Смесь бульдога с носорогом - Стрельцова Маша - Страница 33
- Предыдущая
- 33/75
- Следующая
«Жить будем на мои доходы», — поняла я.
Старше меня на девять лет — девчонки меня засмеют. Куда, черт возьми, смотрела мать, собираясь меня ему сплавить???
— Эээ, видите ли…, — начала я.
— Подождите, — он мягко положил свою птичью лапку поверх моей ладошки и сказал, — не торопитесь с решением, Манечка. Я понимаю насколько неожиданно мое предложение, и не настаиваю на немедленном ответе. Подумайте, завтра я позвоню, вы посетите мой дом, мать пироги завтра будет печь. Погуляем по городу, поговорим, узнаем друг о друге побольше. Хорошо?
Я очумело потрясла головой, пытаясь понять — это сон или нет? Что за бред?
— Вот и хорошо, — покровительственно погладил он мою ладошку и попросил счет.
Моими стараниями он выглядел не так уж безобразно — шесть тысяч с копейками. Николяша похлопал себя по левому карману, потом подумал и похлопал по правому. Официант выжидающе застыл у стола.
Я подкрасила за это время губки и пошла к выходу.
— Эээ, Манечка, — окликнул он меня. — У меня возникли трудности.
Я обернулась и вопросительно на него посмотрела.
— Манечка, я только сейчас обнаружил пропажу портмоне, о времена, о нравы, — горько сказал он и в доказательство вывернул карманы своих штанов. Два автобусных билетика и несколько смятых десятирублевок плавно спланировали на пол.
— Пропажу, значит? — повторила я, наблюдая как он собирает десятки с пола.
— Бывает, — мягко сказал он.
— Вы собственно и не обязаны носить с собой деньги, не так ли? — пожала я плечами, достала из кошелька деньги, расплатилась по счету, не забыв оставить чаевые и попросила официанта:
— Будьте добры, «Би — 2» молодому человеку.
— Будет сделано, — кивнул он и исчез.
— А вы не торопитесь, Николяша, — сказала я поднявшемуся стихоплету. — Сейчас вам коктейль принесут, чтобы вы не огорчались из — за портмоне.
Я небрежно бросила на столик несколько купюр и пошла к выходу.
«Украли, значит», — усмехнулась я.
В машине я первым делом занесла его телефон в черный список на сотовом. Пусть завтра звонит, на здоровье. Да и не забыть на домашнем телефоне то же сделать.
По дороге остановилась около любимой французской кондитерской и купила огромный торт — потому что опять вспомнила о том, что я ничего не сделала по пропавшему общаку, и потому у меня резко развился стресс. Что говорить Ворону после вчерашних бахвальных речей — непонятно. Нехорошо получилось, за такое могут и по кумполу. И вообще, если Ворон про это расскажет — клиентуры мне не видать. Впрочем, я повторяюсь.
Полностью погруженная в свои мысли уж не помню как я доехала до дома — слава Богу что ночью на дороге движения почти нет, иначе не миновать бы мне беды. На автопилоте выгрузилась у подъезда, взяла торт и медленно пошагала по ступенькам на свой этаж. Пройдя пару этажей, я насторожилась. Явственно слышалось какое — то бормотание. Я встряхнулась, и на цыпочках, бесшумно взлетела на свой этаж. Спиной ко мне у моей собственной двери стояла Грицацуева и аккуратно втыкала иглы под косяк двери.
— …, — сказала я от неожиданности. Обычно я не матерюсь.
Грицацуева вздрогнула, обернулась, и тут же метнула в меня фризом. Я в отчаянии подхватила торт и метнула его в Грицацуеву. И я увидела, как торт прорывает здоровую дыру в несущемся на меня комке фриза и, мгновенно покрываясь коркой льда, впечатывается в мою врагиню.
— Маруська! — завопила я. А что мне оставалось делать? Торт уберег от замораживания только лицо, рукой — ногой я двинуть не могла, и сейчас меня Грицацуева безнаказанно и размажет по стенке.
— Маруська! — завопила я еще громче, предчувствуя скорую смерть.
Дверь распахнулась и подружка вылетела на лестничную площадку.
— Ты чего? — буднично спросила она. — Ой, а это кто?
Я посмотрела в направлении ее руки и истерично расхохоталась. Грицацуева, карга старая, аж инеем покрылась! И то верно — замороженный торт, прикоснувшись к ней, вернул ей часть своего же заклинания — а такое бьет гораздо сильнее.
— Ох, Маруська, тащи из холодильника водку! — радостно заявила я.
Маруська странно на меня посмотрела, но тем не менее в квартиру убежала, оставив распахнутой дверь.
— Водки нет, — донесся через минуту ее голос, — мартини бьянко подойдет?
— Подойдет! — крикнула я.
— Тебе с апельсиновым или с яблочным соком сделать?
— Чистое тащи, — возмутилась я. Кто ж фриз снимает слабеньким коктейльчиком?
Маруська притащила бутылку, маленькую рюмочку и принялась меня отпаивать. Ну Грицацуева, ну сильна! Половина большой бутылки ушла, прежде чем я смогла пошевелиться!
— А с этой кикиморой что делать? — осторожно спросила Маруська.
Я подумала, потянулась всем телом и решила — в Каморку ее!
Каморкой я называла маленькую комнатушку — не более четырнадцати квадратных метров — в центре моей квартиры. То есть — она была прямо посередине второго этажа, со всех сторон зажатая другими комнатами, никаких окон, естественно. Ранее в моей квартире жил музыкант и тут у него была маленькая, но навороченная звукозаписывающая студия. И там была, разумеется, отличная звукоизоляция.
— Машка, ее б связать! — прошептала Маруська.
— Здравая идея!
И я осмотрелась. Комната, увы, была пуста. Я внимательно осмотрела Грицацуеву — но на ней было только пестрое летнее платье. Хоть бы поясок!
— Ну так чем бум связывать? — опять спросила Маруська. Я посмотрела на нее и тут мне пришла гениальная идея! На Маруське были чулочки, белые, кружевные, сама их пару раз всего одела, жалко на Грицацуеву переводить, да что делать.
— Скидывай! — радостно завопила я.
— Да ты что? — обиделась Маруська. — Такую красоту на нее? Не дам!
— Блин. Тогда сторожи, если что — бей по кумполу, — я вручила ей валявшуюся тут электрогитару и побежала в спальню.
Там я достала из тумбочки наручники, широкий рулончик скотча и быстренько побежала обратно. Не дай боже наша подопечная отомрет от заклинания.
— Не шевелилась? — озабоченно спросила я.
— Нет вроде, — ответила та, держа гитару, словно звезда бейсбола — биту.
— Тогда надевай на нее наручники, а я ей пока рот заклею, еще проклянет нас, как отомрет, — посоветовала я и вручила ей наручники.
- Предыдущая
- 33/75
- Следующая