Сердце океана - Робертс Нора - Страница 15

– Я еще не слышал, как играете вы. – Тревор снова устроился на табурете. – Мне говорили, что, как и тушеное мясо, это стоит попробовать.

– Ну, я неплохо играю, мы все играем. Музыка – одна из семейных традиций Галлахеров.

– Если позволите, один совет относительно вашей музыки. Найдите агента.

– Да, конечно. – Шон посмотрел Тревору прямо в глаза. – Вы хорошо заплатили мне за то, что уже купили. Я вам доверяю, у вас честное лицо.

– Хороший агент выжал бы больше.

– Мне не нужно больше. – Шон взглянул на Бренну. – У меня уже все есть.

Озадаченно покачав головой, Тревор взял кружку, которую поставил перед ним Эйдан.

– Финкл сообщил, что у вас нет деловой хватки, но вы далеко не так бестолковы, как он мне внушал. Не хотел вас обидеть.

– Я и не обиделся.

Тревор пристально посмотрел на Шона.

– Финкл еще сказал, что вы все время путали его с другим инвестором, ресторатором из Лондона.

– Неужели? Представляю! – весело воскликнул Шон. – Эйдан, ты что-нибудь знаешь о рестораторе из Лондона, который интересовался нашим пабом?

Эйдан поцокал языком.

– Что-то припоминаю. Мистер Финкл неоднократно упоминал его, а я уверял, что ни о чем подобном не слышал. Но видите ли, – Эйдан многозначительно помолчал, – все мы старались его в этом убедить.

– Я так и думал. – Тревор запил шок большим глотком «Гиннесса». – Очень ловко.

Услышав веселый заливистый смех, Тревор обернулся. Дарси погладила по голове Коннора и, не снимая ладони с его макушки, запела.

Быстрая мелодия, словно налетающие друг на друга слова. Тревор слышал эту песню в нью-йоркских пабах, и у мамы был этот диск, но никогда ее не пели голосом, словно пропитанным тягучим золотистым вином.

В докладе Финкла упоминался певческий голос Дарси. И не просто упоминался. Финкл неумеренно восхищался им, однако Тревор не особо верил. Основав для души фирму звукозаписи, он часто сталкивался с тем, что превозносимые до небес голоса заслуживают не более чем вежливых аплодисментов.

Теперь же, слушая и наблюдая, Тревор признавал, что должен был больше доверять своему разведчику.

Шон облокотился о барную стойку и сплел свой голос с голосом сестры. Дарси подошла, небрежно положила руку на плечо Тревора и продолжила песню, обращаясь к брату.

Да уж, подумал Тревор, этой девчонке парни никогда проходу не давали. Ему захотелось дернуть ее за шелковистые волосы, но не так игриво, как намекала песня. Нет, ему хотелось погрузить руки в ее волосы, откинуть ее голову и впиться губами в ее соблазнительные губы.

Не ему одному. Тысячи мужчин отреагировали бы точно так же. Эта мысль показалась ему очень привлекательной на деловом уровне, но безумно досадной на личном. Из-за неожиданно вспыхнувшей ревности он почувствовал себя наивным мальчишкой и сосредоточился на бизнесе.

Когда песня закончилась, Дарси перегнулась через стойку, ухватила Шона за воротник, притянула к себе и смачно поцеловала. А потом любовно обозвала болваном.

– Мегера, – улыбнулся Шон.

– Три рыбы с жареной картошкой, два тушеных мяса и две порции твоего кекса на портере. – Поворачиваясь к Эйдану, Дарси рассеянно провела ладонью по плечу Тревора. – Три пинты «Гиннесса» и три «Харпа», бокал «Смитвика» и две колы. Одна кола для Коннора, так что бесплатно. Не возражаете? – Она схватила кружку Тревора и сделала маленький глоток.

– Так вы принимаете заказы?

– А для чего же я здесь?

– Тогда спойте еще.

– О, до конца вечера обязательно.

Разговаривая с Тревором, она переставляла наполненные кружки и стаканы на поднос.

– Нет, сейчас. – Тревор двумя пальцами вытянул из кармана банкноту в двадцать фунтов. – Балладу.

Ее взгляд скользнул от его лица к банкноте и обратно.

