Пыль Снов (ЛП) - Эриксон Стивен - Страница 91

Нет, лучше им не знать… что она заблудилась. Мысль о возможности возвращения в родной мир уже кажется жалкой и наивной. Кровь отворила врата, но мощь ее уменьшается; с каждым шагом она слабеет, ум блуждает, словно поглощенный лихорадкой, и даже болтовня Стяжки и Сквиш за спиной почти не слышна. Восторг, наслаждение дарами крови Полутьмы стали для них почти нестерпимыми.

Больше не старые уродины. Юность возвращенная, исчезновение морщин, мерзких угрей, укрепление костей — последние ведьмы трясов плясали и пели как змеей укушенные, слишком полные жизнью, чтобы замечать наступление сил распада на Дорогу, замечать, что королева шагает все медленнее, пьяно шатаясь. Они слишком заняты — пьют сладкую ее кровь.

«Вперед. Только не падай. Йедан тебя предупреждал, но ты же слишком горда, чтобы прислушиваться. Ты думала лишь о позоре. О брате — Убийце Ведьм. И о своей вине… да, да. Он даровал тебе жестокую милость. Логично, безупречно решил все проблемы.

Дозорный, каким он должен быть. Но погляди, как ты ненавидишь его силу — а точнее, свою слабость. Всего лишь…

Иди, Яни Товис. Это всё, что нужно…»

Треск, словно порвался парус — и мир распался надвое. Дорога ушла из — под ног ведьм, а потом вернулась, раскачиваясь, словно гигантский позвоночник горной гряды. Взлетела до небес пыль; внезапно солнечный свет засверкал ярче и горячее пожара. Стяжка поползла туда, где лежала Полутьма; она видела капли крови, ставшие темно-бурыми на пыльном, изломанном мощении. — Сквиш, дура чертова! Мы пьяные! Мы пьяные совсем, а погляди чо стряслось!

Сквиш выползла из — под тел десятка повалившихся на нее трясов. — Ох, у нас опять бяда! Всё Галлан чертов! Это его присподняя! Присподняя! Она чо, мертвая уже? Глянь!

— Почти, Сквиш, почти — она слишком долго шла — мы ж должны были заметить. Глаза не сводить с нее.

— Тащи ее назад, Стяжка! Мы тут не смогем. Не смогем!

Помолодевшие женщины склонились над Яни Товис, а масса беженцев позади них хаотически бурлила, ища спасения. Сломанные ноги и руки, рассыпавшиеся узлы, убегающий скот…

Вокруг дороги холмы, почти лишенные растительности. Ни одного дерева поблизости, только торчат какие-то сорняки. Кроме облаков поднятой ветром пыли, ничто не заслоняет неба. На нем пылают три солнца.

Йедан Дерриг осмотрел солдат и с радостью понял, что все полученные ими раны и ссадины не серьезны. — Сержант, позаботьтесь о раненых. С дороги не сходить никому.

— Слушаюсь, господин.

Он принялся обходить толпу беженцев. Выпучившие от страха глаза, молчаливые островитяне лишь крутили головами, заметив его. Йедан нашел капитанов, Краткость и Сласть, направлявших потрепанные взводы на починку телег.

— Капитаны, передать команду: никому не сходить с дороги. Ни на шаг, понятно?

Женщины перебросились быстрыми взглядами. Сласть пожала плечами: — Можем. А что случилось?

— И до этого было плохо, не так ли? — добавила Краткость.

— А теперь еще хуже. Три солнца, ради милостей Странника!

Йедан поморщился: — Я должен пройти в голову колонны. Поговорить с сестрой. Узнаю и вернусь.

Он двинулся вперед. Странствие выдалось тяжелым и Дозорный невольно замечал плачевное состояние беженцев, островитян и трясов. Он отлично понимал, почему необходимо было оставить берег и острова. Море больше не уважает его жалкий народ, как и земля. У сестры не было иного выбора. Но ведь она их возглавляет. Ее тревожат древние пророчества, требующие ужасных жертв; но ее трясы — по большей части презренные твари. Не про них слагали легенды о безоглядной храбрости и суровой решительности. Он успел наглядеться на ведунов и ведьм, прежде чем зарубил их. И здесь он видит то же самое. Трясы слабеют духом, уменьшаются в числе. Поколение за поколением они стараются съежиться, как будто единственный известный способ выжить — быть безобидными.

Йедан Дерриг не знал, способны ли они вновь подняться.

Островитяне могут оказаться более способными, чем трясы. Раз они избрали Яни Товис своей Королевой, он может воспользоваться их верностью.

Им нужна армия. Капитаны правы. И они ждут, что их возглавит он. Все ясно. Его задача — убедить сестру.

