Должен жить - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 29

• Предыдущая
• 29/29

Вошел Жилин, сел у Юры в ногах и потрепал его по колену. Жилин был в клетчатой рубашке с засученными рукавами. Лицо у него было осунувшееся и усталое. Он был небрит.

«А как же Быков?» — подумал вдруг Юра и спросил:

— Ваня, а как же Алексей Петрович?.

Жилин ничего не ответил.

Автобус бесшумно подкатил к низкой белой ограде и остановился перед большой пестрой толпой встречающих. Жилин сидел у окна и смотрел на веселые, раскрасневшиеся от мороза лица, на сверкающие под солнцем сугробы перед зданием аэровокзала, на одетые инеем деревья. Открылись двери, морозный воздух ворвался в автобус. Пассажиры потянулись к выходу, шутливо прощаясь с бортпроводницей. В толпе встречающих стоял веселый шум — у дверей обнимались, пожимали руки, целовались. Жилин поискал знакомые лица, никого не нашел и вздохнул с облегчением. Он посмотрел на Быкова. Быков сидел неподвижно, опустив лицо в меховой воротник гренландской куртки.

Бортпроводница взяла из сетки свой чемоданчик и весело сказала:

— Ну что же вы, товарищи? Приехали! Автобус дальше не идет.

Быков тяжело встал и, не вынимая рук из карманов, через опустевший автобус пошел к выходу. Жилин с портфелем Юрковского последовал за ним. Толпы уже не было. Люди группами направлялись к аэровокзалу, смеясь и переговариваясь. Быков ступил в снег, постоял, хмуро жмурясь на солнце, и тоже пошел к вокзалу. Снег звонко скрипел под ботинками. Сбоку бежала длинная голубоватая тень. Потом Жилин увидел Дауге.

Дауге торопливо ковылял навстречу, сильно опираясь на толстую полированную палку маленький, закутанный, с темным, морщинистым лицом. В руке у него, в теплой мохнатой варежке, был зажат жалкий букетик увядших незабудок. Глядя прямо перед собой, он подошел к Быкову, сунул ему букетик и прижался лицом к гренландской куртке. Быков обнял его и проворчал:

— Вот еще — сидел бы дома, видишь, какой мороз…

Он взял Дауге под руку. И они медленно пошли к вокзалу — огромный сутулый Быков и маленький, сгорбленный Дауге. Жилин шел следом в пяти шагах.

— Как легкие? — спросил Быков.

— Так… — сказал Дауге, — не лучше, не хуже… — Тебе нужно в горы. Не мальчик — нужно беречься…

— Некогда, — сказал Дауге. — Очень многое нужно закончить. Очень многое начато, Алеша.

— Ну и что же? Надо лечиться, а то и кончить не успеешь.

— Главное, начать…

— Тем более.

Дауге сказал:

— Решен вопрос с экспедицией к Трансплутону. Настаивают чтобы пошел ты. Я попросил подождать, пока ты вернешься.

— Ну что ж, — сказал Быков, — съезжу домой, отдохну… Пожалуйста.

— Начальником назначен Арнаутов.

— Все равно, — сказал Быков.

Они стали подниматься по ступенькам вокзала.

Дауге было неудобно — видимо, он еще не привык к своей палке. Быков поддерживал его под локоть.

Дауге тихонько сказал:

— А я ведь так и не обнял их, Алеша… Тебя обнял, Ваню обнял, а их не обнял…

Быков промолчал, и они вошли в вестибюль.

Жилин поднялся по лестнице и вдруг увидел в тени за колонной какую-то женщину, которая смотрела на него. Она сразу же отвернулась, но он успел заметить ее лицо под меховой шапочкой — когда-то, наверное, очень красивое, а теперь старое, обрюзгшее, почти безобразное. «Где я ее видел? — подумал Жилин. — Я ведь ее много раз где-то видел. Или она на кого-то похожа?»

Он толкнул дверь и вошел в вестибюль…

[1] Ареолог — специалист по исследованию недр Марса.

[2] Апекс — здесь: центр.

[3] И слышите? Я не намерен терпеть эту наглость… Слышите? Я…

• Предыдущая
• 29/29