Дефект бабочки. Другой мир (СИ) - Казимирова Лариса - Страница 33

— Как бы уже не обед, — ворчливо отозвался учитель.

— Да, полно вам! Все равно нам придется остановиться на ночь у «Трех боровов». А до них полдня и ехать.

— А почему именно там? — поинтересовалась я.

— А после него в целый день пути никакого трактира или гостиницы нет. Только маленькие деревеньки, но вы там останавливаться не захотите.

На порог дома вышел кот — толстый, рыжий кухаркин любимец. Он крутил головой, словно искал кого-то. Альрик недоверчиво на него посмотрел, словно ожидая пакости. Странно, раньше я не замечала у него боязни кошек. Кот тоже заметил баронета и повел себя, мягко говоря, необычно. Этот ленивый, всегда преисполненный собственного величия дармоед, легкой рысью преодолел разделявшее их расстояние, вцепился передними лапами в замшевые сапоги Альрика и душераздирающе завыл. Он глядел в глаза мага так, словно тот был кошачьим богом и сейчас буквально молился ему. Громко и противно.

— Да что с ними сегодня? — Альрик тщетно пытался отцепить от себя животное.

На помощь ему с причитаниями бросилась кухарка. Вдвоем они кое-как оцепили потерявшую рассудок зверюгу. Женщина сердито глядя на мага, понесла кота на кухню, прижимая к себе как родного. Он в свою очередь пытался вырваться и жаловался на несправедливость мира.

— Мяу? — раздался вопрос со стороны кустарника с дикой розой.

Там примостился черный котяра с любопытством наблюдавший за всей сценой. Черныш посидел некоторое время, все более пристально разглядывая Альрика, а затем с тихим любвеобильным мурчанием направился к нему.

— Я подожду вас в карете, — в панике выкрикнул Альрик и заскочив в нее запер дверцу.

Когда, наконец, мы отправились в путь, карету с криком «на кого-ж ты нас покидаешь!» провожало три кошки. Все время, пока мы заканчивали сборы, Альрик, вопреки своему же первоначальному мнению, о том, что торопиться некуда, постоянно интересовался — когда мы поедем?

Причиной, по которой Лис и Альрик отправились в поездку, была засуха. Если в окрестностях Таррина наконец-то пошел дождь, то в Мирсале — городе, куда мы направлялись, так и не выпало ни капли. Урожай пшеницы был под угрозой, и министерство финансов дало поручение Лису и Альрику отправиться туда. Вдобавок к этому необходимо было проделать и другие дела, которыми обычно занимался городской маг. А своего мага, вернее магини, в Мирсале уже больше месяца как не было — именно ее я и Таниэль обнаружили с перерезанным горлом в саду губернатора.

День выдался на удивление нежаркий. Лошадки весело рысили по грунтовой укатанной дороге. Время от времени навстречу попадались телеги с крестьянами или обозы с провизией и мануфактурой. Карет было мало. Пообедать мы остановились на маленькой полянке окруженной густой порослью кустарника. Где-то невдалеке надрывались лягушки, и веяло прохладой и болотом.

Я раскладывала на старой скатерти, специально для этого выданной Динаей, наш нехитрый обед — испеченный утром душистый хлеб, полголовки сыра, запеченного в пряностях цыпленка, завернутого в капустные листья, штук тридцать пирожков с мясом и виноград. Венчали все литровая бутыль легкого вина — для мужчин, и горшочек молока — для меня. Вчетвером, включая кучера, мы расположились вокруг провизии.

Видимо запах еды далеко разносился по лесу, потому что не успели мы съесть и половины как на лужайке появился буро-желтый в пятнах кот. Несмотря на обычный размер, сразу стало ясно, что к домашним кошкам он не имеет никакого отношения. Оглядев нашу компанию раскосыми глазами он повернул приплюснутую морду в строну Альрика. Маг сделал невольное движение отползти. Тогда кот, с утробным рычанием, преодолев расстояние в три прыжка, вцепился в сапог баронета. Альрик подскочил и, прыгая на одной ноге, пытался скинуть зверя. Тот, выпустив длинные когти, всеми четырьмя лапами рвал сапог, не забывая при этом жутко выть.

— Лис, сделайте что-нибудь! — вторил коту маг.

Учитель тем временем судорожно рылся в карманах, перебирая артефакты и бормоча — «не то, нет, опять не то». Кучер сидел с надкушенным пирогом в руке, круглыми глазами обозревая все это непотребство. Сапог Альрика уже превратился в лохмотья, а кот все не унимался. Положение становилось угрожающим — еще немного и зверь доберется до ноги, а разодрать дикая кошка может так, что будешь всю жизнь со шрамами ходить. Я схватила горшок с молоком и, примерившись, вылила все содержимое на голову животному. Кот ошарашено зашипел, прижав уши, и расцепив когти, свалился на траву. Альрик отскочил на несколько шагов, сел на землю, мгновенно снял сапоги и забросил их в кусты. Котяра ринулся за ними.