Хотя в настоящий момент главное — покинуть это место. Пока их не обнаружили здешние жители.

Растолкав последнюю кучку беженцев, он увидел подобие охранения, состоящего — тут он нахмурился — из двух молодых женщин и полудюжины юнцов-трясов с рыбацкими острогами. Женщины усердно чертили в пыли роговыми палочками спирали и неровные круги — создают чары, удивленно понял Йедан. За ними была палатка с несколькими резными шестами у входа.

«Ведьмины шесты». Йедан Дерриг подошел к охране (она расступилась, избавив его от необходимости молотить дураков до бесчувствия), встал перед женщинами. — Вы знаете что делаете? — спросил он строго. — Такие ритуалы проводят Старшие Ведьмы, а не ученицы. Где моя сестра? В палатке? Почему?

Женщина, что была поближе — фигуристая, черные волосы блестят на солнце — закрыла пальцами большие темные глаза, потом улыбнулась: — Дозор видит, да остается слепым, ай, каким слепым! — Она захохотала.

Йедан прищурился, потом поглядел на вторую женщину.

Та выпрямилась, отрываясь от дорожного чертежа. Подняла руки, красуясь — дыры и распоротые швы открывали гладкую плоть, показывали округлые груди. — Голоден, Убийца Ведьм? — Она провела рукой по каштановым кудрям и призывно улыбнулась.

— Вишь, чо ее кровь-то делает? — крикнула первая. — А ты нас чуть не поубивал. Двух оставил и оттого в нас сил прибавилось. Понял?

Йедан Дерриг неласково ухмыльнулся. — Стяжка. Сквиш.

Женщины подняли ноги в первом па Девичьего Танца трясов.

Выругавшись себе под нос, он прошел мимо, стараясь не стереть узоры на вытоптанной дороге.

Та, которую он счел Стяжкой, поспешила следом. — Сторожнее, толстый морж, это высчайшие…

— Чары. Да. Вы окружили ими сестру. Зачем?

— Она спит. Не тревожь.

— Я Дозорный. Нам нужно поговорить.

— Спит она!

Он замер. Поглядел на ведьм. — Вы знаете, где мы?

— А ты?

Йедан смотрел и видел, как дрожат их веки. — Если это, — сказал он, — не оплот Лиосан, то владение, соседнее с их Королевством.

Стяжка отпрянула. — Дозорный видит, он не слеп, — прошептала она.

Едва он попытался откинуть полог, ведьма схватилась за руку: — Слышь, она не спит. Почти в коме — не знает как кровь унять, точила и точила — чуть не померла…

Он заскрипел зубами, молча подвигал челюстями и наконец спросил: — Хоть перевязали?

— Да, — проговорила Сквиш. — Но мож быть поздно уже…

— Слишком вы были заняты танцами.

Женщины промолчали.

— Я погляжу на сестру.

— И оставайся неподалеку, — сказала Стяжка. — И солдат прислай.

Йедан подозвал одного из самочинных стражников: — Передайте капитанам Краткости и Сласти: пусть примут командование над арьергардом. Пусть гонец приведет сюда мой отряд.

Сквиш отвернулась, пропуская его внутрь.

Ведьмы довольны, да. И напуганы. Два чувства, которые он может использовать ради обеспечения их сотрудничества. И еще вину, которую они ощущают — они напились досыта, а ведь если бы Йедан не перебил остальных, им достались бы жалкие глотки, да и за те пришлось бы сражаться с десятками жаждущих соперников и соперниц. Он молча поклялся, что уж теперь их подчинит. Пусть служат Королевскому Семейству. — Стяжка, — начал он. — Если еще раз замечу, что ты утаиваешь сведения от меня — или моей сестры — вас сожгут заживо. Понятно?

Ведьма побелела и чуть не убежала.

Он подошел ближе, не позволяя ей отступать. — Я Дозорный.

— Да. Ты Дозорный.

— Пока не выздоровеет Королева, я начальствую. В том числе над тобой и Сквиш.

Женщина кивнула.

— Убедись, что твоя сестра тоже поняла.

— Да.

Отвернувшись, он прошел в палатку. Присел около входа; помешкал, раздумывая, и протянул руку, чуть отодвинул полог — только чтобы бросить взгляд внутрь. Из палатки вырвался спертый, горячий воздух. Она лежала словно труп, руки были вытянуты вдоль тела и обращены ладонями вверх. Он смутно различил черные швы из бараньих кишок, залатавшие порезы. Протянул руку, коснулся голой ноги. Холодная… однако он различил едва заметный пульс. Йедан отпустил ногу, захлопнул полог и встал. — Стяжка.