Полуночный Прилив (ЛП) - Эриксон Стивен - Страница 1

Кровь лилась дождем из скрытых дымом облаков. Падали вниз последние небесные крепости, объятые пламенем, окруженные черными клубами. Земля расступалась оврагами, когда они с рокочущим гулом ударялись о почву, разбрасывали окровавленные утесы на покрывший всю равнину слой трупов.

Великие города — ульи превращались в испепеленные руины. В небе над развалинами встали башни дыма. Клубящиеся тучи были полны обломков, кусков мяса и рассыпавшейся в порошок крови. Окрестности изнывали от нестерпимого жара.

Легионы победителей собирались в центре равнины, попирая остатки поверженных армий. Там, где упавшие крепости не пропахали глубокие борозды, под ногами лежали тщательно прилаженные плиты — хотя их рисунок разглядеть было трудно. Мешали бесчисленные остовы врагов. И усталость. Эти легионы принадлежали двум разным армиям, и было ясно — одна пострадала гораздо меньше, чем вторая.

Алая морось покрывала широкие, стального оттенка крылья Скабандари. Дракон, мигнув глазными мембранами, нырнул в бурлящие тучи. Повел головой, оглядывая своих победоносных детей. Серые знамена Тисте Эдур развевались над марширующими воинами; Скабандари решил, что в живых осталось не менее восемнадцати тысяч его темных сородичей. Сегодня ночью в шатрах Первой Высадки будет великий траур. В начале дня на равнину вышло более ста тысяч. И все же… осталось достаточно.

Эдур напали на восточный фланг полчищ К'чайн Че'малле. Столкновение предваряли волны разрушительной магии. Строй врагов готовился отражать прямую атаку; роковая медлительность не дала им отразить боковой удар. Легионы Эдур, как кинжал, врезались в сердце враждебной армии.

Подлетев поближе, Скабандари смог различить внизу разбросанные тут и там полуночные стяги Тисте Анди. Осталось тысяча воинов, может, и меньше. Вряд ли измолоченные союзники могут говорить о победе. Они сошлись с Охотниками К'эл, элитной армией трех Матрон. Четыреста тысяч Тисте Анди против шестидесяти тысяч Охотников. Были еще отряды Эдур и Анди, осаждавшие небесные крепости; но все они знали, что идут на смерть и что их жертва станет поворотной точкой битвы — небесные города не смогут придти на выручку сражающимся внизу. Хотя Короткохвостых было сравнительно немного, боевой яростью они устрашали всех. И все же осада была тактическим маневром, позволившим Скабандари и его Солтейкенам — драконам подлететь к крепостям близко, обрушить на них силы сразу трех садков — Старвальд Демелайна, Куральд Галайна и Эмурланна.

Дракон скользнул вниз, туда, где гора содрогающихся тел К'чайн Че'малле отмечала место последнего боя одной из Матрон. Стоявших в обороне уничтожил Куральд Эмурланн, и дикие тени все еще скользили по склонам ужасной кучи. Скабандари распахнул крылья, погнав горячий воздух, и сел на вершину кургана трупов.

Миг — и он перетек в форму Тисте Эдур. Кожа цвета кованого железа, длинные седые волосы, узкое орлиное лицо, суровые, близко посаженные глаза. Высокий, чистый лоб, наискось пересеченный белой линией шрама. На кожаной перевязи висел двуручный меч, на поясе несколько ножей. На кольчугу он накинул кожу Матроны, все еще блестящую от жира.

Он стоял — высокая фигура, покрытая брызгами крови — и осматривал собравшиеся легионы. Офицеры поглядели в его сторону и начали отдавать приказы частям.

Скабандари обратил взор на северо-запад, на клубы туч. Прищурился. Еще миг — и сквозь облака прорвался снежно-белый дракон, больше самого Скабандари — дракона. Тоже покрыт кровью… по большей части собственной — Сильхас Руин вместе со своими воинами сражался против Охотников К'эл.

Скабандари смотрел на явление союзника; отступил на несколько шагов, когда дракон приземлился на холм и быстро обратился. На голову выше Скабандари, ужасно худой. Мышцы, словно веревки, вздувались под прозрачной кожей. В длинных белоснежных волосах блестели когти какого-то хищника. Красные очи казались глазами лихорадящего, так сильно они светились. Тело Сильхаса Руина покрывали раны от мечей. Большая часть доспехов отвалилась, показывая змеящиеся под тонкой, лишенной волос кожей голубые вены. Руки и ноги сплошь покрылись кровью. Ножны на поясе пусты — он сломал оба меча, хотя в них и были вложены чары. Отчаянный бой.

