хочет видеть в роли главного тренера Лобана? Так, что ли? Я Ему мешаю? Он намекает на то, что я слабый тренер?

Я это и без Него знаю. Этот Посторонний Наблюдатель хочет видеть у нас сильную конюшню? Почему?

— Почему? Зачем Ему это нужно? — спросил я у Войновича.

— Потому, что этот твой Посторонний Наблюдатель играет в футбольный тотализатор,- ответил Войнович.- Он простой, как тиффозный тошнотник, простой, как колесо. Ему деньги нужны. Никакого соображения, прет напролом. Это ж додуматься надо — три технических поражения подряд!

Тридцать тысяч потеряли, тридцать тысяч не нашли.

Вот вернется Лобан и скажет:

— Ну, ты мне тут наиграл!

ПОБЕГ ЛОБАНА С КОРОВОЙ.

В отборочном цикле чемпионата наступил перерыв до весны. После трех технических поражений наши шансы на выход в финал стали призрачные — надо выигрывать все оставшиеся игры, и тогда, может быть… Не с нашим счастьем. Все жеребцы бродят по «Маракканне», как водолазы по дну, в воду опущенные. Ждут Рождественских каникул. Тренируются без настроения, не в коня корм. Ребята год отпахали, им надо расслабиться. О'к. Я тоже не в настроении. Посоветовался с Войновичем и объявил по конюшне отпуск с каникулами аж до Старого Нового Года — если кому надоест, можно вернуться раньше.

'ТОШНОТНИКИ.

Тиффози, которые играют в тотализаторе, называются «тотошниками» или «тошнотниками». Это болезнь.

Большинство тошнотников испытывают легкое недомогание — ставят небольшую сумму (один-два шкварка) и не наносят глубоких ран домашнему бюджету. Но есть и хронические больные (случаются даже летальные исходы), их сжигает страсть к игре, но тут не футбол виноват,- если закроют футбольный тотализатор, они найдут другое место, где можно «поставить» — карты, бильярд, домино, номер лимузина, номер купюры, наконец, кто дальше плюнет.

«Шмен де фэр» — «железка».

Назвать Постороннего Наблюдателя «тошнотником» — очень смело со стороны Войновича.

— Уж вы постарайтесь, чтобы Рождественские праздники влетели председателю Суру в копеечку,- напутствовал я.

— Мы постараемся,- ответил за всех Ираклий.

Они меня уже не любят. Они мне уже не верят. Я невезунчик. Даже преждевременный отпуск для них не в радость, тихо ушли, разъехались по домам, Маракканна опустела, Войнович сказал с намеком: «Что-то стало холодать»,- и мы с ним решили уйти в спасительный запой. Но по дороге к запою ко мне подошли Гуго и Хуго и шепотом сказали, что председатель Сур опять ищет со мной встречи. Я обозлился, чуть не выронил из-за пазухи две бутылки «Соломона» и наорал на них:

— А почему шепотом? Покойник в доме, что ли?

Ни в чем не виноватые Гуго и Хуго испугались и дали деру. Я кричал им вслед:

— Я еще шевелю ножками! И нечего меня искать, вот он — Я. Пятнадцать минут ходу на «торнадо-кванте», если хочет меня уйти — пусть приезжает, я сам подам в отставку. А мне к нему — некогда, я в запое!

Председателю передали мое приглашение, Сур сказал: «Что ж, я не гордый» — и приехал; но ему, правда, пришлось подождать, пока мы с Войновичем не допили первую бутылку.

— Похоже, он приехал меня уйти,- предположил я.

— Похоже,- согласился Войнович.

— За что? Мы выиграли все три матча.

— Нет. Мы их проиграли. Тебя уйдут за то, что ты невезунчик.

— Я хочу, чтобы ты взял конюшню, но я не буду тебя рекомендовать.

— Правильно. Твоя рекомендация произведет обратный эффект. Иди. Вперед, конюшня!

Я оставил вторую бутылку «Соломона» наедине с Войновичем и прогулялся с председателем до Эксцентриситета и обратно. На этот раз Сури'Нам не вспоминал о «многомиллионной тиффозной армии», он вполне устойчиво ковылял на своих двоих, его гориллы следовали за нами поодаль, за ними ехал «торнадо-квант».

— Тревожные новости,- сказал Сур.

— Да. Еще бы. Три поражения подряд.

— Ну, это не новость, об этом все знают.

— Вот что,- решительно сказал я,- если собрались меня гнать выгоняйте! Я сам уйду. Я привык. Лобан говорит, что футбольные тренеры — это вечные изгои и лишенцы: их изгоняют и лишают всех прав после первой же неудачи.

— И не надейтесь, вопрос так не стоит. Я не за тем приехал. Новости вот какие…- Председатель выдержал многозначительную паузу и тихо сказал: Лобан сбежал.

«Вот оно, началось!» — подумал я, но промолчал.

— Лобан сбежал из Приобского Хантства,- продолжал председатель Сур.Бежал в Тайгун. Морозы там сейчас космические, за 150 по Цельсию.

Мне стало зябко и холодно, как маленькой макаке на Северном полюсе. Я бы этому Цельсию… Но я молчал. Я ждал продолжения.

— Приобский хант пустил по следу овчарок спутниковой связи. Местность сканируют. Южные границы в двойном электромагнитном оцеплении.

— Электромагнитном…- усмехнулся я.- Этот Ханты уже пользуется электричеством.

— Ничего смешного не вижу. Лобану совсем не смешно. Все вокзалы и космопорты под наблюдением. Но мы тоже ищем его. По дипломатическим и… другим каналам.

— Не понял — кто это «мы ищем»? Вы? ФУФЛО, что ли, ищет Лобана? Уж вы наищете!

— Вам привет от бригадного дженераля Гу-Сина,- тихо сказал председатель.

— Ага,- сказал я.

— Ищет, конечно, дженераль. Но он решил действовать через Футбольную Лигу, чтобы не раскрывать участие в этих поисках Службы Охраны Среды. Нижне-Вартовский СОСФорпост в боевой готовности. Вы хорошо знаете Лобана, дженераль хотел бы знать ваше мнение.

— Нижний Форпост? — переспросил я.- Ищите его на Верхнем. Лобан вниз не пойдет.

— Не может быть! Почему вы так думаете? Я тоже знаю Лобана — он склонен выбирать самый простой и короткий путь к победе.

— К победе, но не к поражению. Вы плохо знаете Лобана. Он — Игрок. А пойти в этой ситуации Вниз — это не по-игроцки. Он пошел Вверх, за красным полярным смещением. Где у вас карта Приоби?

• Предыдущая
• 66/128
• Следующая