Некоторое время все сидели молча и приходили в себя. Остаток обеда прошел быстро, а мне пришлось пить вино.

— Мирато, так все-таки что вы сделали с вашими сапогами? — Спросил Лис, когда карета тронулась снова.

Альрик поджав ноги в одних чулках, пожал плечами:

— Покрыл их составом для замшевых сапогов, защищающем от грязи.

— Никогда о таком не слышал. Откуда он у вас? — удивился Лис.

— Приготовил сегодня утром, я вам говорил.

Какая-то смутная мысль появилась на периферии сознания, и я решила ее проверить:

— А рецепт у кого взяли, Альрик?

— Рецепт мне дал ваш хороший знакомый — Иннэ, — после небольшой заминки раздраженно ответил Альрик.

Мы с Лисом переглянулись и, не сдержавшись, начали смеяться. Может, подействовало вино, может это была запоздалая реакция на стресс, но мы никак не могли успокоиться. Альрик хмурился и сосредоточено рассматривал березки за окном, но потом и сам не выдержал и расхохотался. Карета остановилась, кучер осторожно заглянул к нам и опасливо поинтересовался:

— Господа, вы, эта, того. Все хорошо?

Совместными усилиями мы успокоили своего голиафа.

— Дайте-ка мне этот рецепт, — попросил учитель.

Альрик достал свою книжечку и протянул ему.

— Так, так. Альрик, и говорил же я вам — на нити упираете, а зельеварение забросили. Смотрите — это вот что? — Он ткнул пальцем в лист.

— Валериана, — прочитал Альрик. — Вот сволочь остроухая! Извини Ира. Кошачья трава! Как я сразу не догадался?

— Что-ж, баронет, — подытожил Лис. — Это вам за купирование ушей. Зато теперь вы на собственном опыте знаете о мстительности эльфов.

Вывеска на трактире «Три борова» изображала трех сидящих на табуретках кабанов с пенящимися кружками, зажатыми в копытах. Судя по перекошенным, но улыбающимся мордам свинок, это была уже не первая их кружка. Хотя возможно, не первая такая кружка была у художника на момент написания шедевра.

Оставив кучера разбираться с каретой, мы вошли вовнутрь. По причине позднего часа — солнце уже садилось и заливало золотым светом высокие узкие окна, в трактире было достаточно многолюдно. Народ играл в карты и курил трубки, так что дым поднимался до высокого, метра в четыре, потолка с привязанными к балке связками лука. Две служанки разносили пиво и закуску, молодой парень играл на скрипке. Наше появление было замечено всеми, но не вызвало особого любопытства — было ясно, что в трактире достаточно часто останавливаются путники.

К нам, улыбаясь, поспешил хозяин:

— Что угодно господам магам?

Альрик, как будто расхаживать босиком, в одних чулках было делом обыкновенным, распорядился:

— Грумье, подайте ка нам свиные ножки, по вашему рецепту. Надеюсь, вы не забыли, как их делают? — Трактирщик хохотнул. — Фаршированную щуку, суп капустный с мясом. Что еще можете предложить?

— Сегодня привезли осетров, могу приготовить запеченных с грибами. Так же цыпленка в заморских приправах.

— Цыпленка — не надо, — болезненно поморщился баронет, — осетра — давайте. Еще пива и молока. И для меня подыщите сапоги. Ночевать будем у вас, так что комнаты приготовьте.

— Молока? — изумился трактирщик.

— Да, наша барышня будет пить молоко.

— Раздобудем, — деловито поклонился хозяин.

Интересно, а вот приказ раздобыть сапоги его не удивил. Мы уселись у окна и стали ждать ужин. Трактир тем временем жил своей жизнью. Меня заинтересовало то, что происходило в противоположном углу общей залы. Там собралась интересная компания — молодая девица, судя по всему уже на сносях, стояла рядом со столом и отчаянно краснела. Рядом с ней находилась старая женщина и осуждающе смотрела на молодого мужчину, что то ей втолковывающего. Время от времени она бросала злой взгляд на пожилого мужичка сидевшего за столом и очевидно набравшегося в зюзю. Он время от времени возмущенно кричал, грозил кулаком в сторону молодого человека и порывался встать. Всякий раз его хватали и усаживали обратно двое мужчин в черных мантиях стряпчих, сидевших за этим же столом и записывающих что-то на листе бумаги. Страсти за столом накалялись. Молодой человек уже начал сердиться, женщина не уступала, а девица готова была сквозь землю провалиться.