Скабандари склонил голову: — Сильхас Руин, брат по духу. Самый стойкий из союзников. Погляди на равнину. Мы победили.

Бледное лицо Тисте Анди исказила гримаса.

— Мои легионы опоздали тебе на подмогу, — продолжал Скабандари. — Мое сердце разрывается от ваших потерь. И все же мы удержали врата, разве нет? Путь в этот мир перед нами, и сам мир будет нашим… Чтобы разграбить его, чтобы создать империи, достойные наших племен.

Руин сжал тонкие пальцы, оглядывая пространство внизу. Войска Эдур формировали неровное кольцо вокруг выживших Анди. — Воздух пахнет смертью, — прорычал он. — Не могу вдохнуть, трудно говорить.

— Будет много времени, чтобы обговорить наши планы.

— Мой народ вырезан. Вы окружили нас, но ваша защита запоздала.

— Символ, дорогой брат. В этом мире есть еще Тисте Анди. Ты сам так говорил. Нужно лишь найти эту первую волну, и сила твоего рода вернется. Лучше того, придут и другие. И мой род, и твой. Теперь уже не проигравшие.

Сильхас Руин нахмурился. — Сегодняшняя победа — горькая альтернатива.

— К'чайн Че'малле конец — мы знаем. Мы видели много мертвых городов. Остался Морн на далеком континенте, но там Короткохвостые сейчас рвут свои цепи, поднимая жестокое восстание. Враг разделенный — враг слабый, о мой друг. Кто еще в этом мире сможет нам противостоять? Джагуты? Их мало, они разбросаны. Имассы? Что может оружие из камня против стали? — Он запнулся на миг, продолжил: — Форкрул Ассейлы не горят желанием нас судить. В любом случае, с каждым годом их все меньше. Нет, друг мой, победа сегодняшнего дня положила мир к нашим ногам. Здесь ты не станешь страдать от сотрясавших Куральд Галайн гражданских войн. А я и мои сторонники избежим захватившего Куральд Эмурланн соперничества…

Сильхас Руин фыркнул: — Тобою же поднятого соперничества, Скабандари.

Он все еще смотрел на силы Анди и не заметил вспышки гнева, ставшей ответом на его слова. Вспышки, мгновенно подавленной — лицо Скабандари вернуло свою прежнюю невозмутимость. — Новый мир для нас, брат.

— На горе к северу стоит Джагут, — сказал Руин. — Свидетель войны. Я не подлетал к нему, ибо почувствовал начало ритуала Омтозе Феллака.

— Ты боишься этого Джагута, Сильхас Руин?

— Я сам не знаю, чего боюсь, Скабандари… Кровавый Глаз. Многое нам придется выучить об этом мире и его путях.

— Кровавый Глаз.

— Ты не можешь видеть себя, — сказал Руин, — но я дал тебе это имя, потому что кровь запятнала твое… видение.

— Щедро, когда исходит от тебя, Руин. — Скабандари пожал плечами и отошел на северную сторону кургана, осторожно ступая по телам. — Джагут, говоришь… — Он повернулся. Сильхас Руин стоял к нему спиной, все смотрел на немногих выживших Тисте Анди.

— Омтозе Феллак, Садок Льда, — сказал, не оборачиваясь, Руин. — Что он замышляет, о Кровавый Глаз? Я думаю…

Эдур — Солтейкен приближался к Сильхасу Руину. Запустил руку в голенище сапога, вытащил покрытый гравировкой кинжал. Вокруг железа плясала дымка магии.

Еще один шаг — и кинжал вонзился в спину Руина.

Тисте Анди содрогнулся, застонал…

… и тотчас же легионы Эдур бросились на Анди, сжимая их в кольце последней бойни этого дня.

Магия сплела вокруг Сильхаса Руина призрачные цепи. Тисте Анди упал.

Скабандари Кровавый Глаз склонился над ним. — Так всегда между братьями, — пробормотал он. — Править должен один. Двое — не могут. Ты знаешь эту истину. Как ни велик мир, Руин, рано или поздно между Эдур и Анди вспыхнет война. Явит себя истина нашей крови. Потому вратами должен повелевать один. Пройдут лишь Тисте Эдур. Мы выследим тех Анди, что уже оказались здесь — кто тот поборник, что посмеет бросить мне вызов? Все они почитай что мертвы. И да будет так. Один народ. Один вождь. — Он выпрямился. По равнине разносились предсмертные вопли последних Анди. — Да, я не смогу убить тебя сейчас. Ты слишком силен. Но я помещу тебя в подходящее место, оставлю корням, земле и камню…