– Не много ли за одну песню?

– Я богат, помните?

– Уж это я точно не забыла. – Дарси потянулась за двадцаткой и прищурилась, когда Тревор отдернул руку.

– Сначала спойте.

Она бы проигнорировала его просьбу из принципа и, может, отчасти в пику ему, но двадцатка есть двадцатка, а пение никогда не было для нее тяжелым испытанием. Дарси улыбнулась, подхватила поднос и громко запела:

Коннор подхватил мелодию, раскраснелся, когда Дарси подмигнула ему и передала стакан с колой. Затем она подала напитки другим посетителям, ни на секунду не прерывая печальную песню о потере невинности. Разговоры утихли, и многие сердца дрогнули. Поскольку платил Тревор, Дарси, возвращаясь к стойке, смотрела на него и ему подарила последние строки.

Раздались аплодисменты, глаза Дарси вспыхнули от удовольствия, и не меньшее удовольствие сверкало в них, когда она выхватила из его пальцев двадцатку.

– Двадцать фунтов за песню, и я буду петь, сколько пожелаете.

Забрав у Эйдана готовые «Гиннессы», она снова упорхнула в зал.

– Проклятье, я спою за половину! – выкрикнул кто-то и под громкий смех завел незнакомую Тревору песню.

– В выходные у нас играют профессиональные оркестры, – сообщил Эйдан. – Мы им платим.

– Обязательно послушаю. – Тревор посмотрел вслед Дарси, скрывшейся за дверью. – А втроем вы когда-нибудь поете?

– Шон, Дарси и я? Иногда на наших вечеринках или здесь, в пабе, по настроению. Иногда во время своих странствий я пел за ужин. Жизнь музыканта нелегка.

– Зависит от контракта.

Тревор посидел еще часок, прихлебывая пиво, наслаждаясь вкусным ужином и слушая, как неутомимый Коннор наигрывает одну мелодию за другой.

Один раз он встал, чтобы открыть дверь семейной паре – и у матери, и у отца на руках было по спящему ребенку. Первыми отправились домой, как он заметил, семейные пары с детьми и бородатые мужчины с обветренными лицами – рыбаки, которые еще до рассвета выходят в море.

После девяти вечера еды заказывали меньше, но, когда Тревор собрался уходить, краны вертелись все так же бодро.

– Уходите, босс? – окликнула его Бренна.

– Да. Я еще не выяснил, какие витамины вы принимаете, чтобы работать по пятнадцать часов в сутки.

– Не витамины. – Бренна погладила шишковатые пальцы старика, который часами сидел, словно приклеившись к табурету. – Меня поддерживает мистер Райли, моя истинная любовь.

Старикан хихикнул.

– Дай-ка нам по последней пинте, дорогуша, и поцелуй на прощание.

– За пинту придется заплатить, а поцелуй бесплатно. – Поцеловав старика, Бренна оглянулась. – До завтра, Тревор.

– Эйдан, я должен на минутку умыкнуть вашу сестру. – Тревор ухватил за руку чуть было не проскочившую мимо Дарси. – Теперь ваша очередь проводить меня.

– Минутку, пожалуй, я могу вам уделить. – Дарси опустила поднос на стойку и, не обращая внимания на нахмурившегося Эйдана, прошествовала к двери.

Дождь превратился в тонкую влажную пелену. С моря подползал и стелился по земле туман, приглушая ровный рокот прибоя и далекие гудки скользящих в темноте суденышек.

– Прохладно. – Закрыв глаза, Дарси подставила лицо освежающей влаге. – К вечеру в пабе становится душно.

– Вы, наверное, валитесь с ног.

– Да, хороший массаж не повредил бы.

– Идемте со мной, и я уделю вам должное внимание.

Дарси открыла глаза.

– Соблазнительное предложение, но у меня еще полно работы, а потом я должна выспаться.

Тревор поднес ее руку к губам, как уже делал прежде.

– Подойдите утром к окну.

Сердце дрогнуло, в животе словно бабочки запорхали, но Дарси ничего не имела против. Она верила в то, что женщина должна не избегать наслаждения, а упиваться каждым приятным ощущением. Однако нельзя забывать о правилах игры, нельзя их нарушать.